Оружие Кроноса

— А почему вы насчёт гипноза не сообразили? — поинтересовался Жора.

— Потому что гипноз применяют коллективисты. Для меня же и моих сторонников насильственный гипноз — это нарушение неотъемлемых прав личности. Вот и не пришло мне в голову это решение.

— Так вы утверждаете этот план?

— Разве у нас есть какой-нибудь другой? Конечно, утверждаю.

— А как же неотъемлемые права личности уважаемого Евгения Викторовича?

— Пусть он сам заботится об их соблюдении, — отмахнулся Сатана. — В таких вопросах каждый за себя.

— Тогда как нам раздобыть гипнозника?

— Мои люди его уже ищут. Доставят сюда, как только найдут. Только не гипнозника, а гипнотизёра. Впрочем, для вас между ними разницы нет.

— Если гипнозник сделает всё как надо, мы получим свою премию?

— Фактически вы её не заработали, но я никогда не был мелочным. Получите, не волнуйтесь. Ромуальдовна, почему вы так странно себя ведёте?

— Понимаете, уважаемый Сатана, общение со сверхъестественными личностями вызывает у меня огромное желание… Ну, вы оба поняли.

— Я не участвую, — отказался Сатана. — Половые извращения, включая групповой секс, ввергают меня в неописуемую тоску.

— Вам никто и не предлагал, — уточнила женщина. — Вы тут тихонько посидите, пока гипнозника не привезли, а мы тем временем сходим в спальню и немного сбросим напряжение.

— Идите, чего уж там, — отмахнулся Сатана. — Но имейте в виду, вы за последнее время сбросили столько напряжения, что там, куда вы его сбрасываете, оно скоро польётся через край.

— Что польётся? — не понял Жора.

— Напряжение.

— А оно разве жидкое?

— Идите, идите, милейший Георгий Борисович! Этот вопрос мы с вами обсудим позже. Если мир уцелеет, разумеется.

— Конечно, оно жидкое, — категорически заявила Ромуальдовна. — Я постоянно это в себе чувствую. Пойдём скорее, Жора!

— Ну что ж вы, как дети малые, — расстроился Сатана. — Сигареты погасите хотя бы! Ещё вдруг пожар тут устроите. Нет, ну не понимаю я женщин! Совсем! Мир гибнет, а у неё на уме только потрахаться! Ева, между прочим, точно такая же была.

— А что, Еву на самом деле сделали из ребра? — уточнил Жора.

— Идиот, тебе это нужно выяснить прямо сейчас? — Ромуальдовна добавила пару слов, заставивших обоих мужчин густо покраснеть.

— Ну, я пойду, — Жора опрометью кинулся в спальню.

Сатана задумчиво смотрел им вслед, и на его губах блуждала снисходительная улыбка.

Гипнотизёра пришлось ждать дольше, чем предполагалось. За это время успели ещё раз попить кофе, подробнейшим образом перемыть косточки Хесусу и попытаться теоретически решить проблему перенаселённости планеты, на тот случай, если её практически не решит Евгений Викторович.

Наконец, раздался дверной звонок, и на предложение войти в квартиру сквозь дверь никто не отреагировал, что показалось супругам несколько непривычным. Жора пошёл открывать, и впустил двух мужчин, явно за что-то злых друг на друга. Один из них был тем самым азиатом, который недавно стрелял из шумового ружья, лицо второго тоже показалось знакомым, но кто он такой, Жора припомнить не мог.

— Где Шайтан? — коротко спросил азиат.

— Вообще-то, хозяин квартиры — я, — сообщил Жора, обиженный недостаточным вниманием к собственной персоне.

— Мне это по барабану. Зови Шайтана! Срочно!

— Уважаемый Сатана, вас срочно хочет видеть тот узкоглазый кретин, которого вы называете Джумшутом, хотя на самом деле его имя не то Бабай, не то Ебай.

— Мы ещё об этом поговорим, чуть позже, — прошипел Елубай.

— Проходите, пожалуйста, в комнату, милейший господин Джумшут. И этого гипнозника тоже сюда ведите. Тьфу ты, я хотел сказать, гипнотизёра. Набрался всяких-разных словечек, понимаешь, от некоторых замечательных людей…

Елубай проследовал к Сатане, волоча за шиворот своего спутника. Тот что-то возмущённо бормотал, но его никто не слушал. Ромуальдовна, узрев гипнотизёра, от удивления едва не проглотила сигарету.

