Шпионские игры

— Ну‑ка, показывай, в каком состоянии твоя дырка, — он разворачивает портативный анализатор, смотрит на его показания и его глаза начинают вылезать на лоб. — Ты правда себя чувствуешь легче? Точно?

— Да, — кивает Крис. — Логично ж. Некогда стало умирать. Вот сейчас вы все разойдетесь по делам, и продолжу.

— Нет, — неожиданно твердо и громко вырывается у меня, а ладонь Вайпера в моей руке слегка сжимается.

— Киви против? — поворачивает Крис ко мне свое лицо, и его глаза снова такие же теплые и веселые, как были когда‑то давно, на другой планете.

И он шепотом говорит мне на ухо:

— Я запомнил твои слова. Твой шепот сквозь слезы: не смогу без тебя. И я тоже не могу, любимая.

— Ребята, — вмешивается медик. — Вы меня вгоняете в краску. Катерина Петровна, давайте уже слезайте и помогите мне с анализатором.

Ничего понять мы не можем вместе. Остальные постепенно оставили комнату, а Сталий ушел, вернулся с какими‑то своими молодцами, которые запустили небольшой механизм, и окна с дверями приобрели прежний вид, как будто видеоматериал был запущен с обратной стороны.

— Концентрация яда в крови и тканях сократилась в разы. В сотню раз.

— Странно. И она падает на глазах, — я неплохо разбираюсь в растительном сырье и его взаимодействии с организмом человека. — Этот яд был из тех, что сохраняются в пепле после лазерной кремации.

— Рина… — медик не может сдержать эмоций.

А Крис протягивает шею с кровати:

— Что вы там у меня обнаружили? Уже приговор выносите? А ужин мне уже не положен? Даром пропадет?

Медик весело отмахивается от него:

— Мы на пороге великого открытия. А ты тут ерундой занимаешься. То стреляешь, то помираешь, то ужин просишь.

Действительно, оказалось, что изменение гормонального фона вызвало скоропалительное разложение яда. И противоядием, которое не могли синтезировать мы, и или не мог или не хотел создать щупалец, прикидывавшийся врачом, оказалось элементарно — адреналин, эндорфин и еще пара гормоном, выработавшихся в тот момент, когда Крис… Когда Крис волновался за меня и… И хотел меня…

Вот такая странная биохимия.

— Он знал?

Медик понимает, о ком идет речь, и пожимает плечами.

— С учетом того, что это первый живой щупалец у нас в руках, у парней будет возможность спросить и об этом на будущее.

— Потрясающе! — мечтательно протягивает Крис. — Лечение будет состоять в ввязывании в бой, и, желательно, поопаснее?

— Не только, — краснея, откашливается медик. — Это будет напоминать мечту авторов древних легенд. Не только ввязаться в опасный бой, но и не забывать при этом целовать прекрасную деву. Киви послужила катализатором для запуска биохимического процесса. Прости, друг, но она тебя банально возбудила.

— А можно мне закрепить эффект? — интересуется Крис.

— Да, — совершенно серьезно произносит медик. — Тем более, что теперь надо подумать о ране. Она без изменений, и зря ты так радостно скачешь по постели. Ну‑ка, лег нормально. И сейчас полезешь в регенератор. Если я дозовусь Сталия.

— А нет?

— Будем зашивать и бинтовать. Заклеивать. Впервые, что ли? И вообще, этот Сталий, он все же смешной. Неужели Кира ему настолько голову закрутила одним взглядом, что он в собственном отряде прозевал шпиона?

Крис решается, и его мнение совпадает с нашим, медицинским:

— Давайте‑ка по — старинке. Правда ж не ожидал, что у них тут все так запущено. Не хочу в регенератор. И вот лежу думаю. Как давно потерял контроль над ситуацией Сталий? В конце концов, это их внутренние проблемы. Но вывод напрашивается более страшный. Кто такая Эйла? И какие сюрпризы таит так охотно подаренный ими регенератор?

— Предел паранойи тоже должен быть, — пожимает плечами медик.

— Сталий догонял звездолет Киры. Что хотел? Поцеловать Киру и получить в лоб от Сашки? Или удостовериться, что они все еще живы? — рассуждает Крис, пока медик выходит, чтобы определиться, надо ли перетаскивать Криса в медотсек корабля или обработать прямо здесь, но тогда надо продизенфицировать воздух в комнате и принести дополнительное оборудование.

— Мы можем это узнать?

— Увы, нет. Только от ребят, которые прилетят нам на смену.

