Страница 11 из 32
Собрав вещи, она поставила чемоданчик рядом с кроватью и посмотрела на будильник: час ночи. Потом потушила керосинку и, раздевшись в темноте, легла в холодную постель: вполне можно было поспать часа три. На рассвете она навсегда покинет этот опостылевший барак и временно укроется на более надежной квартире: поможет ей в этом недалекий, но жадный до баб и денег Рустамчик — не зря она столько времени делила с ним ложе и всячески «подкармливала» казенными продуктами из своего магазина. Как говорится, долг платежом красен, товарищ участковый уполномоченный!
ОПЕРАТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Шифротелеграмма
Колыгину
Ошибочно задержанных офицеров войск НКВД по охране тыла 49-й армии Шилова А. П. и Калюжного Б. Г., командированных в г. Вязьма Смоленской области, немедленно освободить. Задействованный с 1 октября с. г. условный секретный знак — точка вместо запятой в середине последнего предложения — содержится только в командировочных предписаниях военнослужащих территориальных органов НКВД. На документы войск НКВД по охране тыла Действующей армии эта мера не распространяется.
Начальник Управления контрразведки округа указывает Вам на проявленную халатность, так как необходимые распоряжения по данному вопросу содержатся в директиве №… от 28.09.44 г.
ГЛАВА 5
Разговор в кабинете Сталина
9 октября 1944 г.
г. Москва.
Во второй половине дня через южные, Боровицкие, ворота в Кремль въехал большой черный лимузин и проследовал через всю его территорию к северным, Никольским воротам, всегда накрепко запертым. Здесь, рядом с Никольской башней, находилась служебная резиденция Сталина в Кремле — в северном углу большого трехэтажного старинного здания, построенного еще при Екатерине II. Кабинет Верховного главнокомандующего, служебные помещения и примыкавшая к ним кремлевская квартира Сталина были расположены на втором этаже.
В автомобиле, подъехавшем к подъезду сталинской резиденции, на заднем сиденье находились два человека в генеральской форме, впереди, рядом с шофером, — офицер охраны. Оба генерала вошли в подъезд, где в вестибюле два молодых лейтенанта проверили у них пропуска и молча козырнули. Поднявшись по устланной ковром лестнице на второй этаж, генералы оказались в секретариате: в приемной находился только секретарь Сталина Поскребышев. Он хорошо знал вошедших, но поздоровался сухо, не удостоив рукопожатия и даже не поднявшись со своего рабочего места за большим письменным столом рядом с дверью в кабинет Сталина.
— Товарищ Сталин назначил вам к шестнадцати тридцати, но сейчас он занят, у него важная встреча — попрошу подождать! — негромко сказал он.
Произнося эту фразу, секретарь только на секунду оторвал взгляд от бумаг, которые сосредоточенно просматривал. Поскребышев ежедневно видел столько важных персон, что приход начальника Главного управления контрразведки «Смерш» генерал-полковника Виктора Абакумова не был для него событием. Вместе с Абакумовым прибыл известный авиаконструктор Яковлев. Посетители молча сели на стоящие вдоль стены стулья — их здесь был целый ряд — и принялись терпеливо ждать. Абакумов с плохо скрываемым волнением в голосе задал лишь один вопрос, кивнув в сторону кабинета Верховного:
— Кто там у него?
Секретарь ответил почти равнодушно:
— Маршал Василевский и генерал Антонов.
Похоже, ответ несколько успокоил начальника контрразведки: он с видимым облегчением вздохнул. Яковлев тоже был предельно напряжен: все знали крутой нрав Хозяина (как называли Сталина между собой его приближенные). Случалось, людей арестовывали сразу на выходе из сталинского кабинета, и больше этих бедолаг никто не видел — родным попросту сообщали стандартную фразу: «Десять лет без права переписки», что на практике почти всегда означало «расстрел». Но бывало и наоборот: когда в апреле 1939 года авиаконструктор Яковлев, страшно волнуясь, впервые переступил порог кабинета Сталина, то вскоре вышел оттуда награжденным орденом Ленина, автомобилем «ЗИС» и премией в 100 тысяч рублей — за разработку новейшего истребителя «Як». У генерал-полковника Абакумова, пожалуй, все же было больше оснований для тревоги: вчера в пригороде Москвы был арестован немецкий агент, который сразу начал давать признательные показания. На первом же допросе он сообщил следователю просто ошеломляющие факты! «И все бы ничего, попади он в руки „моих людей“! — в который раз за истекшие сутки сокрушенно думал Абакумов. — Так нет же, арестовали его сотрудники этого надутого бабника Берии!»