— Не может быть! Это же сам Кашпировский!

— Совершенно с вами согласен, достопочтенная Ромуальдовна. Этого действительно не может быть, потому что не может быть никогда, — аргументировано высказался Сатана.

— Но я действительно Кашпировский! — возмутился гипнотизёр. — Могу и паспорт показать! Вот, смотрите, — он протянул документ Сатане.

— И посмотрим, мы не гордые. Так, в самом деле Кашпировский, надо же! И мало того, ещё и Анатолий Михайлович. Просто поразительно! Одно только утешает — год рождения не совпадает. Прописку и место рождения даже сверять не стану, и так уже всё понятно.

— Прописку давно отменили, — сообщил Кашпировский.

— Ах, да, как же я мог такое забыть? Не то, чтобы отменили, а переименовали в регистрацию. Спасибо, что напомнили, милейший Анатолий Михайлович.

— Так это не Кашпировский? — расстроилась Ромуальдовна.

— Кашпировский, но не тот, — пояснил Сатана. — Двойник. Небось, выдаёт себя за своего знаменитого тёзку, собирая полные залы лохов. ФИО такое от рождения?

— Нет, — смутился гипнотизёр. — Поменял пару лет назад, в установленном законом порядке, между прочим. А что?

— Да ничего. Просто я как представил, что наш милейший Джумшут нанял самого Кашпировского, у меня наступил когнитивный диссонанс. А теперь всё прошло.

— Что наступило? — не понял Жора.

— Ты всё равно не поймёшь, — буркнул Елубай.

— Действительно, Георгий Борисович, понимание этого термина может у вас вызвать некоторые затруднения, — согласился с ним Сатана. — Ну, что ж, это недоразумение разъяснилось. Но по выражению ваших лиц я вижу, что между вами, уважаемые, возникло ещё одно. Поделитесь со мной, пожалуйста, в чём же оно заключается.

— У меня к нему нет никаких претензий, — добродушно улыбнулся Анатолий Михайлович.

— А у меня к нему — есть! Этот скот спёр у меня все деньги, — пожаловался Елубай.

— Господин Сатана, этот бесчестный человек на меня подло клевещет, — возразил Кашпировский. — Ничего я у него не крал. Он сам подарил мне те наличные, которые имел при себе. Ещё хотел подарить две кредитные карточки, но зачем они мне без пин-кода? А код он мне так и не сказал. К тому же они именные. Так что от этого подарка я категорически отказался.

— Не может быть! — удивился Сатана. — Я не первый день знаю уважаемого Джумшута, и моё воображение отказывается представить этого неимоверно жадного человечка раздающим свои деньги в виде подарков. Тем более, посторонним.

— Тем не менее, всё было именно так, — вздохнул гипнотизёр.

— Я был не в себе, когда это делал! — возмутился Елубай.

— Что это меняет? Те лохи, которые ходят на мои сеансы, тоже поголовно не в себе, как ты изволил выразиться, так что мне теперь, бесплатно работать?

— Ничего не понимаю! — рявкнул Сатана. — Джумшут, объясни всё толком, или засунь свои претензии глубоко сам знаешь куда.

— Он меня загипнотизировал и парализовал мою волю.

— Ах, вот оно что! Тогда понятно, как это такой скупердяй, как ты, кому-то отдал деньги. Анатолий Михайлович, вы можете к этому рассказу что-либо добавить? Если нет, я буду вынужден принудить вас вернуть украденное уважаемому Джумшуту.

— Конечно, я могу добавить. Я всегда могу что-нибудь добавить. Этот азиат, когда узнал, что я хоть и Кашпировский, но не тот Кашпировский…

— Не смей называть меня азиатом, ты, негодяй!

— Почему? Ты же самый настоящий азиат.

— Нет, я живу в европейской части!

— Ну и что? Если негр живёт в Европе, он всё равно остаётся негром, то есть африканцем. Даже в Америке его назовут афроамериканцем. Афро, понимаешь?

— Я не негр и не африканец.

— Вот и я это говорю. Конечно, ты не африканец. Ты — азиат.

— Нет такой национальности — азиат.

— Так тебя что, чучмеком называть?

— Я не чучмек! Я казах!

— А ну, заткнулись оба! — распорядился Сатана. — Ишь чего удумали, межнациональную рознь разжигать!