Страница 4 из 8
Как правило, для надежности левую ногу одного и правую другого заковывают в одну я ту же пару кандалов, и, поддерживая кандалы за веревку, они могут шагать, хоть и очень медленно. Их связывают в четверки крученым канатом, обвивающим каждому шею. На ночь им надевают наручники, и в некоторых случаях от наручников тянется легкая цепь, обвивающая колени. Другие seatees[17] берут доску фута в три шириной и пропиливают в ней боковой паз, куда просовывают щиколотки бунтаря, замыкая их с обеих сторон толстым железным кольцом.
Дабы обеспечить безопасность на судне во время морского перехода, перевозить их необходимо в кандалах и цепях и запирать в трюм на ночь и даже днем, если штормит. Поскольку многих тошнит и укачивает, они от морской болезни перестают двигаться, а потому их принуждают с помощью бича принимать пищу и плясать, дабы по прибытии на рынок у них был здоровый вид. Также следует принимать меры предосторожности против попыток самоубийства.
Рабы, выставленные на продажу, ожидают своей участи в особом загоне. Покупатели тщательно осматривают их ощупывают заставляют прыгать топать ступней оземь вытягивать руки и ноги, заставляют их вертеться во все стороны разглядывают зубы и испытывают на множество ладов покуда не убедятся в их здоровье и силе.
Узнав что в горах скрывается беглый раб они отправляются туда вооружившись штуцерами в сопровождении двух десятков стражников. При виде такого множества людей он пугается и хватает камень дабы защититься, прячется в расселине скалы куда им не протиснуться. Они набирают хворосту сваливают грудой у другого ее отверстия поджигают : огонь добирается до парня, он выскакивает из расселины бросается в болото. Другому негру велят его вытащить но он отчаянно сопротивляется. В него всаживают несколько зарядов крупной дроби его забрасывают камнями. Тяжелораненого волокут по земле принуждают стать на колени. Знаками он просит пить, ему не дают и как только яма вырыта его сталкивают вниз и засыпают землей хотя он еще жив.
Голова беглого торчит на шесте диковинным набалдашником и рои мух облепляют вытаращенные глаза, ноздри, вспухшие губы, раны на месте отрезанных ушей, сгустки крови на горле, расползающиеся по неструганому шесту.
Ты оторвешься от чтения документов : обрывки фраз из книг и фотокопий перемешиваются у тебя в памяти с текстом письма которое одна рабыня написала твоему прадеду и твоя ненависть к роду давшему тебе жизнь воскресает во всей силе : первородный грех неотступно преследующий тебя оставивший свой неизгладимый отпечаток вопреки всем твоим многолетним отчаянным усилиям избавиться от него : девственно чистая страница предлагает тебе отменные возможности искупить этот грех а заодно насладиться осквернив ее чистоту : довольно одного росчерка пера : ты снова будешь пытать судьбу.
Когда хриплые голоса, доносящиеся из страны, которую ты презираешь, оскорбляют твой слух, тебя охватывает изумление : чего еще они хотят? : разве долг не выплачен сполна? : жизнь в изгнании превратила тебя в совсем другого человека, ничего общего с тем, кого они знали : закон их уже не твой закон : их кодекс уже не твой кодекс : никто в Итаке не ждет тебя : безымянный, как всякий чужеземец, подойдешь ты к родному дому, и псы облают тебя : в этой хламиде, изодранной, как наряд огородного пугала, ты неотличим от примелькавшихся здесь нищих, и ты с радостью примешь монетки подаяния : брезгливые, сострадательные, презрительные мины станут подтверждением твоего торжества : ты властелин в своем собственном мире, и державная власть твоя простирается от края до края пустыни : облаченный в те же лохмотья, что и люди племени, к которому принадлежали твои предки, ты будешь кормиться их объедками и располагаться на отдых в местах, служащих им свалками и гноищами, а сам между тем будешь точить и точить нож : он понадобится тебе, когда ты захочешь добиться справедливости на свои лад : свобода изгоев твоя свобода, и пути назад тебе нет.
Ты с жадностью ухватишься за свое великолепное отклонение от нормы.
Современная теория информации и поразительные успехи кибернетики помогают нам представить себе, кому и чему отдает она предпочтение : странам с отсталой племенной экономикой, которая держится по преимуществу на земледелии и скотоводстве : плоскогорьям и диким степям, летом они выжжены солнцем, зимою исхлестаны северными ветрами : пастушьим общинам, обретающимся на стадии полуварварства с высочайшим индексом рождаемости и почти нулевым — грамотности : она любит отвесные скалы и расселины, где может блеснуть своим изяществом и невесомостью искусной гимнастики : выбирает одинокое дерево, открытый луг, прозрачный родник : все, что благоприятствует народным верованиям и пенью антифонов : любит укромные сырые пещеры, вымоины, сотворенные подземными водами, ибо это идеальные сценические площадки для ее знамений и парений : ей нравится прокладывать себе дорогу среди облаков и плавать среди туманов и млечностей, состязаться с солнцем, которое погибает от зависти и в конце концов вынуждено ретироваться в унынии : нравится выбирать самые блестящие звезды и украшать ими мочки ушей : она не пренебрегает театральными эффектами и склонна появляться нежданно-негаданно, особенно перед детьми : предпочитает тех, которые еще не знают азбуки и слыхом не слыхали про радар и противозачаточную пилюлю : не скупится на улыбки и проявления доброты, сулит подмогу и милости, возвещает революции и землетрясения, измышляет причудливые желания : красотою короны и мантии не уступит первейшим из кукольных королев, а когда держит речь, изъясняется на языке страны, и голос у нее пронзительный и звонкий, современный вариант, по утверждению киноманов, голоса несравненной Шерли Темпл.
Ты подчинишь географию велениям и требованиям своей страсти : от улочек Риада Эс-Ситуна до ступеней парижского Северного вокзала все пригодится для декораций, на фоне коих ты выстроишь когда-нибудь свои войска : заклинатель змей с пророческим ликом сзывает ритмическим стуком барабана туристов и местных жителей на площадь Шемаа-эль-Фна, и ты присоединишься к кольцу зрителей, с величайшим трудом пытаясь скрыть волнение : мало-помалу ты отделался от привычки и принципов, которые привили тебе в детстве : они стали тесны тебе : подобно тому как оставляет старую кожу змея, ты бросил их на обочине дороги и продолжал путь : тело твое обрело змеиную гибкость, и одного только вида враждебной фауны довольно, чтобы у тебя в сознании замелькали неистовые образы, исполненные словесной ярости : вы можете соприкоснуться лишь одним способом : ваш посредник нож : пронзительный вопль душевнобольной, которая, пошатываясь, проходит по вокзалу, создает вокруг нее священную запретную зону, недоступную для зевак, не видящих бредовых ее видений, и по ее примеру ты сотворишь себе неуязвимый панцирь, бросив раз и навсегда вызов их логике : будущее их мира тебя ничуть не трогает, и совесть твоя пребудет неподкупной, не поддавшись никаким соображениям гуманности : не доверяй себе : ты отказался от своего лица, имени, семьи, обычаев, родины, но этого еще недостаточно : аскеза требует от тебя большего : любое слово их языка также ловушка, подстерегающая тебя : когда-нибудь ты научишься думать вопреки собственному языку.
MAIS DIEU CRÉA LES ARABES[18]
Вы лучшие.
Именно так и сказал он, слово в слово.
Из всех людей на свете.
Вы приказываете вершить то, что справедливо, запрещаете вершить то, что несправедливо, и веруете в меня.
Именно так сказано в Книге, которую тебе дал почитать приятель во время обычной вашей встречи на одном из асфальтированных проспектов города, который с каждым днем все меньше заслуживает право называться Городом Света.
И любовь, которую познаешь ты с ними, будет пламенной и бесплодной, как просторы пустыни : вдали от сырых заплесневелых пещер, таящих ночную работу подземных вод : все здесь четко : узлистые гибкие тела, плавностью линий вызывающие в памяти простые и точные очертания песчаных холмов : когда облако пыли растушевывает их формы, а обжигающее дыханье самума довершает растушевку, наделяя рыже-красный пейзаж порывистой звериной трепетностью : все становится волнообразным, движение волн исполнено силы и пластичности, совокупление соединяет, не деформируя, объятия жарки и гибки : никаких женских фокусов и прикрас : ни лесов, ни садов, ни тенистых рощ, ни приятных и приветных лугов : мышцы и камень, больше ничего : камень, источенный, изъеденный, выветрившийся под непрестанным воздействием потоков воздуха : камень, не ведающий оплодотворяющего животворного дождя : прокаленный, прокаленный! : зеленая растительность — это усилие и награда : ствол одинокой пальмы возвещает невидимый источник, но тебе не испить его вод : тебе противно утолять жажду так, как утоляют ее простаки : древесный росток — крепыш низвергает их устарелые законы, ты будешь утолять свою жажду неспешно, с гордостью незаконнорожденного : тебе довольно горьковатого его сока : пускай лают псы, вам-то что? : караван идет себе вперед : пустыня зовет тебя снова, бескрайняя и упорная, как твое желание, и ты найдешь прибежище среди массивных рельефов ее медно-красной груди : горные кряжи, как руки, обоймут линию горизонта, милосердно укрывая тебя от плодородного и враждебного мира : продвигаясь шажок за шажком по ее поверхности, плоской и чуть выпуклой, словно щит либо чрево, ты доберешься до ближайшего оазиса, ведомый тончайшим нюхом мехари : Ансельм Турмеда[19], отец Фуко[20], Лоуренс Аравийский? : наконец-то ты среди своих, ты окунулся в их густейшее человечье варево, тебя почти не узнать, ибо ты оброс седоватой щетиной, а одежда твоя покрылась пылью и грязью : солнечные очки предохраняют тебе глаза и прячут твой всевидящий взгляд от ревнивого любопытства зевак : глаза твои утратили отроческую кротость, маниакальный пристальный блеск, появляющийся, когда они обшаривают окрестности, охотясь за добычей, смутит покой назареянина, который по неосторожности отважится поймать твой взгляд : мулади, бредящий базарами Африки, это воплощенное отрицание его миропорядка, и он опасливо ткнет в твою сторону обвиняющим указательным перстом : невзрачность этого человека — обман, необходима жесткая профилактика : перебежчик, ренегат, содомит, развратник? : хуже, куда хуже! : он сеятель ветров : а согласно изречению
17
Рабовладельцы (англ.).
18
Но Бог создал арабов (франц.).
19
Турмеда, Ансельм де (1352–1432) — каталонский писатель; с 1385 г. жил в Тунисе, где принял магометанство.
20
Фуко, Шарль-Эжен (1858–1916) — французский исследователь и миссионер в странах Северной Африки; систематизировал алфавит и грамматику языка туарегов.