Страница 175 из 204
Дольше всех сохраняла верность Франции и своим союзным обязательствам Чехословацкая республика. Однако и в этой стране развивалась подрывная работа гитлеровской агентуры. Её руками создана была в Чехословакии так называемая судетонемецкая партия во главе с Конрадом Генлейном. Гитлеровцы вели бешеную агитацию за автономию судетских немцев или, вернее, за отделение их области от территории Чехословацкой республики. Они же подготовляли террористические акты против нежелательных им политических деятелей. Во время пребывания Дельбоса в Праге в декабре 1937 г. чехословацкая тайная полиция представила ему обширный документальный материал: из неге явствовало, что фашистами организуется покушение на самого Дельбоса и что гитлеровцы подготовляют захват Австрии и нападение на Чехословакию. Президент Чехословацкой республики, бывший министр иностранных дел Эдуард Бенеш, с тревогой спрашивал Дельбоса: «После Австрии наступит наша очередь… Что намерена в связи с этим предпринять Франция?» «Вы должны лишить Гитлера всякого предлога для выступления», — посоветовал Дельбос. Такой ответ вполне последовательно вытекал из двусмысленной позиции, которую занимала французская дипломатия и которая на деле сводилась к поощрению агрессоров.
Переговоры об экономическом соглашении с Германией и о колониях. В 1937 г. фашистская Германия переживала тяжёлый экономический и финансовый кризис. Ей всё труднее становилось осуществлять свою громадную военную программу. Казалось бы, дипломатия Франции и Англии должна была воспользоваться затруднительным положением правительства Гитлера, чтобы заставить Германию занять менее агрессивную позицию. Но руководители англо-французской дипломатии оставались верны своей соглашательской политике. Они не переставали проявлять чрезвычайную предупредительность по отношению к правительству Гитлера, всё ещё рассчитывая задобрить его уступками. Бельгийскому премьеру Ван-Зееланду было предложено выяснить «возможность экономических переговоров о снижении таможенных барьеров». Этой туманной формулой дипломатически прикрывалось намерение бывших союзных держав возобновить с Германией переговоры. Правительство Гитлера не замедлило отозваться на пригласительный жест: в Брюссель командирован был Шахт, главный специалист Германии по экономическим и финансовым вопросам. Шахту было поручено добиваться получения займа и закупки большой партии сырья из колоний Франции, Англии и других демократических держав, В Брюсселе Шахт изложил свой план «экономического умиротворения Европы». Этот проект сводился к двум основным положениям: 1) Германия обещает сохранить status quo в Европе; зато она должна получить доступ к источникам сырья и рынкам сбыта, т. е. колониям. 2) Франция отказывается от попыток организации мира на началах коллективной безопасности и вступает на путь двусторонних договоров с другими европейскими государствами, в том числе и со своими бывшими союзниками.
Представители промышленных и финансовых кругов Англии были непрочь оказать Германии требуемую ею помощь; не исключали они и возможности переговоров с немцами по вопросу о колониях. В своём дневнике посол США в Германии Додд приводит характерную беседу с Шахтом по вопросу о колониальных притязаниях Германии. Беседа эта состоялась 29 декабря 1936 г.
Шахт утверждал, что французское и английское правительства в принципе не возражают против «колониального равноправия Германии». Французы будто бы прямо соглашаются вернуть Германии её колонии. Иного решения Германия и не признаёт. «Всеобщий мир является основным условием действительного процветания, — заявил Шахт Додду. — Гитлер согласится на такой мир, но для этого Германия должна сперва получить свои колонии».
В середине января 1937 г. Рузвельт выдвинул предложение созвать в Вашингтоне международную «конференцию мира». В связи с этим американский посол в Москве Дэвис при встрече с Шахтом в Берлине осведомился у него, на каких условиях Германия согласится участвовать в этой конференции. Дэвис затем рассказал Додду, что Шахт потребовал предварительного соглашения по всем спорным вопросам, разделяющим европейские державы. Раньше всего он настаивал на предоставлении Германии колоний и уступке ей таких районов, куда она могла бы направлять своих эмигрантов, чтобы осуществлять и там свою программу колонизации.
