Страница 3 из 72
— Свобода, конечно, — выбрал Жора.
— Браво! Вот потому-то вы и под моей юрисдикцией. Вы не рабы Божьи, не овцы, как они с гордостью себя называют. Но и тут нужна мера. Полная свобода — это анархия, то есть, цивилизационный тупик. Вы же не хотите предоставить полную свободу действий педофилам или серийным убийцам?
— Да уж не надо бы…
— Вот! Полная свобода — абсурд. Но и полное её отсутствие тоже ведёт в никуда. Необходим баланс, нужно определить оптимальный уровень, границу. Вот в том, где именно провести эту границу, у нас с Ним и возникли некоторые разногласия. Можно сказать, что Он тяготеет к диктатуре, а я — к демократии. Только не надо возмущённых воплей, что одно или другое однозначно плохо. Если диктатор нормальный, его подданные живут просто замечательно. Это как у хорошего рабовладельца — рабы неимоверно довольны. Свободные не факт, что на еду заработают, а рабы накормлены всегда.
— Так а где гарантия, что диктатор будет хорошим? — поинтересовался Жора.
— Вот в этом и проблема. Люди в большинстве своём конченые мерзавцы, а диктаторы — тоже люди. Тем не менее, абсолютная демократия ужасна по той же причине. Если власть по-настоящему выборная, то высший пост постоянно будет занимать мерзавец. Избиратели всегда голосуют за подобных себе. Так что в общем случае ни то, ни другое нельзя назвать однозначно лучшим. Можно считать, что мы закончили с философией и политологией?
— Ещё один вопрос, — попросила Ромуальдовна. — Разве свобода не лучше, чем когда заставляют?
— Нет, уважаемая, не лучше. Разумно ли давать детям полную свободу? Например, позволить им пить водку? Полагаю, ответ будет отрицательным.
— Я говорила не о детях.
— А кто будет определять, ребёнок ли перед нами или нет? Диктатор? Или как сейчас, автоматически, по возрасту? Шесть лет — ребёнок, двадцать один — уж точно взрослый? Нет, эти вопросы и на первый взгляд непросты, а на самом деле там всё ещё сложнее. Но давайте всё-таки перейдём к практической стороне дела. Кофе выпито, сигареты докурены, предлагаю проследовать к компьютеру. Вот на этой флешке информация о типе, который угрожает существованию человечества.
— Сейчас включу компьютер.
— В этом нет необходимости, Георгий Борисович. Я уже его включил дистанционно.
Жора вставил флешку в разъём и посмотрел, что на ней содержится. А содержался там всего один вордовский файл с абстрактным нецензурным названием. Открыв его, Жора на первой странице увидел фото очень симпатичного юноши, лицом напоминающего Иисуса с православных икон, но удивительно хилого телом. Под фото располагались имя, адрес и телефоны, домашний и мобильный.
— Это всё? — поинтересовался Жора.
— А что ещё требуется, чтобы убить? — удивился Сатана. — Только должен вас предупредить, что прикончить этого Евгения Викторовича вовсе не так легко, как может показаться при взгляде на фотографию. Да, он ботан, это очевидно. Но он, в отличие от вас, имеет доступ в пространство дополнительных измерений.
— А это где?
— На такой вопрос, Георгий Борисович, корректно ответить невозможно. Это сродни тому, как объяснить, где находится Преисподняя. Правильный ответ — везде и нигде, но и такой ответ ничего не объясняет.
— Каким образом это мешает его прикончить?
— Его окружает некий силовой щит, через который не проникает ни пуля, ни нож, ни мощный световой импульс. Да, его уже пытались убить лазером. И бомбу под ним уже взрывали. Я понятия не имею, как этот щит работает, но он работает, а это главное.
— Раз щит отражает пули, которые летят в этого Евгения Викторовича, то тут, наверно, всё дело в их большой скорости, а медленный предмет щит пропустит.
— Пробовали и так. Медленно ему в сердце вводили иглу. Не получилось.
— Тогда остаётся только яд.
— И яд уже пробовали. Его даже цианид не берёт. Предлагаю исходить из того, что он абсолютно неуязвим. Как и любой бог. Я, например. Да, я тоже в каком-то смысле бог.
— И как же нам тогда его убить?
