Отчаянное преследование

— Проходите, Шелл.

Я вошел, и она закрыла дверь.

— Я совсем не спала сегодня ночью, — сообщила Тодди. — По крайней мере, мне так кажется. Беспокоилась, думала... Я только что проснулась. Простите, я, кажется, всегда полусонная, когда мы разговариваем.

— Ничего не имею против.

— Что это?.. Шелл... Вы очень милы, но зачем это?

Тодди смотрела на пакет в моих руках. Задержавшись внизу, я прихватил несколько роз, бутылку шампанского и даже два бокала.

— Это, — спокойно ответил я, — попытка подсластить мои горькие новости.

— Ой! — Лицо девушки омрачилось. — С ним ведь все в порядке, да?

— Обождите минутку. Я видел его... Полагаю, его. И он был... Он не слишком хорошо себя чувствует.

— О чем вы?

— Об этом самом. Человек, которого я видел, нуждается в помощи и лечении. Он душевнобольной. Возможно, когда-нибудь поправится, но сейчас он болен. На это, как и при воспалении легких, нужно время.

Тодди покачала головой и рухнула на стул.

— Вот, возьмите. — Я протянул девушке цветы, шампанское и бумажный пакет, желая хоть чем-нибудь отвлечь ее.

Она поднялась, взяла цветы, вино и вышла из комнаты. Через минуту Тодди вернулась и поставила розы в вазу. Бутылку шампанского она все еще держала в руках. Я описал ей больного в «Равенсвуде».

— Это папа. Только у него такой облик. Даже по вашему описанию я знаю, что это он.

— Мне очень жаль, Тодди.

— Но я не понимаю... — Вид у нее был озадаченный и недоумевающий. — Как это могло произойти так быстро?

— За год многое может случиться.

— Что?

Девушка посмотрела на меня так, будто впервые услышала мой голос и пыталась понять, мне ли он принадлежит.

— Это я, Шелл Скотт. Я принес вам шампанское и розы...

— Шелл, это очень мило с вашей стороны. Простите, но я в шоке. Может, и следовало ожидать чего-то подобного, но... Вот... — Тодди протянула мне бутылку. — Откройте ее. Я выпью с вами глоток.

— Хорошо, Тодди, вы, возможно, не примете всерьез мои слова, но знайте: я продолжаю работать над делом... мой коллега Джо Рул занимается им сейчас. Если он позвонит, значит, у него есть новости для меня. Возможно, ситуация не так уж плоха.

— То есть?

— Не стоит вдаваться в подробности. Я просто считаю, что такое не исключено.

— Все так странно, — повторила девушка. — Разве может человек так сильно заболеть меньше чем за год? И что же значит эта его записка, адресованная вам, Шелл?

— Вот в этом вы правы. Я тоже хочу узнать о ней, прежде чем закончу дело. — Я начал открывать бутылку.

Тодди держала бокал. Я понимал, что шампанское для нее не новость, поэтому старался сделать все так, как ловкие парни в телесериалах. Я улыбнулся, дернул, пробка выскочила с громким «у-уп», едва не угодив в правый глаз Тодди, и врезалась в стену.

Я наполнил бокалы прозрачным пенящимся вином.

— Прелестный звук, верно? — заметила Тодди.

Но ее глаза и, полагаю, мысли находились сейчас очень далеко отсюда.

— Верно, Тодди. Ладно, подождем новостей получше.

Девушка опустилась на черный диван у стены и положила ногу на ногу.

— Садитесь, Шелл, — предложила она. — Расслабьтесь немного.

Я сел в кресло рядом с ней, но не расслабился.

Меня раздирали противоречивые желания. Тодди выглядела восхитительно в своем интимном одеянии, и я получал удовольствие, глядя на нее. Но лучше бы она надела что-нибудь другое, например старые джинсы, поскольку меня не ждет ничего, кроме беседы и, может быть, нескольких взглядов, сколько бы я ни просидел здесь.

Вчерашний поцелуй Тодди заставил меня вибрировать, и это продолжалось до сих пор. Приятное ощущение, конечно, но я не возражал бы добавить к нему новые и более сильные.

Впрочем, не сегодня. Не в тот момент, когда я, защитник девушки, разочаровал ее плохими новостями. Вероятно, сейчас Тодди чувствует себя ужасно одинокой и покинутой, и только это может заставить ее подарить мне поцелуй или ласку. Я иногда веду себя как похотливый старый кот, но все же не украду медные монеты с глаз покойника и не изнасилую сегодня Тодди. В другой день — пожалуй, да. Но не сегодня.

