Страница 8 из 8
— Хочешь сказать, я эти же помехи слышал в своей голове, когда увидел того мужика?
— Помехи — отголоски аномального излучения из Полесья, — уверенно объявил Химик. — И то, что ты их слышал в голове, на самом деле очень странно. Я вот например ничего такого… Ну, хорошо, то есть ты не можешь проникнуть в депо?
— Пока не знаю как. Надо думать.
Они замолчали. Пригоршня воспользовался паузой, чтобы срубить еще бутерброд с парой огурцов и выпить минералки. Когда добулькивал остатки, Химик спросил:
— Ты проверил все помещения, куда имеешь сейчас доступ? Тебе надо найти что‑то такое, что поможет попасть в вашу оружейку и, еще важнее, в депо. Сколько времени… ого, уже почти восемь. Пригоршня, друг, нам спешить надо!
— Почему спешить? — спросил Пригоршня. — Куда ты спешишь, а, друг Химик? Что ты мне до сих пор не рассказал?
— Есть кое‑что… — собеседник вдруг охнул, потом тихо застонал.
— Эй, эй, что там у тебя? — забеспокоился Пригоршня. — Кандидат, а ну отвечай! Что случилось?
— Прихватило, — слабо ответил Химик. — Нога, в смысле, как‑то вдруг резко… Погоди, приму обезболивающее.
— Тебе лежать надо.
— Так я и лежу. Тут возле стола навалил гору матрасов.
— В палате лежать. И чтоб грудастая медсестричка тебе бульон подливала.
Донеслось шуршание, тихое звяканье. Пока Химик занимался собой, Пригоршня быстренько отнес поднос в кухню и вернулся, на ходу соображая, как вскрыть двери оружейки. Что хочет Химик — его дело, у Пригоршни своя цель: деньги в железном чемоданчике и голубая мечта, которую с их помощью можно воплотить в жизнь. И хаос вокруг Зоны ему даже на руку. Он доберется до тайника в поезде и тихо свалит за Периметр. Пока тут все успокоится, пока разные службы заработают… он будет уже далеко. Будет наслаждаться солеными брызгами и ярким солнцем. Одно непонятно: на что там Химик намекал вчера, прежде чем они отправились спать, что‑то он говорил про экспедицию Кауфмана и связанную с ней проблему. Напрямую спрашивать не хочется, чтоб не вызывать подозрений — пусть кандидат сам расскажет.
— Все, я в норме, — сказал Химик. — Если, конечно, это можно так назвать.
Пригоршня снова уселся в кресло и ответил:
— Думал тут, что такого видел в южном крыле, что могло бы помочь. И ничего не надумал. Вот разве что… — он замолчал.
— Что?
— Да нет, оно к замкам с дверями не имеет отношения.
— Ладно, говори уже.
— Шкатулка, — пояснил Пригоршня. — Ну или коробочка. Железный ящик. Не знаю, как назвать. Он лежит у Шульца в сейфе. Там наверняка его бутылка виски стояла, поэтому сейф и был открыт, когда я вошел.
— Ящик… — повторил Химик разочарованно.
— Я и говорю: это нам не поможет. Хотя ящичек немного необычный, вернее, необычный металл. С изумрудными, как бы сказать… жилками. Такими, будто светящимися. Та плита, что перекрыла тамбур, состоит из чего‑то похожего. Я только поэтому и запомнил, что…
— Это же титанит.
— Чего?
— Титанит! Пригоршня, ты какой‑то простой! Титанит — материал, которым покрыты защитные экраны Периметра, та плита в бункере, стены у нас в хранилище артефактов.
— И что это значит?
— Достань шкатулку и поймем.
Пригоршня так и сделал, поставил ее на стол между собой и интеркомом. Сдвинул плоскую крышку.
— Заперта? — спросил Химик.
— Не — а, я открыл уже.
Дно выстилала плотная ткань с двумя углублениями. В одном лежал прозрачный шприц с пластиковым конусом вместо иголки, а в другом — непонятная штуковинка, вроде сгустка смолы размером с детский ноготь. Из сгустка торчали короткие тонкие иголочки.
— Опиши, что внутри.
— Сейчас, погоди. Оно… короче, странное!
Сгусток едва заметно шевелился, будто внутри него что‑то перекатывалось. Этакая смоляная амеба с двумя жалами. Жала торчали в одну сторону, примерно на сантиметр, расстояние между ними было миллиметра три. Пригоршня вытянул палец, но коснуться не рискнул. Вокруг сгустка расплывалось темное пятно, будто клякса вокруг капли чернил, упавшей в воду. Пятно было… но в то же время его не было. Непривычные мысли с трудом ворочались в голове. Это — излучение. Аномальное излучение, которое он видит невооруженным глазом. И не только видит. Пригоршня вдруг подумал, что может на него как бы, ну… повлиять, что ли. Неожиданная мысль. Повлиять… как, почему? Он и сам не знал, но чувствовал, что может двигать излучение. Не в том смысле, что пальцем в него ткнуть, а как‑то иначе… Да что за чепуха в голову лезет?! Он потер лоб и сказал:
— В общем, здесь лежит пластиковый шприц. И еще такая мелкая черная хрендюлина, из которой торчат две иголки. Короткие. Я лично вообще без понятия, что это, но ты, наверное, знаешь.
