Страница 19 из 39
— Почему ты не в будке?
— Я не работаю в будке, Шелл.
— Ты хочешь сказать, твоя смена уже закончилась? А вы, девушки, никогда не трудитесь сверхурочно?
Она понимала, куда я гну, в ее глазах прыгали веселые чертики.
— Сверхурочно… Ты говоришь так, будто девушки являются членами профсоюза. Не являются.
— Слава богу. Это было бы ужасно. В самом разгаре поцелуев приходит босс и говорит: «Все, девочки, я отстраняю ваши губы от работы и объявляю забастовку. Либо мы получаем гарантированный пожизненный оклад, либо никто не целуется». Я представляю…
— Я вообще не работаю в будке. Я просто разговаривала с Линор.
— О? О! Ну… ну тогда… не возражаешь, если я задам тебе немножко вопросов?
— Каких вопросов? — Ее нежные губы чуть изогнулись, а эти глаза цвета затененных гор смотрели прямо мне в душу.
— Ну, например, где мистер Лиф? Он умер? Я не вижу другой причины, по которой он мог оставить тебя одну.
— О, Саймон беседует с другими продюсерами. А потом у него встреча в Оружейной комнате. Так что я сама себя развлекаю.
— И многих других тоже.
— Еще вопросы?
— Всего ничего. — Я понизил голос и добавил: — Насчет Джин Джакс.
Никакой реакции.
— Джин? — повторила она. — Что ты хочешь о ней узнать?
Я взял ее за локоть и отвел в сторону. Когда мы оказались в сравнительно тихом месте, я спросил:
— Ты знаешь, о ком я говорю?
— Конечно.
— Ее нет в отеле. Тебе она сегодня попадалась на глаза?
Она немного помолчала, потом спросила:
— Ее здесь нет?
— Нет.
— Я ее не видела. И еще подумала, где она может быть.
— Мисти, когда ты видела ее в последний раз?
Она задумалась. Ее огромные лавандовые глаза пристально смотрели на меня. Наконец она заговорила:
— Я знаю, что ты — детектив, Шелл. И поэтому задаешь мне эти вопросы. У Джин неприятности?
— Так не пойдет, — возразил я. — Сейчас спрашиваю я.
Мисти поняла, что я уклоняюсь от ответа, и на ее лице мелькнула тень недовольства. Все же она ответила:
— Я видела Джин сегодня рано утром, когда проснулась. Она ночевала у меня в номере.
Меня изумил ее прямой ответ. Вроде бы ничего удивительного, если только ей нечего скрывать; а судя по всему, скрывать ей вроде действительно нечего.
— Почему она провела ночь у тебя, Мисти? Я слышал, ее поселили в одной комнате с девушкой по имени Кэрол Ширинг.
— Да. Но я немного знала Джин раньше — она какое-то время пела в одном из баров Лас-Вегаса, и мы познакомились месяца два назад.
— Просто случайно встретились?
— Не совсем. Я пришла с Саймоном и другими людьми со студии. Саймон пригласил ее выпить за наш столик после выступления. Он считал, что она необычайно красивая девушка. Что соответствует действительности.
— Согласен.
— В общем, так мы и познакомились. Джин знала, что я занимаю отдельный номер, и вчера попросила разрешения переночевать у меня. Я не видела причин для отказа.
— Она сказала, почему не хочет оставаться с Кэрол?
— Да, я, естественно, спросила ее об этом. Любой мог узнать, в какой комнате живут девушки и с кем, поэтому Джин боялась, что муж сможет найти ее. Она видела его здесь и не хотела, чтобы он ее заметил. Так она сказала.
— Муж? Она замужем?
— Она сказала, что была замужем, но вроде бы они разошлись.
— Что значит «вроде бы»?
Мисти едва заметно улыбнулась:
— Джин не стала вдаваться в подробности.
— Давай все-таки выясним. Она не хотела, чтобы муж нашел ее, так? А почему?
— Думаю, она боялась, что он изобьет ее или что-то в этом роде. Она не очень-то распространялась на эту тему, но выглядела явно испуганной, или сильно взволнованной. — Мисти и сама немного разволновалась. — Джин говорила, что ее мужа просто трясло от одной мысли, что она будет участвовать в конкурсе красоты. Он якобы не хотел, чтобы она разгуливала, — она натянуто улыбнулась, — полуголой у всех на глазах.
