Путанабус. Трилогия

Первоначально я церемонно представил всех друг другу, добавляя каждому после имени слово «хантер», а каждой – «хантер оф Тайга оф Сибириан». Что, кстати, произвело на буров сильное впечатление. Все в мире знают, какое это «гиблое место» – Сибирь.

Потом махнул чернявой официантке, чтоб несла пиво.

Она и принесла, как договаривались с Саркисом, всем по литровой кружке любимого бурами сорта.

Братья восприняли подношение с восторгом и надолго присосались к емкостям.

Я пил не торопясь.

А Таня с Дюлей его, можно сказать, слегка лакали, как котята из блюдца.

Только буры утолили свою жажду первым литром – я вновь дал отмашку, и пустые кружки им моментально заменили на полные. А также принесли немудрящую закуску из местных морепродуктов.

Буры стали потреблять хмельной напиток уже более обстоятельно, без фанатизма, не забывая о закуси.

Моим девочкам новоземельные ракообразные чемто не глянулись, и снова мне пришлось подзывать официантку, чтобы она сама утрясла с ними вопрос предпочтений. Их предпочтением оказалось чтото, напоминающее жареные в гриле куриные крылышки, только размером больше индюшачьих раза в два. Птеродактиль, наверное, подумал я, вспомнив степных падальщиков, но девочкам решил ничего не говорить. Вдруг аппетит испорчу.

Сам ограничился ракообразными. Все же мы тут не пешком, и если в дороге клапан припрет, то до отеля, думаю, кишка полюбому выдержит. А в кабаке гальюн обязательно должен быть по определению.

Когда братья всосали в себя почти два литра, я понял, что пора их потрошить на информацию, иначе, кроме пьяного лепета, я ничего не получу за уже накрытую поляну.

Сказал девочкам, чтобы они срочно выдумали охотничьи вопросы.

Изза того, что буры говорили поанглийски с какимто чудовищным акцентом, а девочки владели этим языком в разрезе «май нейм из..», «ай лиф ин Раша…» и «ай лав ю…», ну, может, чуть больше, мне пришлось быть на все стороны переводчиком, что никак не способствовало принятию мною пищи телесной. Просто было некогда, дай бог пивасика хлебнуть в перерыве.

Время шло, пиво утекало, а девчонки все мерялись с бурами калибрами, хвалились своими винтовками и никак не выходили на нужный мне вопрос с дорогами.

Очень долго, почти пятнадцать минут обсуждали проблему дефицита на Новой Земле боеприпасов к классическому немецкому карабину К98 Маузер, которым владел Ханс. Насколько сам помню, этот патрон и на Старой Земле для военных вроде выпускать прекратили[244]. Чуть ли не с тех времен, когда ФРГ вошла в блок НАТО, где американцы всем навязали в стандарт свои боеприпасы. Но Ханс этот патрон упорно ставил выше всех остальных на Новой Земле.

Под видом перевода рассказал бурам, как в понедельник мы убежали от гиены. И как нас спасла только скорость автобуса.

– Гиена – серьезный зверь, – покачал головой Клаас, – это вам не свинка. Если ее сразу не убить, то она может таких дел натворить, что даже автомобиль не спасет. Сомнет, как банку пива.

И они снова увлеклись рассказом об убойных местах гиены и расстояниями, с которых в нее надо стрелять.

Слава богу, что они обнадежили девчат тем, что мощи их русских винтовок вполне хватает для того, чтобы не только гиену, но и рогача уложить, если, конечно, знать, куда стрелять. И не обязательно бронебойными пулями.

Потом попросили бумагу и стали рисовать гиену, льваящера, рогача и антилоп – как длиннорогую, так и четырехрогую, в разных проекциях, а также помечать их убойные места.

У девчат горели глаза, и всю эту информацию они активно всасывали, в отличие от пива. Было видно, что это все им дико интересно. И я немного поуспокоился насчет бесполезно потраченного времени. Сам я охотиться на гиен не планировал даже в отдаленной перспективе.

Потом, перебив увлекшихся девчат, спросил у буров, какое оружие лучше всего подходит для гиены. Чтоб насмерть, с гарантией. И быстро.

Ханс моментально ответил:

– Пулемет.

– Какой пулемет? – не сразу врубился я в тему.

