Страница 126 из 204
Комментируя это решение британского правительства, газета «Times» в передовой статье того же дня прямо высказывалась за поддержку японского правительства. Газета заявляла, Япония не может считаться с Китаем, который даже не представляет собой «целостного государства».
«Нам кажется также, — заявляла газета, — что защита административной целостности Китая отнюдь не является ближайшей задачей нашего Министерства иностранных дел, пока эта целостность не превратится в нечто большее, чем идеал… Эта целостность не существовала в 1922 г., не существует она и сегодня. Со времени подписания договора девяти держав не было ни одного случая, когда бы центральное правительство Китая проявило действительную административную власть над обширными и разнообразными районами его громадной территории».
22 марта 1932 г. министр иностранных дел Саймон разъяснил в Палате общин, что в отношении Японии правительство Великобритании может действовать только дружелюбно-примирительными методами. Стимсон оценивал эти методы как «победу Сити над Даунингстритом», т. е. торжество материальных выгод Англии над её политическими интересами на Дальнем Востоке.
На самом деле то была победа реакционных элементов консервативной партии в правительстве, в Парламенте и в дипломатии.
В глазах этих деятелей Япония выступала на Дальнем Востоке как чемпион борьбы против «русского коммунизма» и «китайского национализма». Именно это и обеспечивало японской агрессии на Дальнем Востоке поддержку со стороны английских реакционеров.
Несколько позже, 27 февраля 1933 г., Остин Чемберлен, характеризуя свою позицию в манчжурском вопросе в 1931 г., откровенно заявлял в Парламенте: «Когда началась смута в Манчжурии, обстоятельства были неясны ввиду продолжительной и серьёзной провокации, которую Япония терпела со стороны Китая. Мои симпатии были всецело на стороне Японии».
«Признаюсь, — заявил другой член Парламента, Эмери, — я не вижу, почему Англия должна самостоятельно или в союзе с другими странами выступать на деле, на словах или морально против Японии… Если вы учтёте, что Япония нуждается в рынках и… в мире и порядке, то кто из вас решится бросить в неё камень и сказать, что Япония не должна была защищаться против постоянных агрессивных действий со стороны китайского национализма».
Убедившись в безнаказанности своей агрессии в Манчжурии, японский империализм более решительно перешёл к дальнейшему наступлению в Китае. Новый японский министр иностранных дел в своём ответе на ноту США заявил 16 января 1932 г., что «Япония стремится защитить в Манчжурия и в Китае принцип открытых дверей; однако состояние политической неопределённости и смуты в Китае препятствует этому».
Закрепление позиции Японии в Манчжурии. Дело не ограничилось нотами. Через два дня Япония приступила к «установлению порядка» в Центральном Китае, в первую очередь в крупном промышленном и рабочем центре Шанхае. Эта агрессия имела также целью оказать давление на позицию держав, имевших в Шанхае крупные капиталовложения.
18 января 1932 г. у ворот китайской фабрики в Чапее (предместье Шанхая) произошла драка между японцами и китайцами. Японцы подожгли фабрику, убили нескольких китайцев и потребовали от китайского мэра Большого Шанхая удовлетворения.
Мэр Шанхая поспешил удовлетворить все требования японцев. Тем не менее в Шанхай были вызваны два японских крейсера с морской пехотой и 16 истребителей. Поздно вечером 28 января раздалась неожиданная ружейная и пулемётная стрельба японских войск, занявших Чапей, На рассвете бомбардировщики забросали бомбами Чапей, где проживало исключительно гражданское население. Только благодаря энергичному вмешательству американского и английского консулов бомбардировка через несколько часов была прекращена.
Нанкинское правительство обратилось к США с просьбой о содействии. Одновременно оно просило Лигу наций рассмотреть японо-китайский конфликт в порядке применения статьи 15 устава Лиги.
