Страница 21 из 85
В японской морской авиации все большее значение стало придаваться использованию летчиков-самоубийц, сравнительно плохо обученных, зато готовых с фанатичной решимостью погибнуть в бою. Во время боевых действий у острова Рюкю в апреле — июне 1945 года была проведена операция «Кикусуй», которая заключалась в массовых налетах камикадзе на корабли американского флота. В течение одного дня осуществлялось примерно 10 массовых налетов с участием 200–300 машин. Помимо этих налетов, пилоты, входящие в состав специальных штурмовых отрядов, осуществляли таран поодиночке или небольшими группами.
Действия смертников на Тихом океане не прекращались вплоть до самой капитуляции Японии. Последним достоверным случаем самоубийственного тарана была атака на эсминец «Бори», проведенная 9 августа 1945 года. 15 августа император объявил о капитуляции, а 16 августа «отец камикадзе» Ониси покончил с собой.
Однако имеются сведения о том, что 13 августа камикадзе повредили транспорт «Ле Гранж», а 18–19 августа в районе Курил ими был потоплен советский тральщик Т-152. На суше смертники действовали еще позже. Так, во время наступления советского первого Дальневосточного фронта в Маньчжурии они совершали покушения на русских командиров или, обвязанные гранатами, кидались под танки.
Существовали сложности с определением типовой структуры штурмовых отрядов. Это объяснялось прежде всего тем, что команды смертников создавали командиры и штабы разного уровня, в разных условиях и с разными целями. Например, в состав первого специального штурмового отряда «Камикадзе» входили 4 эскадрильи по 6 машин в каждой, а армейская эскадрилья «Футаку» состояла из 9 бомбардировщиков. Позднее структура усложнилась: в состав части стали включать не только сами самолеты-бомбы, но и разведчиков, истребители прикрытия. 721-й морской авиаотряд состоял из 4 эскадрилий собственно смертников, 2 эскадрилий самолетов-носителей и 2 эскадрилий истребителей сопровождения — в общей сложности около 150 самолетов. Были и совсем маленькие подразделения: например, 62-й армейский авиаполк сформировал 2 группы по 4 самолета в каждой.
Личный состав частей камикадзе не являлся «цветом японской авиации», а состоял, как правило, из летчиков-новичков, получивших слабую подготовку. Так, отряд «Камикадзе» был сформирован их курсантов резервных летных морских курсов, где обучали призванных на флот студентов. В боях за Окинаву к действиям камикадзе привлекались учебные части.
Серьезные сомнения вызывает поголовная «добровольность» формирования частей смертников. М. Икута отмечает: «Армейские пилоты имели мало возможностей для свободного выбора… Нельзя утверждать, что специальные штурмовые отряды с самого начала формировались из добровольцев. Кто может поверить, что такие молодые люди пойдут добровольцами на верную гибель?» Он же описывает случай, когда состав эскадрильи «Банда» был определен приказом генерала Иманиси. О подобной ситуации с подбором кадров камикадзе свидетельствуют и другие источники.
Однако, имея представление о традициях японской армии того времени, нельзя недооценивать степень идеологической обработки ее личного состава. Перед вылетом пилоты-смертники получали белые «хачимаки» — традиционно повязываемую на голову ленту, т. е. отличительный знак самурая, идущего на битву, и особые почетные самурайские мечи. Имели место и материальные стимулы, как то: посмертное внеочередное повышение в звании, которое позволяло лучше обеспечить семью погибшего в разоренной войной Японии, специальная форма, повышенное денежное содержание, особые продовольственные карточки. Многие искренне верили, что их гибель послужит правому делу спасения Японии, что они, выполняя божественную волю императора, будут причислены к лику святых, а их именами будут украшены стены синтоистского храма Ясукуни.
В развитии материальной базы специальных штурмовых отрядов можно выделить три фазы: первая характеризовалась использованием только обычных машин, затем к ним добавились переоборудованные в полевых условиях или на заводах, и, наконец, появились специальные самолеты для камикадзе.