Вот я и начал жалеть о том, что девушка полуодета.

Мне хотелось беседовать с Тодди несколько часов, если она согласится. Сидеть и потягивать шампанское, просто находиться в ее обществе, по крайней мере до звонка Джо Рула. Но похоже, лучше уж дождаться его звонка у себя в квартире. Мы выпили еще по бокалу шампанского и, хотя я полагал, что этого явно мало, все же почувствовал тепло внутри. И это тепло превращалось в жар.

Тодди очень напоминала охлажденное шампанское. Ее лицо было спокойным и невозмутимым. Казалось, она источает прохладу.

Тодди взглянула на меня так, что я изумился, но она не отвела своих карих глаз.

Наконец я встал:

— Мне пора, Тодди.

— Правда?

— Да. Я слишком надолго забросил свою работу для комиссии. Хотел посидеть с вами минуту, убедиться, что у вас все в порядке.

Мой язык отяжелел. Я чувствовал напряжение во всем теле.

Тодди смотрела на меня с тем же странным выражением:

— Забавно.

— Что именно?

— Вы совсем не такой, как я думала.

— Я и не знал, что вы думали обо мне.

— Перед тем как впервые прийти поговорить с вами, Шелл Скотт. Детектив. Маленький толстый человечек, курит сигары, занимается делами о разводах. Понимаете?

Я улыбнулся:

— Такого человека не существует.

— Уж конечно, это не вы...

— Ладно, я позвоню вам.

— Идите сюда. — Девушка похлопала по сиденью дивана. — Нельзя же просто вскочить и умчаться, как норовистая лошадь.

— Можно.

— Не будьте глупцом. Сядьте сюда. Всего на минуточку.

Я опустился на диван возле нее. Даже слишком близко. До меня доносилось благоухание девушки, тонкий аромат ее волос и кожи.

— Идите, если нужно, но мне хотелось бы, чтобы вы остались, Шелл. Я даже не поблагодарила вас за розы. И за шампанское. И за то, что вы так любезны.

— Тодди, я буду внимательнее слушать вас, если вы что-нибудь наденете. Может, парочку купальных халатов или...

— Посмотрите на меня. Разве вы не поцелуете меня перед уходом?

— Тодди, только перед самым уходом. Сейчас слишком рано, чтобы...

Я не закончил, потому что ее лицо приблизилось к моему. Я молча потянулся к девушке, обнял ее, легонько притянул к себе, глядя, как голова Тодди склоняется набок, губы раздвигаются, а нежные веки тихо опускаются на карие глаза и закрывают их. Ее ресницы чуть подрагивали, а рот приоткрылся, коснувшись моего.

Вначале я вспомнил вчерашний поцелуй, но этот был более теплым и пылким. Мы сидели рядом на диване, и я вдыхал аромат ее духов. Тодди потерлась щекой о мою щеку, я коснулся губами ее шеи, плеча. Мои руки скользнули к вороту голубого одеяния девушки, развязали маленький бант. Тодди приподнялась, шевельнула плечами, и под голубым одеянием обнажилось белое тело.

Девушка подставила под мои ладони свою спину, и я приник губами к ее теплому телу. Ее руки мягко надавили на мой затылок, и наши губы снова слились в поцелуе. Пальцы Тодди перебирали мои волосы, пока я гладил ее. Моя ладонь двигалась по нежным изгибам спины, приласкала округлое бедро, перешла на тонкую талию, затем добралась до груди.

Тодди скользнула ко мне, ее щека снова коснулась моей, а губы прижались к моим. Губы девушки были влажными, язык — неугомонным и настойчивым. Она судорожно вцепилась в мою руку и обхватила ее пальцами.

Мое ухо ощущало жаркое дыхание Тодди, ее грудь касалась моей шеи.

— Шелл! О, Шелл, дорогой! Это безумие. Дорогой, дорогой...

Тодди сказала что-то еще, но только эти слова застряли в моем мозгу. «Это безумие». Она говорила чуть слышно, но я понимал все. Ее слова обжигали меня. Особенно «безумие». Оно заставило меня вспомнить о Гордоне Тодхантере. И о себе самом. Ведь всего несколько минут назад я собирался уходить!

Я чуть отстранил Тодди и взглянул на нее. Глаза девушки открылись, и она не мигая уставилась на меня. Моя рука все еще касалась груди Тодди, а ее пальцы сжимали мое предплечье.