Химик молчал. Пригоршня, выждав немного, снова заговорил:
— Ну, так что? Раскрой мне глаза, что за зловещую ерунду я нашел.
Из динамика донеслось тихо:
— Погоди.
— Что? — насторожился он.
— Молчи.
— Да что такое?! — прошептал Пригоршня. Голос в интеркоме выдавал испуг.
— Сюда кто‑то идет. По коридору.
— Как?! Но там же никого…
— Где ствол? Я же брал с собой! Где он? — зачастил Химик звенящим шепотом. В динамике зашуршало, потом стукнуло. — Есть! Что это такое… ДА ОТКУДА ОНИ ЗДЕСЬ?!
Донесся низкий протяжный звук — не рык, его точно издал не зверь, но и не человеческий крик, а что‑то вообще непонятное. И потом — выстрелы. Три подряд, за ними, с секундной паузой, четвертый. И вскрик. Шелест, стук шагов… или костыля по полу? Звук удара — и опять два выстрела, но уже тише, как будто стреляли из дверного проема или даже в коридоре. Громко стукнула дверь и наступила тишина. Пригоршня застыл в кресле, сдавив подлокотники, бессмысленно таращась на интерком.
— Химик! — шепотом позвал он. — Химик, эй! Химик! Ответь!
Ответа не было.
Глава ЧЕТВЕРТАЯ
Пригоршня достал магазины из всех пистолетов, кроме одного, который вместе с «СПС» из сейфа Шульца сунул в две кобуры на поясном ремне. Запасные магазины рассовал по карманам, а на ремень еще повесил нож. Проверил ведущий на стрелковую галерею люк — заперт изнутри; проверил дверь внизу лестницы — заперта снаружи, из депо.
Зайдя в кабинет, послушал интерком, негромко позвал: «Химик!» — тот молчал. Пригоршня вышел в коридор, но тут из динамика что‑то донеслось, совсем тихо, и он метнулся обратно. Замер, вслушиваясь. По комнате — той, откуда с ним говорил Химик — кто‑то ходил. Или что‑то. Вроде, оно дышало, но ни зверь, ни человек так не дышат: вибрирующая горловая хрипотца с едва различимым свистом. Короткими такими посвистами, на вдохе и на выдохе. Когда ОНО прошло близко к динамику, Пригоршня различил шарканье, ну или что‑то похожее. Потом легкий шорох, совсем слабый стук… ОНО то ли трогало мебель, то ли что‑то сдвигало. Скрип, шуршание. Тишина.
Выпрямившись, Пригоршня отошел от стола. Что ему делать — затаиться и не издавать ни звука? Не надо неведомому врагу знать, что в южном крыле кто‑то есть. Или побыстрее валить отсюда в Зону? Точно, пора валить! Что для этого нужно? Рюкзак, припасы в дорогу, хотя бы немного, и патроны к пистолетам. Побольше патронов. А еще, очень желательно, автомат.
Все инструменты находились внизу, в мастерской при депо, но в хозблоке на дальней полке он нашел старое долото и молоток. Против ворот внизу это все, как зубочистка против танка, зато дверь оружейки, раз уж магнитный замок деактивирован… Надо попробовать.
Он опустился на колени, приставил долото к замочной скважине под стальной ручкой и принялся бить. Размеренно, сильно, будто кузнец, кующий клинок. Потом все быстрее, со злостью, исступленно, а затем, успокоившись, снова размеренно. ГРУХХ! ГРУХХ! — разносилось по коридору, по всему южному крылу.
Плечо заныло, Пригоршня прошелся по коридору, повращал руками и вернулся к двери. Минут через десять в замке треснуло, хрустнуло. Он рванул качнувшуюся дверь на себя — есть!
Двери в оружейках всегда как минимум двойные: помимо внешней, стальной, обязательно должна быть еще одна — решетчатая. Так положено. Пригоршня уже приготовился к тому, что в ближайшие полчаса будет долбить второй замок, но обнаружил, что дверь — решетка сдвинута в сторону на колесиках. Это почему так? Сбой из‑за выброса, и автоматика случайно сработала? В одном месте вообще все отключилось, в тамбуре плита упала, а тут — вторая дверь сама раскрылась? Ну, хорошо, раз так.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.