Генерал-полковник достал из кармана форменных брюк с широкими красными лампасами платок, вытер пот со лба: мало того, что арестованный, имея чин капитана Красной Армии, служил в элитном батальоне связи в пригороде Москвы и при этом уже три года был действующим агентом абвера, окопавшись под самым носом Главного управления контрразведки! Оказалось, этот капитан Федотов вполне может быть причастен к готовящемуся покушению на Сталина! Это обстоятельство могло иметь для Абакумова самые серьезные последствия: ведь именно подчиненная ему служба в первую очередь несла ответственность за выявление и нейтрализацию шпионов и диверсантов. Но военная контрразведка оказалась явно не на высоте, и задержали Федотова энкавэдэшники, да и то — во многом благодаря чистой случайности.
А произошло следующее: два дня назад с одного из скрытых постов НКВД вокруг Ближней дачи Сталина был замечен военнослужащий, который, прогуливаясь под руку с молодой женщиной, явно пытался максимально приблизиться к забору, ограждающему запретную зону. Обеспечение внутренней безопасности дачи осуществляли люди генерала Власика — начальника личной охраны Сталина, которому генерал подчинялся напрямую. Но охрану автотрассы из Кремля в Кунцево и прилегающей к Ближней даче территории несли сотрудники НКВД — ведомства, возглавляемого Лаврентием Павловичем Берией.
Что касается подозрительной парочки, капитана Красной Армии и его спутницы, то признаков шпионских или иных враждебных действий в их поведении вроде бы не просматривалось — однако долгая дневная прогулка вокруг запретной территории сталинской дачи, да еще под мелким моросящим дождем, насторожила энкавэдэшников. Старший поста скрытого наблюдения вовремя доложил об этих двоих своему начальству, и к капитану с его спутницей успели на всякий случай приставить «хвост» — двух сотрудников службы наружного наблюдения НКВД. Из агентурных источников советской внешней разведки стало известно, что руководством спецслужб гитлеровской Германии резко активизирована работа по подготовке терактов против высших руководителей Советского государства, в том числе против Верховного главнокомандующего. В связи с этим была усилена охрана всех резиденций Сталина, причем с использованием специальных новейших технических устройств — что, кстати, и помогло в задержании капитана Федотова. За подозрительной парой установили слежку — в открытую их документы решили пока не проверять, чтобы не спугнуть, — и, как оказалось впоследствии, это было правильным. Однако в тот первый день офицер со спутницей очень даже квалифицированно (что только усилило подозрения) сумели оторваться и уйти от «наружки». Сотрудники, которые их «вели», доложили, что «подопечные» настолько грамотно «проверялись» от возможной слежки, что наверняка были искушенными в такого рода делах людьми. Охрана Ближней дачи была усилена, и вот вчера, в ночное время, около нее снова появился неизвестный в форме советского офицера: на этот раз он попытался скрытно приблизиться к забору и что-то закопать. Между прочим, у вражеского агента, которым оказался этот человек, имелись все шансы остаться незамеченным — ночи в октябре под Москвой уже достаточно темные, а передвигался он с осторожностью и ловкостью кошки. Откуда он мог знать об усиленных мерах безопасности, а также о последних достижениях ученых в области оптических систем — приборах ночного видения?! Эта чудо-техника еще только внедрялась в войска — у нас и на Западе, а первые образцы испытывались (и небезуспешно!) как раз здесь — на спецобъекте в Кунцеве…