— Знаешь, я не думаю, что Кира могла бы допустить опрометчивое решение. Сам знаешь, мне она не очень симпатична. Поэтому тут я совершенно объективна.

— Остается надеяться. И, прости за цинизм, но Зверь бы раскусил бы свою невесту. А раз сам за нее просил, значит, нормальная она девушка и с головой дружит.

— В смысле?

— Не могу ничего сказать за инопланетников. И вообще за всех подряд. Но представить нашего сотрудника жертвой постельных интриг?

Чуть позже мне становится понятен выбор Криса. Он валяется в постели на положении тяжелораненного и не отказывается от моих забот.

— Я так виновата перед тобой… Крис, мне и правда непривычно, что кто‑то мог заинтересоваться мной без определенных выгод для себя.

— А разве я бескорыстен? — Крис поедает приготовленные мною с помощью нашего синтезатора и с местными ягодами, но все же вареники. — Вот, как у бабушки на каникулах…

— Я бабушка???

— Ты девушка. Сама прекрасная из тех, кого встречал. И ты мне дорога такой, какая есть. И я совершенно небескорыстен. Рина, выходи за меня замуж.

— Прямо сейчас? Или доешь?

— Я серьезно. Командир корабля имеет право официально зарегистрировать наш союз по нашим законам. Важно только твое желание.

— Что, все так ужасно? Мы обречены?

— Мы обречены только на победу. И я, честно говоря, не понял твою мысль. Не хочешь со мной связываться, понимаю. Я космический бродяга и иным не стану. Но что ужасного для тебя? Нет так нет. Твой выбор.

— Ты не понял. Ты зовешь меня замуж. Официально. Крис, это может означать одно. Мы погибнем через пару дней.

Вайпер замирает и его глаза выглядят странно.

— Милая моя, в старину говорили 'пока смерть не разлучит нас'.

— Знаю. И я об этом.

— А вот я не собираюсь помирать ближайшие годы. Раздумал. Слишком уж ты ко мне замечательно прижималась, Киви.

Официальная церемония прошла довольно буднично. Нам пришлось оставить несколько раз свои подписи в бортовом журнале и еще каких‑то документах, которые разложил на своем рабочем столе Алексей.

Я посомневалась пару минут — хочу ли начать новую жизнь с новой фамилией, прикинула, что Катерина Грушко насолила за свою не самую долгую жизнь многим в пределах нашей Галактики и вот уже расширила свою репутацию склочницы и на Таллирию. Наверное, став Риной Вайпер, я и внутри немного поменяюсь. Судьба дает мне шанс. И я поставила подпись.

Криспин внес меня на руках в спальню. На руках, несмотря на мой тихий протест:

— Ты же только после ранения.

— Да? Да вся эта история заслуживала внимания только ради твоих вздохов и морсиков.

Крис поставил меня на ноги, отвел в сторону струящиеся и развевающиеся даже без малейшего дуновения сквозняка ткани местного свадебного наряда. Его преподнесла мне за пару дней до церемонии невеста Сталия. И я не смогла отказаться — тем более, что и Роман разрешил взять подарок, пообещав подумать, что я смогу принести в ответ на ее свадьбу с командором.

И почему‑то мы все не удивлены ее характеру.

— Было бы странно, если бы он после Киры смог обречь себя на жизнь с кем‑то, кто хоть в чем‑то не был бы на нее похож, — эту фразу в разных вариациях я слышала от всех наших ребят.

Они же и рассказали всю эту душещипательную историю. Оказывается, Сталий эту невесту сосватал собственному брату — правителю. В сущности, им всем было безразлично, женились не друг на дружке, а на кланах уставших от тихой вражды планет. Сталий был настолько влюблен в Киру, что это понимали все парни, и не понимала я. Красивая, безусловно. Злобной ее тоже язык не повернется назвать. Но как себе Сталий и тот офицер с серыми переливчатыми глазами представляют семью с Кирой?

Киру ведь не удержать на месте, не отобрать клинки и бластеры. И очень было бы интересно взглянуть, как отнеслись бы оба, приползя домой после их изнурительных тренировок, в синяках и в грязи, в надежде на вкусный ужин и отдых, а в реальности встретив там еще более измученную супругу? Сталий меня и привлекал именно тем, что с ним я бы точно больше никуда бы не бегала и даже не писала бы заключения. Здешняя позиция мужчины мне нравилась. Не 'я люблю тебя', а 'я хочу обеспечить тебе покой и безопасность'. Это то, чего хочу и я.