– Да любой пулемет. Лишь бы патронов было в боекомплекте не меньше полсотни. – Он поковырял в ухе обкусанным ногтем и добавил: – Я на всякий случай всегда вожу в джипе МГ сорок два дробь пятьдесят девять[245]. Правда, он под натовский трехлинейный патрон, но все равно, как был надежной «пилой Гитлера», так им и остался. Скорострельность тысяча двести выстрелов в минуту остановит любого. Сколько бы ты ни весил. Хоть десять тонн.

– А если это будет ручной пулемет Калашникова? – не унимался я.

– Я же сказал – любой пулемет пойдет, даже тарахтелка Мадсена[246]. Главное, бить в одно место.

– Просто сначала надо отстрелить этой чертовой гиене коленку, а потом уже не торопясь добивать, – встрял Клаас. – Это конечно неспортивно, но иногда просто другого выхода нет.

– Какую именно коленку, – пытала его заинтересованная Таня.

– Да любую, мисс, – ответил Ханс, – главное, чтобы эта чертова гиена упала и не встала. Никто не может быстро бегать без коленки, – задорно смеется.

– А в каком месте вы охотитесь? – спросила наконецто Дюля по делу.

– В любом, – ответил Клаас, покачивая перед собой пустой кружкой, – гиены водятся везде, где есть копытные. Любые копытные и жвачные, которые ходят стадами.

Намек с кружкой я понял влет и снова засемафорил чернявой помощнице Саркиса, требуя повторить пивную порцию для ненасытных буров. Точнее, уже строить, с ударением на букву «и». Не зря же от этого выражения пошло название профессии «строитель». Да и интересно стало, а сколько буры вообще пива могут выдуть на халяву? Сколько им позволит протестантская этика?

– Но все окончательно зависит от клиента, – добавил Ханс. – Где клиент захочет убивать гиену – туда мы его и отвезем. Гиена, как правило, хищникодиночка, и исключительно редко сбивается в стаи. В сухой сезон – практически никогда.

– Неужели вы так хорошо знаете окрестности города? – притворно удивился я, подначивая их на откровенность.

– Что там окрестности этого паршивого городишка, – возмутился Клаас. – Тут вокруг него уже приличной дичи не осталось – так, обмылки одни.

– А куда же вы возите клиентов? – спросила Дюля.

– Вплоть до Меридианного хребта. Вот дальше мы не лазали, нет, сэр.

Вот он, момент истины. Пора включаться мне на ходу и полной скорости.

– Но если гиену можно убивать в любом месте, то в чем смысл вашего бизнеса для клиента? За что он платит?

– Да все как в африканском сафари, сэр, – ответил Ханс. – Найти зверя, подвести к нему клиента и подстраховать его от неудачного выстрела. Но главное все же не в этом. Понимаете, тут такая штука, что пока только мы с братом знаем эти места настолько хорошо, что сможем проехать по ним многомного миль, ни разу не уткнувшись в непроходимый овраг. И не наматывая подурному спидометр, спешно отыскивая подходящий брод. В этой информации и есть главный смысл нашего бизнеса. Мы знаем как! Другие не знают.

– Любой маршрут? Реально? – начал я их серьезно подначивать, делая вид, что им совсем не верю.

– Да, любой. До Меридианного хребта. Дальше – не возьмемся. Пока тот район не исследован нами достаточно. Кстати, тут позавчера к нам обращался один человек, и мы ему нарисовали карту, точнее не карту, а всего лишь кроки, но провели ему на этом плане маршрут от Меридианного хребта по сильно пересеченной местности, до самой границы Американских Соединенных Штатов.

– Причем со всеми ориентирами, – вступил в рекламную кампанию Клаас. – Без единого пересечения наезженными дорогами, мимо всех природных препятствий и по необжитой территории. Вот такто вот, мистер, – в его голосе звенела гордость.

– А места южнее орденских Баз, до НьюПортсмута вы, наверное, не знаете? – пустил я новый провокационный вопросик.

– Знаем, как не знать, мы как раз там начинали свои покатушки, но там не такая богатая охота. Так, на любителя. Там идет резкое повышение от уровня моря, и трава намного ниже, типа земной, много каменных осыпей, овраги, часто редкие рощи лиственные, и от этого крупных рогатых там нет. Соответственно нет и гиен. Есть там нечто типа земной косули. Но гиене ее не догнать. А самим на эту косулю нет толку охотиться, если за это же время можно подстрелить поблизости от города четырехрогую антилопу и заработать на ее мясе впятеро больше денег.