Страница 62 из 65
За целую милю заслышали крестоносцы мошное пение подходивших таборитов. Верой в свои силы, в свое правое дело звучал гимн восставшего народа, гимн Жижки:
Папский легат кардинал Юлиан Чезарини стоял с герцогом саксонским на холме, озирая оттуда поле близкой битвы. Он заметил странное движение в войске, все возраставшее по мере того, как усиливались доносившиеся издали звуки таборитской песни. Непонятная суета, крики, затем беспорядочная скачка всадников.
К кардиналу подскакал маркграф бранденбургский:
— Вся армия бежит! Скорее, ваше преосвященство, в лес, пока не поздно!
Широко и многообразно было идейное воздействие антифеодального восстания чешских народных масс на крестьян и городских плебеев окружающих стран.
Повсюду, куда проникали таборитские колонны, крестьянское население и городская беднота — поляки, немцы, венгры — присоединялись к таборитам и вместе с ними разрушали поместья и монастыри.
Обычно события протекали так: при подходе таборитов феодалы быстро формировали пешие отряды из своих крепостных. Но стоило только таким подневольным ратникам войти в соприкосновение с вооруженными чешскими крестьянами, как они бросали оружие, братались с таборитами и вливались в их отряды. Это наблюдалось не только в Силезии, где крестьянство было славянским, но и в Саксонии с ее чисто немецким населением.
Именно это повсеместное страстное сочувствие таборитам со стороны подъяремного люда делало для владетельных особ и городского патрициата невозможной организацию сколько-нибудь действенного сопротивления этим вторжениям.
Идеи таборитов находили живой отклик и далеко за пределами тех областей и стран, где побывали колонны Прокопа Большого.
Незадачливый организатор пятого крестового похода кардинал Чезарини доносил папе Евгению IV:
«Ha днях магдебуржцы выгнали архиепископа и своих священников из города, окопались за укреплениями из возов, по примеру гуситов, и, как слышно, попросили гуситов прислать к ним начальника. Это дело тем более опасно, что многие окрестные города вступают с ними в союз. Город Пассау также выгнал своего епископа и осаждает его теперь в одном замке».
На Рейне — в Базеле и Страсбурге — раздавались в те годы проповеди с призывами последовать примеру таборитов, конфисковать имущество церкви, отнять у церковников светскую власть,
В городах и селах Швабии, Саксонии, Франконии, Рейнской области, еще недавно, охваченных вальденской ересью, призывы сторонников Табора находили горячий отклик.
Идейное воздействие чешского движения перешагнуло и за Рейн. В протоколе съезда французских церковников в 1432 году отмечено: «В Дофинэ[52] в горах находится целый край, который придерживается заблуждения чехов, обложил себя податью в их пользу, собрал ее и послал оную чехам».
И даже на самом далеком юго-западном краю Европы, в Испании, появились в те годы среди крестьян секты, сочувствующие таборитам.
— Чехов могут победить только сами чехи! — заявил император Сигизмунд.
После провала пяти крестовых походов он не верил больше в возможность справиться с таборитами силой оружия хотя бы даже всей католической Европы.
Собравшийся в 1431 году в Базеле новый во ленский собор католической церкви стал искать возможностей решить в свою пользу спор с таборитами. Решение напрашивалось само — бросить бюргерство и панов Чехии против восставших народных масс. Но осуществить такой план можно было, только оставив прежнюю непримиримость в отношении всех оттенков гуситской ереси, идя на уступки бюргерскому, умеренному гуситству, панам-«подсбоям», подтвердив четыре пражские статьи и причащение под обоими видами.
Для высшей католической иерархии то была поистине горькая пилюля. Но другого лекарства не было…
В самом начале 1433 года в Базеле появилась большая делегация чешских гуситов. Ее главными представителями были Прокоп Большой и Ян Рокицана.
Победитель двух крестовых походов, гроза католической Европы — Прокоп держался перед собравшейся церковной знатью гордо и независимо. С самого начала Прокоп показал собору, что он прибыл в Базель заключить победоносный мир с разгромленным противником.
Прокоп огласил перед собором «манифест ко всему христианскому миру», в котором обвинил католическое духовенство в продажности, разврате, паразитической жизни.
Это было неслыханно в истории католической церкви — выслушивать с кафедры ее высшего органа, собора, такие речи и не бросить дерзкого еретика на костер, не сметь даже протестовать.
Но перед героем Домажлиц трепетала вся феодальная Европа. Униженно склонила перед ним голову и «вавилонская блудница» — Рим.
Когда Прокоп начал осыпать презрительными словами лихоимство церковников, нападать на церковную десятину, — терпение кардиналов и прелатов, казалось, иссякло. Как повествует немецкий летописец, «одни смеялись, другие скрежетали зубами, еще другие начинали громко роптать. Кардинал Чезарини возвел глаза к небу»,
Когда в другой раз, во время выступления с кафедры одного из таборитов, в зале раздались возгласы: «Еретики!», тотчас вскочил таборит Петр Пене
— Знайте, мы не боимся вас! Пусть даже весь собор обзовет нас еретиками!
Пока длилось это публичное унижение «всемирной» церковной власти, церковники в тайных своих канцеляриях лихорадочно искали средств и путей внести разлад в среду гуситов. Внимание кардиналов остановилось на магистре Яне Рокицане. В хитром, честолюбивом богослове они угадывали предателя.
Никто не мог превзойти Римскую курию в умении использовать в своих целях человеческую подлость.
Рокицана жил в Базеле обособленно. Это позволило Чезарини начать с ним негласные свидания. Залучив тайного себе союзника, кардиналы решили повести дальнейшие переговоры с гуситами в Праге через Рокицану.
В апреле 1433 года в чешскую столицу прибыло из Базеля посольство собора. Вскоре за тем открылся и общегуситский сейм. С кафедры этого сейма Прокоп заявил:
— Войну против нас начали князья и католическая церковь. Мы вынуждены были ответить им войною. Мы будем и дальше с оружием в руках бороться со всеми, кто не примет четырех пражских статей.
А в это время в доме Рокицаны происходили келейные переговоры базельских послов с панами, магистрами, советниками чешских городов: в большой поспешности формировался панско-бюргерский противотаборитский союз. Рокицана, организатор всего этого черного дела, требовал от Базеля для Чехии незначительных вероисповедных вольностей — чаши и некоторого ограничения прав церковников на владение собственностью.
Послы согласились передать эти куцые требования на рассмотрение собора.
Так в конце 1433 года появились на свет пресловутые «Пражские компактаты» — соглашение Базельского собора с бюргерским и панским гуситством.
Табориты не могли, конечно, признать этого соглашения, и после его заключения отношения между бюргерской Прагой и таборитскими братствами сразу прервались. Неизбежна стала война. Пражане стягивали к столице все противотаборитские силы — городов, панов-«подобоев» и панов-католиков.
В Новой Праге по-прежнему сильны были симпатии низов городского населения к таборитскому движению и протест против «Компактатов». Рокицане надо было поэтому прежде всего расправиться со сторонниками таборитов в самой столице.
Эту задачу выполнили отряды бюргеров вместе с панскими отрядами, вызванными к ним на помощь. В начале мая 1434 года они с боем заняли Новый город. Вся столица перешла под власть сторонников соглашения с Римом.
52
Провинция средневекового французского королевства.