— Тут уж я не знаю, — усмехнулся Сатана. — В убийствах вы, люди, разбираетесь гораздо лучше меня. Надеюсь, вы найдёте способ. Кстати, можете убивать его совершенно открыто. О ментовке не беспокойтесь, в любом случае я вас отмажу. Точно так же, как в прошлый раз, Георгий Борисович.
— А может, его лучше не убивать, а просто попросить не делать глупостей?
— И это непременно попробуйте. Вам всё равно нужно с ним поговорить. Иначе останутся сомнения, действительно ли уважаемый Евгений Викторович опасен для общества. Вы его не бойтесь, он не агрессивен. В смысле, первым никогда не нападает. Правда, другую щёку при ударе тоже не подставляет, чего нет, того нет. На этом позвольте откланяться. Вот моя визитка, если что, звоните. В любое время на связи или я, или кто-нибудь из моих секретарей, — Сатана вышел из квартиры через закрытую дверь.
— Что будем делать? — обречённо поинтересовалась Ромуальдовна.
— Поговорим с этим Евгением Викторовичем. От разговора нас не убудет, а потом решим, как действовать дальше.
Любая дорога начинается с первого шага. Приняв решение поговорить с предполагаемой жертвой убийства, супруги сделали этот первый шаг по навязанной им сатанинской дороге.
Евгений Викторович на встречу с незнакомцами охотно согласился, не проявляя удивления и не задавая вопросов. Жора и Ромуальдовна пришли в кафе на пятнадцать минут раньше назначенного срока, но он уже сидел за столиком, потягивая сок. На фоне светящего ему в спину солнца, золотившего длинные вьющиеся волосы и бородку, он ещё больше походил на Христа. Не узнать Евгения Викторовича было весьма затруднительно, остальные посетители кафе выглядели, а скорее всего, и были явными ханыгами.
Когда супруги подошли к столику, он сразу понял, что это те самые люди, с которыми он договаривался о встрече, встал, церемонно поклонился Ромуальдовне, затем пожал руку Жоре и представился:
— Мир вам! Меня зовут Женя, отчества и прочего, пожалуйста, не нужно. Вы, надо полагать, очередные клевреты Сатаны, которых он послал меня погубить. Предупреждаю, у вас тоже ничего не получится. Я стал богом, и теперь абсолютно неуязвим. Итак, вы хотели со мной поговорить. Я вас слушаю.
— Меня зовут Георгий…
— Неважно, как зовут вас или вашу супругу, если она, разумеется, ваша супруга. Убийц слишком много, чтобы я мог запоминать их имена. Для практических целей достаточно считать, что имя вам легион. Вы хотите что-то мне сообщить или что-то у меня узнать?
— С вами трудно разговаривать, — пожаловался Жора.
— Странная претензия киллера к жертве, не находите?
— Может, вы и правы. Я хочу узнать, зачем Сатане нужна ваша смерть?
— Вам нужно моральное оправдание того, что вы намерены совершить? Желаете выяснить, достоин ли Женя жить дальше? А если недостоин, то и его убийство как бы уже и не грех? Вам мало обещанного Сатаной?
— Мы просто хотим знать, что происходит, раз уж принимаем участие, — пояснила Ромуальдовна.
— Никак не могли отказаться, да? Что он вам предложил? В прошлые разы он использовал всего два варианта: сначала делал мужчину импотентом, а потом в качестве вознаграждения исцелял, или делал женщину бесплодной, с тем же финалом. Сатана глуп, потому он вряд ли и на этот раз придумал что-то новое. Вы же вполне могли отказаться, верно? Но вы здесь и будете пытаться меня убить. У вас ничего не получится, но всё-таки попробуйте. Только осторожнее, а то некоторые ваши предшественники погибли от своего же оружия. Как говорится, кто с мечом к нам придёт, тот от меча и погибнет.
— Давайте не будем забегать вперёд, — предложил Жора. — Лучше расскажите, что у вас за дела с Сатаной?
— Дела с ним у вас, а не у меня. Я же с ним сражаюсь. Он хочет меня убить, чтобы я не смог его уничтожить. Путём глубоких размышлений мне удалось выяснить, на чём основывается его могущество, и когда я это уничтожу, Сатана станет бессильным. Уверяю вас, именно так всё и будет. У меня уже и план почти готов.