— Похоже, он полный кретин. Кто он такой?
— По-моему, она не называла его имени. А если и называла, я его не запомнила.
— И она его видела? Здесь, в «Хане»?
— Да.
— Когда?
— Не знаю. Она впервые заговорила со мной вчера днем, где-то после обеда. Значит, видела его до этого.
— Логичное умозаключение. Она еще что-нибудь рассказывала о своем муже?
— Да, в общем, ничего особенного. Мы довольно много времени провели вместе и проговорили до десяти вечера. Ну, знаешь, обычные женские разговоры. Но она вела себя очень странно. Оставалась в номере, пока я ходила ужинать. — Потом, видимо, вспомнила и добавила: — Я попросила принести еду в номер, чтобы она поела.
— Об этом я уже знаю. Кое-кто видел, как доставили поднос в твою комнату.
— Да? — В ее голосе появился холодок. — Ты проверял меня?
— Не тебя. Джин Джакс.
— О, работаем в поте лица, как я посмотрю. Рискуем головой, преодолеваем немыслимые препятствия. Превосходно!
Это сказала не Мисти. И уж точно не я. Я повернулся на звук голоса. Он принадлежал Орманду Монако. Он подошел вместе с Джерри Вэйлом и остановился рядом с нами.
На узком, загорелом лице Монако застыло уже знакомое мне выражение — так выглядит человек, одной ногой угодивший в медвежью ловушку. Он казался еще тоньше, чем обычно, как будто за последние два часа похудел на фунт-другой. Хотя одежда по-прежнему сидела на нем великолепно. Сейчас он предстал в начищенных до блеска черных туфлях, черных брюках и жемчужно-сером смокинге с серыми шелковыми лацканами, которые гармонировали с рисунком галстука-бабочки.
Монако перевел взгляд с меня на Мисти и опять на меня. Потом на поцелуйную будку. И снова уставился на меня своими темными, пронзительными глазами.
— Превосходно, — повторил он. — Такими темпами, мистер Скотт, мои неприятности и через десять лет не закончатся. Мне известно, что вы большой ценитель красоты, но я нанял вас не для того, чтобы вы исследовали женские прелести…
— Осторожнее со словом «исследовали», мистер Монако. Вы меня почти разоблачили.
— Я вас почти уволил.
«Черт, — подумал я. — Если он меня уволит, мне придется покинуть этот грандиозный прием».
— Попридержите лошадей, приятель, — заявил я. — Между прочим, я уже собрал кучу улик и…
— Мистер Вэйл доложил мне о вашем отвратительном выступлении в «Серале». Господи, корсеты.
— Ну, должен же кто-нибудь открыть глаза человечеству. Кроме того, один громила маниакального типа собирался…
— Думаю, я совершил ошибку, наняв вас.
Мисти больше не выглядела равнодушной. Казалось, ее забавляет эта ситуация, она открыто веселилась.
Я подумал: «А может…» И потом: «А почему бы и нет?»
Монако продолжал разглагольствовать:
— Мистер Скотт, с тех пор как мы встретились, я пережил неописуемые…
Я поднял руку и остановил его:
— Пожалуйста, мистер Монако. Разве вы не видите — я работаю? — Тут же повернулся к Мисти, грозно посмотрел на нее — я надеялся, что она поймет меня правильно, — и суровым голосом произнес: — Итак, мисс Ломбард. Вернемся к прерванному допросу. Вы признаете или нет, что прошлой ночью в ваш номер доставили поднос?
Мисти прищурила свои волшебные глаза, но через мгновение ее лицо озарилось, и она включилась в розыгрыш — на моей стороне, естественно. Я готов был ее расцеловать. Я готов был расцеловать ее в любом случае, но мне здорово помогло, что она сразу же сообразила, какую игру я затеял.
— А, ну… да, — в испуганном замешательстве подтвердила она. — То есть я признаю.
— На подносе была еда?
— Конечно. Да, еда.
— Вы признаете или нет, что перед этим вы плотно поели в Мандариновом зале?
— Нет. Да. То есть… о, вы меня совсем запутали, мистер Скотт. Я поела. Да, я ела салат, бифштекс с картошкой и морковь, тушенную с медом, и…
— Не надо перечислять мне меню. Не увиливайте от ответа. Мистер Монако слегка приоткрыл рот, и я даже разглядел кончик его языка. Я продолжал свой допрос с пристрастием: