Докер

Мы стороной проехали рыбацкий поселок и снова попали на болота, на тонкий ледок, звенящий от дробного перестука копыт.

Еще далеко до Загубской губы Дорош вдруг остановил лошадь, передал вожжи Садкову, сказал нам:

— Дальше поезжайте одни. А я пойду прямичком. Проверю, как меня охраняет передний край. Не спят ли в такую пору в боевом охранении?..

— Не время выбрали, товарищ старший лейтенант, — с тревогой сказал Орлов.

— Время что надо. В такую пору только и ходят за «языком», засылают к нам лазутчиков.

— Вот про это я и говорю, — сказал и осекся Орлов.

— Ты смотри у меня!.. Ты что думаешь, я могу стать «языком»?

— Да разве я это хотел сказать, товарищ старший лейтенант?

— Думать надо!.. Доедете до места — пусть ужин приготовят! Приду — всех разбужу!

До ближайшей роты, если идти прямиком по болоту, километров пять, оттуда до КП батальона — еще километров семь. Надвинув треух на глаза, взяв у Орлова еще один диск про запас, сунув в карманы по «лимонке», Дорош ушел в ночь, в пургу, все заметающую в этой пустыне, где — хоть глаз выколи — ничего не было видно.

Когда я теперь пытаюсь вспомнить Кирилла Дороша, он мне всегда представляется освещенным лучом моего карманного фонарика, сутулящимся в своем ватнике, с автоматом за плечом, идущим навстречу восьмибалльному ветру.

Уже поздно ночью мы въехали в Загубскую губу. На открытой местности пурга ревет особенно сильно. Губа — широкая, в несколько километров, не видно соседнего берега, нигде ни огонька. В какую сторону ехать — неизвестно, лошадь давно сошла с дороги, занесенной снегом, и мечется то влево, то вправо.

Выручает нас Иван Садков. По примеру Дороша, он тоже то и дело спрыгивает с дровней и ищет кнутовищем на льду следы от полозьев. Ведь за день в обе стороны через Свирь проходят десятки саней.

Вскоре дорога найдена, и наша лошадка прямичком несет нас в Новоладожский канал, а там и до Нижней Свирицы недалеко.

Уже в четвертом часу утра, продрогшие, голодные, мы вваливаемся на КП второго батальона. Шумейко и комиссар Николаев бодрствовали, ждали нас. Шумейко очень был недоволен выходкой Дороша. Пока нам готовили завтрак, он нервно шагал по комнате, ломая себе пальцы, все время говорил:

— Ну зачем вы его одного пустили в такую ночь? Ведь замерзнет. Может угодить в лапы немецких разведчиков.

— Он когда-нибудь попадется, — сказал Николаев. — Дурацкая привычка — в непогоду идти ночью к соседям, проверять надежность боевого охранения.

Стибель пояснил мне:

— Когда боевое охранение открывает огонь на шум, который Дорош поднимает где-то близко от него, он кричит: «Кирилл Дорош идет!» Огонь прекращается, и он идет через проход на переднем крае. То-то бывает там смеху и шуток!

— Ему все шуточки да хаханьки! — гневно проговорил Шумейко.

— А в этих болотах без этих самых шуточек можно умереть с тоски, — сказал Стибель.

Дорош появился около пяти утра. Все мы, конечно, очень обрадовались его благополучному возвращению. Сразу как-то стало весело за завтраком. Дорошу принесли гармонь. Он рванул мехи и запел свои любимые украинские песни. Знал он их действительно пропасть!

1942

Алеховщина

Когда я писал этот рассказ, у меня возник ряд вопросов, и я решил, что мне следует еще раз съездить к балтийцам. Их как раз в это время вывели на отдых в рыбацкий поселок, и это было нетрудно сделать. Но пока я собирался в поездку, случилось несчастье с Дорошем.

Однажды, когда Дорош проводил в бараке занятие со своими разведчиками, над поселком появился немецкий самолет. Летчик покружил над банями и, не найдя здесь ни военных объектов, ни чего-либо другого, заслуживающего внимания, дал очередь из крупнокалиберного пулемета. Так просто, от скуки или огорчения.

Надо же было, чтобы одна пуля пробила стенку барака и угодила Дорошу в коленную чашечку!

Обидное это было ранение!..

Дороша увезли в госпиталь, ампутировали ногу.

Я пытался найти Дороша в госпиталях в пределах армии, но его быстро эвакуировали в глубокий тыл — говорили, в Челябинск.

Все же мне верилось: он найдется!

Я еще услышу его голос с хрипотцой: «Кирилл Дорош идет!»