Модификации подвергались впоследствии и различные морские самолеты. Они перестраивались с расчетом на сокращенный экипаж, удалялось оборонительное вооружение, изымалась часть оборудования. При этом преследовалась двойная цель — снять с самолета все, что не будет использовано во время его последнего вылета, и облегчить машину для увеличения бомбовой нагрузки. Нагрузка большинства японских бомбардировщиков была незначительна — до одной тонны, а снятие оборудования и вооружения плюс уменьшенный запас горючего, предполагающий полет только в один конец, позволяли ее существенно поднять. Например, для Ки-67 в варианте «То-Го Хирю» для камикадзе она возрастала в два раза — с 800 до 1600 килограммов.
Затем было запущено в ход серийное производство специальных модификаций боевых самолетов. В частности, был принят к выпуску особый вариант палубного пикировщика D4Y5. Трехместную машину переоборудовали в одноместную с заменой задней части фонаря непрозрачным обтекателем. Самолет был также оснащен пороховыми ракетными ускорителями, что позволяло сократить время атаки или взлетать с плохо оборудованного аэродрома при большом взлетном весе. Весьма оригинальным был армейский бомбардировщик Ки-167, главной его особенностью являлось вооружение — одна бомба «Сакурадан», создававшая направленную струю высокотемпературного пламени. Правда, и Ки-167, и «То-Го-Хирю» производились в небольших количествах: японское военное руководство берегло Ки-67 для обычного использования.
Параллельно со специально подготовленной техникой японцы пускали в ход практически все имевшиеся у них типы самолетов, включая учебные и устаревшие, не использующиеся в боевых частях. Особый размах эта практика приобрела в боях за Окинаву. Единственным классом машин, не применявшихся смертниками, были тяжелые летающие лодки, которые привлекались лишь к управлению налетами и разведке.
К концу войны в Японии были созданы машины, предназначенные только для самоубийственного тарана. Выпускавшимся серийно и получившим широкое применение на фронте стал самолет-снаряд MXY7 «Ока».
Идею самолета-снаряда, доставлявшегося к цели самолетом-носителем и управляемого смертником, предложил молодой офицер М. Ота еще в середине 1944 года. Машина создавалась в Йокосуке группой конструкторов под руководством Т. Мики. После недолгих и поспешных испытаний самолет был запущен в производство. При работающем двигателе снаряд развивал скорость 850 км/ч, а в пикировании — до 1000 км/ч. В наличии были лишь самые необходимые приборы. В качестве носителя использовался самый большой из бомбардировщиков морской авиации.
Самолеты-снаряды «Ока» намеревались пустить в действие на Филиппинах, но доставлявший их авианосец «Синано» был потоплен американской подводной лодкой. Первые успехи на счету «Оки» появились 1 апреля 1945 года, когда был серьезно поврежден линкор «Уэст Вирджиния» и потоплены три транспорта.
Было разработано еще несколько вариантов с различными двигателями для применения с, наземных катапульт и подводных лодок, а также беспилотный радиоуправляемый вариант, но все они так и остались в чертежах или опытных образцах.
В области тактики для пилотов-смертников не предлагалось ничего принципиально нового. Первоначально они летали небольшими группами из трех-пяти машин, иногда в сопровождении истребителей. Впоследствии группы увеличивались, сопровождение перестало быть постоянным. В наиболее серьезных операциях перед основным ударом проводилась доразведка целей.
После визуального определения местоположения цели группа разделялась, чтобы осуществить «звездный налет» с разных направлений, значительно затруднявший действия зенитчиков. Как правило, атаке подвергался самый крупный корабль в соединении. В предписании рекомендовалось целиться в центр взлетной палубы авианосцев, у других кораблей — под капитанский мостик.
Тактика применения самолетов-снарядов «Ока» была следующей: они сбрасывались с носителей на высоте около 8 тысяч метров на расстоянии 16 километров от цели и затем осуществляли пологое пикирование. В 5–7 милях от корабля противника самолеты-снаряды переходили в пикирование, а перед самым концом атаки выравнивали машину и ударяли у ватерлинии. Известны также случаи запуска «Оки» с малого расстояния и со значительно меньших высот. При отсутствии противника или невозможности добраться до цели смертник имел право вернуться: это не считалось позором. Камикадзе предупреждались о необходимости сохранения жизни в том случае, если не будет подходящей цели. Как ни парадоксально, тут действовал все тот же принцип: твоя жизнь принадлежит императору.