Государственный секретарь США Стимсон предложил Англии план общих действий против японской агрессии в Китае. Нападение японцев на Чапей произвело в Лондоне сильное впечатление. Под его влиянием 29 января английское правительство в очень энергичной форме выразило Японии своз беспокойство по поводу военных действий в Шанхае и даже послало в Шанхай два крейсера. Помимо того, англичане предложили проект создания «генеральной зоны» вокруг международного сеттльмента.
Однако японцы продолжали игнорировать права «неприкосновенной территории» иностранного сеттльмента и высаживали там свои войска. 1 февраля японцы бомбардировали Нанкин. 6 февраля самолёты Японии громили лагерь беженцев, спасавшихся от наводнения. Эти акты грубой агрессии вызвали во всём мире взрыв негодования.
Бомбардировка Шанхая взволновала и общественное мнение США. Многие газеты требовали экономического бойкота Японии. Однако в США были ещё сильны те круги, которые считали реакционно-империалистическую Японию «бастионом порядка» в Китае. Принадлежавший к этим кругам Гувер считал экономические санкции слишком опасным орудием воздействия. Поэтому он ограничился дипломатическим протестом. Незадолго до этого Стимсон заявил Японии ещё один протест против нарушения договора девяти держав. Англия, однако, не присоединилась к протесту.
Тогда Стимсон решил оказать давление на Англию при помощи общественного мнения.
23 февраля 1932 г. Стимсон написал письмо к сенатору Бора, председателю сенатской комиссии по иностранным делам. В письме подробно излагалась политика США в отношении Китая. Как свидетельствует сам Стимсон, письмо имело в виду «по меньшей мере пять неназванных адресатов». Оно должно было ободрить Китай и служило вежливым напоминанием британскому правительству о совместно принятых обязательствах в соответствии с договором девяти держав. Оно намечало программу действий в манчжурском вопросе для предстоявшей сессии Лиги наций. Письмо апеллировало к общественному мнению США. Наконец, оно напоминало Японии, что против нарушения договора девяти держав могут выступить все подписавшие его державы.
Это письмо, одобренное Гувером и Бора, 24 февраля было передано прессе.
Японская дипломатия решила сманеврировать. Ещё 31 января 1932 г. японский премьер дал понять иностранным послам в Токио, что Япония готова вступить в переговоры о прекращении военных действий. Японцам необходимо было создать условия для подготовки дальнейшего продвижения в Китай и закрепления своих позиций в Манчжурии.
Завладев почти всей Манчжурией, японцы постарались придать этому захвату видимость законности. 18 февраля 1932 г. японские оккупанты, опираясь на подкупленную верхушку манчжурских властей, провозгласили «независимость» Манчжурии от Китая. 9 марта того же года на оккупированной японцами территории было создано марионеточное государство Манчжоу-Го. 15 сентября 1932 г. Япония «признала» Манчжоу-Го и заключила с ним военный союз, который предусматривал право Японии содержать в пределах Манчжоу-Го свои войска «для поддержания государственной безопасности».
Комиссия Литтона. Так как военные действия в Китае продолжались, а обращения Лиги наций к Японии с призывом мирно урегулировать конфликт с Китаем не достигали цели, Совет Лиги наций по предложению правительства США принял 11 марта 1932 г. резолюцию о непризнании японских захватов в Китае.
Между тем комиссия Литтона продолжала обследовать положение в Манчжурии. Осенью 1932 г. комиссия представила Совету Лиги наций доклад, в котором устанавливалось, что японцы «имели точно составленный план поведения на случай возможных военных действий между ними и китайцами». В то же время комиссия подтверждала, что китайские войска не имели намерения нападать на японцев и не угрожали жизни и имуществу японских подданных. Комиссия Литтона констатировала, что «Манчжурия является китайской страной»; однако Япония осуществляла в ней в течение долгого времени полицейские и административные функции, опираясь на вооружённые силы во всей зоне, соприкасающейся с Южно-Манчжурской железной дорогой. Это и создало то ненормальное положение, которое привело к японо-китайскому конфликту в Манчжурии.