Рассказ «Кирилл Дорош идет!..» с сокращениями печатался в «Литературной газете», передавался по радио. Потом был опубликован в журнале «Звезда» (1969, № 1).

Вскоре из разных городов страны стали поступать письма в редакции. Писали и участники войны, и просто читатели.

Вот выдержки из некоторых писем — они дорисовывают образ Кирилла Дороша, этого замечательного героя войны.

«…Бывшие фронтовики, товарищи Дороша из 3-й Балтийской бригады моряков, с большим интересом и гордостью за своего боевого друга читали Ваш рассказ о его мужестве и героизме в боях с немецко-фашистскими захватчиками на Карельском фронте.

Но мало кто знает, что Кирилл Дорош «воевал» за урожай, за хлеб, который так нужен был фронту.

…В 1943 году после тяжелого ранения он приехал в Колхозный район, село Уйское, дер. Кидыш, колхоз «Победа» Челябинской области, где проживала эвакуированная из Кронштадта его семья.

В тот период я работал зав. отделом пропаганды и агитации Колхозного райкома КПСС.

С К. Дорошем мы вместе служили до войны в школе оружия им. Сладкова в Кронштадте. Вместе ушли на фронт с 3-й бригадой моряков, вместе воевали и встретились инвалидами в глубоком тылу.

Неожиданна была встреча. Была радость, что Кирилл жив. Он недостаточно окреп после тяжелой операции, опираясь на палочку, тихо ходил по деревне, беседовал с колхозниками.

Борьба за хлеб была главной задачей, которая стояла перед партийным руководством, перед колхозниками района.

И Дорош включился в эту борьбу.

23 февраля, в День Красной Армии, К. Дорош выступил с воспоминаниями на районном активе. Его речь была выслушана с большим вниманием. Бурные аплодисменты долго не отпускали его с трибуны.

…Секретарь РК КПСС тов. Замесин уговорил К. Дороша принять должность заведующего военным отделом райкома; работал он там до февраля 1944 года.

Но тяжелые раны сказались. Однажды, возвращаясь поздно вечером из колхоза, где я был уполномоченным, решил зайти на огонек, в райком. Дорош был дежурным, но очень плохо себя чувствовал. Тяжело описывать его состояние. Я доложил секретарю райкома. Тов. Замесин связался по телефону с секретарем Челябинского обкома КПСС, и утром Дороша на самолете отправили в областной госпиталь.

Немного мне пришлось с ним вместе поработать, но многое сделал К. Дорош в борьбе за хлеб.

Несмотря на запрещение выезжать в колхозы и назначать его уполномоченным, он был неумолим.

— Я не хочу быть в тылу, я хочу быть на передовой колхозного фронта, — говорил он…

«Дорогая редакция «Звезды»! Мы очень благодарны Вам за рассказ «Кирилл Дорош идет!..» и за отрывок, напечатанный в «Литературной газете». Дорош Кирилл Евхимович — это наш земляк. Но жаль, сам о себе он не прочитал: несколько лет назад умер.

Мы многое узнали о нем как о коммунисте, человеке, отдавшем всего себя для блага своей Родины.

Детские его годы прошли в селе Студенка Понорницкого района (ныне Ново-Северского) Черниговской области, в бедной крестьянской семье. Много горя пришлось ему перенести. Рано начал зарабатывать кусок хлеба (пастух, батрак). Потом оставляет родное село и едет в поисках заработка.

…Возвращается с фронта в родные места К. Е. Дорош тяжелораненым. Но не время для отдыха. Немного подлечившись, инвалид второй группы все свои силы отдает на восстановление народного хозяйства района.

Понорницкий райком партии посылает его на самые трудные участки. Нужно помочь колхозам района техникой, и товарищ Дорош работает в районной МТС. В тяжелом положении в поселке Понорнице колхоз им. Жданова, и товарищ Дорош больше двух лет на посту председателя колхоза выводит хозяйство из прорыва. Но ранение дает о себе знать. Приходится снова лечиться. Но коммунист, сильный духом, снова и снова работает там, куда посылает его партия. Последнее место работы — председатель Авдеевского сельсовета. До последнего дня он не оставлял работы.

В селе Авдеевке он и похоронен.

Но о его подвиге на войне мы мало знаем. Ибо о своих подвигах он, как говорили нам его товарищи по работе, не любил рассказывать. Поэтому с большой радостью мы прочитали отрывок из Вашей новой книги, товарищ Холопов! С нетерпением ждем этой книги.

…Дорогая редакция! Просим Вас наше письмо отослать писателю, ибо мы не знаем его адреса.

С горячим пионерским приветом ученики 7-а класса.