Германская дипломатия всячески старалась внушить руководителям внешней политики Англии и Франции, что перераспределение колоний и мандатных территорий при участии Германии приведёт правительство Гитлера к полному примирению с англичанами и французами.
Некоторая часть английских политиков консервативного лагеря склонялась к удовлетворению требований немецко-фашистской дипломатии. Сторонники такой позиции утверждали, что вполне возможен мирный передел колоний путём превращения их в мандатные территории и выделения для Германии достаточной их доли.
Благожелательную позицию в отношении фашистских правительств Германии и Италии занимал и новый английский премьер Невиль Чемберлен.
Политика Невиля Чемберлена. С именем Невиля Чемберлена связан весь тот период невмешательства и умиротворения агрессоров, который привёл Англию к военной катастрофе.
Младший сын Джозефа Чемберлена, одного из виднейших вождей британского империализма конца XIX века, Невиль Чемберлен был типичным представителем той группы дельцов, которая во имя своих классовых выгод готова принести в жертву общенациональные интересы. Будучи тесно связан с металлургическим и химическим концернами города Бирмингема, Невиль Чемберлен являлся одним из магнатов английского финансового капитала. Армстронг характеризует его как человека, который «мыслил в розницу при сделках оптом». Для людей такого склада европейская война означала прежде всего ущерб для их собственных торговых и банковских операций на континенте. Поэтому Невиль Чемберлен был упрямым сторонником мира во что бы то ни стало. Представитель крайней реакции, Чемберлен уверял, что «организованная» и «дисциплинированная» Германия будет достаточно лойяльна по отношению к Англии, чтобы заключить с ней «честный компромисс». В лице фашистской Германии, якобы утверждающей в своей стране «порядок» и «дисциплину», он видел опору интересов международного капитала. Гораздо более реальной казалась Невилю Чемберлену «красная опасность». В ней он видел прямую угрозу основам капиталистического строя, величию и мощи Британской империи. Гитлер, провозглашающий «крестовый поход» против большевизма, был в глазах Невиля Чемберлена не национальным врагом Англии, а классовым союзником, поборником истинного «порядка».
«Одной из самых сильных карт Гитлера в англо-германской политической игре, — писал Клод Кокборн в статье «Клайвденские круги Британии», — является распространённое в широких кругах британской консервативной партии убеждение, что Гитлер может служить буфером против большевизма в Европе». Один из представителей английской дипломатии, разделявший это мнение, прямо заявил, что «лично предпочёл бы, чтобы Англией управляли немецкие монархисты, нежели англичане-коммунисты».
Невиль Чемберлен был проводником политических идей и стремлений этих реакционных английских кругов. С чрезвычайным упорством он заставлял английскую дипломатию делать всё для «умиротворения» агрессоров и использования их против «красной опасности».
Политику Чемберлена особенно усердно проводили два английских дипломата: английский посол в Риме Перт и посол в Германии Гендерсон. Между Пертом и министром иностранных дел в Италии Чиано существовала полная договорённость. Это содействовало успешному развитию англо-итальянских переговоров. Такое же дружественное сотрудничество установилось и между английским послом в Берлине Невилем Гендерсоном и германским Министерством иностранных дел. В особенности тесным стало оно, когда на смену Нейрата 4 февраля 1938 г. главой Министерства был назначен Риббентроп.
В среде дипломатического корпуса в Берлине создалось определённое впечатление, что Гендерсон был назначен послом в Германии с прямым заданием задобрить нацистов, недовольных деятельностью его предшествен-ника Эрика Фиппса, который занимал в отношении Гитлера независимую позицию. Поражала та лёгкость, с которой Невиль Гендерсон сводил на нет всё сделанное Фршпсом, подготовляя почву для сговора с Гитлером. Между прочим однажды Гендерсон публично высказал мнение о необходимости присоединения Австрии к Германии. Возмущённый австрийский посланник довёл это заявление Гендерсона до сведения своего правительства. Австрийский канцлер обратился с протестом к британскому правительству. Невиль Гендерсон был вызван в Лондон. Там его пожурили за допущенную бестактность и рекомендовали соблюдать большую осторожность. Вернувшись в Берлин, посол продолжал держать себя попрежнему.