Страница 1 из 28
Н. М. Кулаков
— волевой, решительный и в то же время веселый, жизнерадостный человек… его знал в лицо каждый матрос.
Маршал Советского Союза
Н. И. Крылов
В музее героя
Дорога, бегущая вдоль лугов и перелесков из Тулы в районный центр области Кимовск, неподалеку от города Узловая, разделяется на две. Основной, асфальтовый путь, прямой, довольно широкий, продолжается на юг. Другая магистраль, отходя почти под прямым углом, поворачивает затем на север. Будто кусочек стальной проволоки к магниту, притягивает ее к Шатскому водохранилищу, привольно разлившемуся за плотиной, перегородившей тихую реку Лат. Асфальтовая полоска идет дальше — на Бобри Донской и Кимовск.
Неблизкий путь от Москвы позади, я в Кимовском районе, на родине известного в нашей стране человека, Героя Советского Союза вице-адмирала Н. М. Кулакова. В годы Великой Отечественной войны — члена Военного совета Черноморского флота, одного из руководителей обороны Севастополя, боев за три других города-героя. Здесь, в крохотном домике у железнодорожного переезда, стоявшем поблизости от села Ивановское, в 1908 году родился Николай Михайлович.
Вместе со знатоком района, сотрудником краеведческого музея, влюбленным в родной край человеком, тезкой адмирала — Николаем Васильевичем Федькиным, мы зашли в здание кимовского Дома пионеров и поднялись на второй этаж. Сразу привлекла внимание витрина, посвященная Н. М. Кулакову. Рассматриваю фотографии давно знакомого и глубоко чтимого мною человека. Здесь же его печатные труды, личные вещи, присланные семьей адмирала из Ленинграда.
— В музее принимаем ребят в пионеры, проходят сборы, — рассказывает Федькин. — Места маловато. Да что note 1 поделаешь, с жильем в городе пока неважно. Краеведы установили пятьсот восемьдесят семь фамилий в недавнем прошлом безымянных бойцов, захороненных в нашем районе. Проводится операция «огненная деревня». Мы ставим памятники-стелы на местах, где до войны были деревни и села, дотла затем сожженные фашистами.
Узнаю, что это не основная экспозиция, посвященная Н. М. Кулакову. Земляки Николая Михайловича создали музей героя на центральной усадьбе колхоза «Победа» в селе Кропотово. В новеньком коттедже, где он размещен, представлено четыре довольно обширных раздела.
Первый — жилище сельского жителя начала века. Большая побеленная русская печь, подле которой чугуны, ухваты. На полках посуда — горшки, деревянные ложки, другая утварь. В стороне от печи деревянный стол, деревянная прялка. Примерно такой и была избушка, где жили родители Кулакова. Второй раздел посвящен коллективизации. Здесь собраны документы двадцатых и тридцатых годов, письма, рукописные воспоминания сельских ветеранов. В это время Николай Кулаков уже жил на Украине, активно участвуя в коллективизации: выступал перед крестьянами, помогал создавать комсомольские ячейки.
Люди низко склоняют головы, на глаза многих наворачиваются слезы, когда они проходят в третий раздел музея. Он открывается списками тех, кто не вернулся с войны: отцы, деды, мужья, братья, суженые…
И снова встреча с запечатленным на фотографиях Николаем Михайловичем: то он с руководителями флота, то среди краснофлотцев. Вот ведет сокрушительный огонь по врагу лидер «Ташкент», сумевший в последнем рейсе из осажденного Севастополя вывезти, сберечь нашему народу знаменитую панораму Ф. А. Рубо «Оборона Севастополя в 1854–1855 гг.». Здесь же представлены труды, личные вещи Н. М. Кулакова.
И, наконец, четвертый раздел, где встречаются прошлое и будущее, — о сегодняшних и завтрашних делах земляков
note 2
Николая Михайловича, планах колхоза по выполнению решений XXVII съезда Коммунистической партии — обширных, продуманных. Что же, замечательные свершения — лучший памятник человеку, вся жизнь которого с юных лет прошла в трудах и заботах о счастье и безопасности нашей Отчизны.
Так оживали страницы жизни коммуниста Н. М. Кулакова — сына крестьянки и железнодорожника-рабочего, — ставшего крупным политработником наших Вооруженных Сил.
Какой же была эта большая жизнь?
К штурвалу тревог и странствий
Это назначение было для Николая Михайловича Кулакова неожиданным. Всего год после окончания Военно-политической академии он проплавал военкомом на подводной лодке и вдруг — военным комиссаром на линейный корабль! Это в 29 лет: для партийного работника такого масштаба не слишком солидный возраст. Были комиссары поопытнее его и в политорганах флота, и на крейсерах, и на лидерах. А линкор-то какой! «Марат» — образцовый корабль, командир его флагман 2-го ранга В. И. Иванов — известный на флотах человек, награжден Реввоенсоветом СССР почетным именным оружием. За успехами маратовцев следил нарком К. Е. Ворошилов.
У Николая Михайловича за плечами не так уж много. В 20 лет — рабочий Киевского паровозоремонтного завода. Служба на Черноморском флоте. Партийная работа в Ленинграде. До тридцать шестого — учеба на военно-морском факультете академии.
Но не так и мало. Главное — рабочая закалка. Опыт
note 3
флотской службы. Ряд учебных плаваний. Давняя дружба с моряками (Киевская комсомольская организация шефствовала над дивизионом сторожевых и торпедных катеров Черноморского флота), тесная связь с флотскими товарищами во время работы в Октябрьском райкоме партии Ленинграда. Опыт и первые успехи партийной работы во флотских условиях: вышла в передовые лодка, где служил комиссаром. Вероятно, все это учитывали при назначении…
Конечно, молодому комиссару помогали и сплоченный коллектив линкора, и политработники боевых частей, и политуправление флота. Несомненная польза от встреч, бесед, добрых советов, инструктажей ощущалась в полной мере. Но ко всему этому — большой, не знающий дней и ночей напряженный труд.
В конце 1938 года «Марат» поставили для модернизации на завод. Производственные дела заставляли Кулакова обращаться за содействием в городской комитет партии к секретарю горкома А. А. Кузнецову, который немало сделал, чтобы сократить сроки работ.
В апреле 1939 года, когда в стране обсуждались итоги XVIII съезда ВКП(б), его делегат А. А. Кузнецов участвовал в собрании партийного актива частей, кораблей и училищ Ленинградского военно-морского гарнизона. После собрания он беседовал с политработниками.
— Выступите у нас, товарищ Кузнецов, — попросил представитель училища.
— Вы сами справитесь, — ответил секретарь горкома, — вот побывать на собрании одного из кораблей я бы согласился.
— У нас на «Марате»! — предложил Кулаков.
Выступление А. А. Кузнецова — горячее, вдохновляющее — призывало коммунистов к постоянному повышению показателей в боевой и политической учебе, к достижению высокой боевой готовности, воспитанию патриотизма и ненависти к фашизму. Он посоветовал маратовцам принципиально оценивать недостатки, не допускать неоправданного
note 4
недоверия и подозрительности к людям, но и не ослаблять бдительности.
В том же месяце на линкоре побывал заместитель народного комиссара ВМФ, член ЦК ВКП(б) И. В. Рогов. Иван Васильевич недавно стал начальником Политического управления Военно-Морского Флота, впервые ездил на флоты. При знакомстве он произвел на Кулакова впечатление опытного, необычайно требовательного, уверенного в себе руководителя. Живые, строго смотревшие из-под густых бровей глаза свидетельствовали об уме и проницательности. Таким он и остался для Кулакова на всю жизнь: принципиальным, знающим, строгим к себе и людям. Позже Николай Михайлович, характеризуя Рогова, назовет его «истинным бойцом партии, стиль и методы которого оказали большое влияние на наши славные флоты».