Комедии

Дамис Нет, бабушка, никто, будь он моим отцом, Меня не примирит с подобным молодцом. Я бы кривил душой, играя с вами в прятки: Я видеть не могу, не злясь, его повадки И знаю наперед, что этого ханжу В один прекрасный день на место посажу. Дорина И всякий бы другой, наверно, возмутился, Увидя, как пришлец в семействе воцарился, Как нищий, что сюда явился худ и бос И платьишка с собой на шесть грошей принес, Забылся до того, что с дерзостью великой Перечит каждому и мнит себя владыкой. Г-жа Пернель И все бы лучше шло, клянусь душой моей, Когда бы слушались его святых речей. Дорина Хоть вы его святым считаете упорно, А только, верьте мне, все это в нем притворно. Г-жа Пернель Вот язва! Дорина За него и за его слугу Я никому ни в чем ручаться не могу. Г-жа Пернель Каков его слуга, мне это неизвестно. Но за хозяина я вам ручаюсь честно. Вы недовольны им, он потому вас злит, Что правду вам в глаза открыто говорит. Он все греховное бичует всенародно И хочет лишь того, что небесам угодно. Дорина Да, только почему он с некоторых пор Желает, чтоб никто к нам не ступал на двор? Ужели грех такой, когда приходят гости, Что надо сатанеть от бешенства и злости? Вы знаете, о чем я думала уже: (указывая на Элъмиру) Мне кажется, что он ревнует к госпоже. Г-жа Пернель Молчите! Мыслимы ль такие рассужденья! Не он один сердит на эти посещенья. Весь этот с грохотом снующий к вам народ, И вечный строй карет, торчащих у ворот, И шумным сборищем толпящиеся слуги Досадную молву разносят по округе. Здесь, может быть, и нет особого вреда, Но люди говорят – и в этом вся беда. Клеант Так вам хотелось бы, чтоб все кругом молчали? Была бы наша жизнь исполнена печали, Когда б мы начали скрываться от друзей Из страха перед тем, что скажет ротозей. И даже если бы отважиться на это, Как можно помешать, чтобы шептались где-то? От злоязычия себя не уберечь. Так лучше сплетнями и вовсе пренебречь. Нам подобает жить и мыслить благородно, А болтуны пускай толкуют как угодно. Дорина Едва ли кто другой, как Дафна с муженьком, Соседи милые, порочат нас тайком. Все те, кто славится зазорными делами, С особой легкостью других поносят сами; Они вам высмотрят в наикратчайший срок Малейшей нежности чуть видный огонек И тотчас весть о том распространяют дружно, Придав ей оборот такой, какой им нужно. Делами ближнего, подкрасив их под стать, Они свои дела стремятся оправдать И под защитою сомнительного сходства Облечь свои грешки личиной благородства, Переметнув к другим две или три стрелы На них направленной общественной хулы. Г-жа Пернель Вы рассуждаете довольно неуместно. Как добродетельна Оранта, всем известно: Святая женщина; а говорят, она Тем, что творится здесь, весьма возмущена. Дорина Пример чудеснейший, и хороша особа! Я верю, что она не согрешит до гроба. Все это рвение внушили ей лета, И – хочет или нет – она теперь свята. Пока пленять сердца в ней обитала сила, Она прелестных чар нисколько не таила; Но, видя, что в очах былого блеска нет, Решает позабыть ей изменивший свет И пышной святости густое покрывало Набросить на красу, которая увяла. Всегда так водится у старых щеголих. Им видеть нелегко, что все ушли от них. Осиротелые, полны глухой тревоги, С тоски они спешат постричься в недотроги, И неподкупный суд благочестивых жен Все покарать готов, на все вооружен; Они греховный мир бичуют без пощады – – Не чтоб спасти его, а попросту с досады, Что вот другие, мол, вкушают от услад, Которых старости не залучить назад. Г-жа Пернель (Элъмире) Вот благоглупости, которые вам милы, Сноха. Да тут у вас и рта раскрыть нет силы; Она вам всякого утопит в трескотне. Но все-таки сказать кой-что пора и мне: Скажу вам, что мой сын был истинно счастливец, Когда им найден был такой благочестивец; Что этот человек был небом послан вам, Чтоб указать стезю заблудшимся умам; Что вы ему должны внимать беспрекословно И что лишь то грехом зовет он, что греховно. Все эти ужины, беседы, вечера – – Все это сатаны лукавая игра. Там не услышите душеполезной речи: Все-шутки, песенки да суетные встречи; А если попадет им ближний на зубок, Так уж отделают и вдоль и поперек. И кто степеннее и разумом зрелее, Тот просто угорит в подобной ассамблее. Там сплетен целый воз в единый миг готов, И, как сказал один ученый богослов, Столпотворение бывает, как в дни оны, И каждый языком разводит вавилоны; И тут же вспомнил он при этом заодно… (Указывая на Клеанта.) Вам, сударь, вижу я, как будто бы смешно? Я быть записанной в шутихи не желаю И потому… (Эльмире) Сноха, прощайте. Я смолкаю. Отныне здешний дом я ставлю в полцены, И вы меня к себе не скоро ждать должны. (Давая Флипот оплеуху.) Ты что? Сомлела, что ль? Ишь, рада бить баклуши! Гром божий! Я тебе еще нагрею уши. Ну, замарашка, ну!