Страница 44 из 48
В ответ Ной стал чтото мямлить про дороговизну доставки, что конвои за проводку нещадно дерут, что это ему только по большому блату «Конкисту» привозят очень ограниченной партией, только для его собственного употребления. А так, оттуда, эти сигареты они даже не вывозят в другие земли. Самим не хватает пока. Даже на севере Евросоюза их в продаже нет. Добил он меня окончательно «отельной наценкой». Вот жук. Еще бы про отстежку бандитской «крыше» напел. А что? В этом случае я бы ему поверил.
На что я ему озвучил, что в русские земли самый крутой конвой Русской армии дерет за проводку всего по 300 экю с машины. А в Виго – так намного ближе будет. Так что его «отельная наценка» составляет запредельные даже для Нового Мира 350 процентов. А инфляции экю пока не наблюдается. Золотой стандарт на Новой Земле, как ни крути.
– Морда у тебя не треснет с Орденом за наценки конкурировать? Так ты же табак не изза ленточки везешь, чтобы кричать, что нынче «овсы дороги», – упрекнул я его.
– Какие овсы? – не понял Ной.
Пришлось рассказать ему пару баек про московских извозчиков. Самое смешное, что Ной на полном серьезе решил, что эти извозчики работают в столице России в начале двадцать первого века, а не в конце девятнадцатого. Я не стал его разочаровывать.
– Ну да, – втираю ехидно ему дежурную русскую байку. – А еще у нас по улицам белые медведи ходят.
– Правда? У нас на Аляске такое тоже бывает часто, – вполне адекватно констатировал Ной, вызвав у меня просто пароксизм смеха.
В общем, сошлись мы с ним на цене в два с половиной экю за пачку при оптовой партии в четыре блока. Торговались, правда, минут сорок за каждый цент. После этого почувствовал, что Ной начал меня сильнее уважать.
Поднялся к себе в номер и застал там Розу, которая прессовала Катю со всей семитской страстью.
– Ты что, подруга, думала, что мы тебе Жорика на все оставшееся время уступили? – рычала Шицгал на Лупу. – Как бы не так. Я пока тут любимая жена и мое место попрошу не узурпировать. Вот, блин, и делай добро шиксам[240] после такого.
Я так и застыл в дверях. Ситуация понятна: доминирующая самка показывает подчиненным особям их место в иерархии стаи. Мне, с одной стороны, удобнее управлять этим «гаремом» через Розу и Ингеборге. А с другой стороны, они не должны это делать без моего одобрения, иначе я действительно буду в этом «гареме» «сучонком», а не «господином». Ролевая игра требует и четкого ролевого поведения.
Вдохнул я и высказался:
– Роза, а мое мнение ты спросить не удосужилась?
Шицгал открыла рот и застыла в полуобороте, хлопая ресницами. Вся происходящая тут сцена на меня рассчитана не была. Шли чисто внутривидовые разборки. Этим я и воспользовался.
– Итак, Роза, я выражаю СВОЕ мнение. Я сегодня Катю ужинал, я ее и буду танцевать. Ясно? И прошу за меня такие вопросы не решать. Иди «Путеводитель» лучше почитай. Завтра я у вас по нему экзамен принимать буду.
– Какой экзамен? – Глаза у Розы стали круглые и выпученные, как у того волка из анекдота, который на вопрос «почему у тебя такие глаза?», отвечал из кустов: «это я какаю». Вона как студентам рефлексы нынче вбивают! Прямо нейролингвистическое программирование, в натуре.
Забавная ситуация, но я ее не обостряю и спокойно заявляю дальше:
– На знание реалий этого мира. Ты утром чем слушала? Не читала? Так всем и передай. Экзамен завтра. Спрашивать буду лично. В автобусе поедут только те, кто экзамен сдаст. Остальные будут добираться, как хотят.
Надо Розе отдать должное, удар она держала хорошо. «Эффект стройотряда» уже действовал на все сто. Нужно просто уволить с треском первого же нарушителя дисциплины, тогда с ней не будет проблем до конца сезона.
Бешено блеснув глазами, Роза их тут же опустила и сказала уже внешне покорным тоном:
– Хорошо, Жора, завтра поговорим, – прозвучало все это, как закамуфлированная под послушание угроза.
Ну и фиг с тобой, золотая рыбка. Видали мы карликов и покрупнее.
Роза вышла из номера, аккуратно прикрыв за собой дверь без звука.
Я пристроил блоки сигарет в тумбочку, подальше от чужих глаз, а то будет с ними то же, что и вчера с вискариком. Ножки вырастут.
Повернулся к Кате.
Она сидела напряженная, рассматривая собственные коленки.
Я подсел к ней на кровать. Обнял за плечи. Боднул головой в макушку.
– В чем проблема, малышка?
Катя уткнулась лицом мне в грудь, обняла рукой за шею и заплакала.
Я молчал и гладил ее по шикарным волосам, думая о том, что майка моя уже наверняка вся мокрая.
Минуты через три Лупу, не меняя позы, начала говорить, все так же уткнувшись лицом в мои грудные мышцы:
– Жора, ты не думай, я не навязываюсь тебе, хотя ты мне очень нравишься. Я же не дура. Я все понимаю. Зачем тебе проститутка, даже бывшая. Ты же не такой человек. Я, конечно, эгоистка, но просто захотела хотя бы один день счастья. Лично для себя. Чтобы забыться и не думать о своих, оставшихся в Старом Мире, которые меня ТАМ уже с семью собаками ищут. По моргам, по больницам, по милициям. У меня же в Москве сейчас братья гостят. И они не знают, чем я в столице России занимаюсь. Думают, что учусь.
Зачем чтото объяснять умной девочке, которая и так сама все понимает. В этой ситуации ей нужна ласка, а не философствования. Кайф ей и так уже Роза обломала.
Решил, что лучше всего в такой ситуации будет шутка юмора. А потому строго спросил:
– Кать, а ты Рембрандта читала?
– Нет, – выпучила она на меня свои испуганные глазищи.
– Тогда – в койку.
День третий
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город ПортоФранко.
22 год, 24 число 5 месяца, среда, 8:37
С утра мы по традиции оккупировали безымянную бигмачную. Ту, что напротив «Ковчега». Удобно оказалось.
На этот раз заранее озаботили ее нашими пожеланиями посредством дежуривший по камбузу Анфисы. Ее явление там было встречено персоналом бигмачной с энтузиазмом. Впрочем, вполне ожидаемо. Аншлага в этом заведении не наблюдалось. А тут такая большая банда второй раз столоваться приходит. Можно считать – постоянный клиент. Привилегированный.
Рулящий в этой бигмачной толстый негр (которого, звали, кто бы вообще мог подумать – Эдди Мэрфи[241]), по такому случаю для нас особо расстарался. Омлет с грибами конвертиком, тосты с зеленым джемом (из местных, кажись, ягод, так как вкус их совсем не был похож ни на киви, ни на крыжовник), крутыми яйцами, картошкой фри и кофе с молоком. Кофе, я отметил, был очень вкусным, а не бурдой, что обычно бывает в американских забегаловках.
По окончании завтрака, по сложившейся уже традиции, на повестке дня был сбор «пионерского отряда».
Оглядел «пионерок». Все были одеты, как вчера и было мною указано. Курортный стиль. Майки, шорты, сарафаны, широкополые шляпки и бейсболки, сандалики и танкетки. На шее у некоторых – газовые шарфики. Все во всем разном. Тут не придраться. Хотя общий стиль пропал, может, и к лучшему – не так выделяться будем из толпы.
Пауза затягивалась, а я все еще не знал, с чего бы мне начать этот спич. Голова от противоречивых мыслей пухла не подетски. Направлений образовалось масса. И везде надо успеть самому. А этот бабский детский сад вчера целый день, можно сказать, насмарку пустил. Курортницы, мля.
В конце концов решил, что ничего лучше армейской методы мне не придумать. А посему начал с введения «ведерной клизмы с патефонными иголками» одновременно всем присутствующим.
– И что это вы вчера устроили в гостинице, скажите мне на милость? – начал я вроде бы грозно – по крайней мере, сдвигая брови.
– Да так, ничего особенного, тряпочки мерили, – легкомысленно обронила Ингеборге, сияя голубым глазом.
Вот это подстава. Уж от когокого, а от нее я такого не ждал.
– И сколько тряпочек вы приобрели, чтобы весь день до позднего вечера их мерить? Лично ты?