Страница 16 из 57
Когда в ноябре 1991-го была опубликована запись «Manic Hedgehog», группа дала первое интервью местному музыкальному журналу «Curfew», проявившему исключительный пророческий дар. Редактор издания, Ронан, был несколько удивлен мрачным настроением песни «Nothing Touches Me», потому что в то время большая часть музыки была относительно оптимистичной или, по крайней мере, энергичной и быстрой. Статья в журнале содержит высказывание Тома, которое четко выражает его установки.
«Иногда люди говорят, что мы слишком всерьез все воспринимаем, — сказал Йорк, — но это единственный способ хоть чего-то добиться. Мы не собираемся рассиживаться и радоваться, если что-нибудь произойдет само собой. Мы честолюбивы. Иначе никак».
Вот почему всего через пять месяцев после окончания Томом Эксетера они решили подписать контракт с Китом Уозенкрофтом и EMI. Это было гораздо более спорное решение, чем можно себе представить. On A Friday — по крайней мере, по звуку — оставалась инди-группой. В начале 1990-х гг. контракт с таким крупным агентством для подобного коллектива был не то чтобы неслыханным делом, но свидетельствовал об определенных намерениях. Борцами за чистоту стиля инди, вроде журналов «NME» или «Melody Маkеr», такой контракт расценивался как серьезный поворот в сторону. Это означало, что группа беззастенчиво жаждет славы и успеха, что в инди-кругах активно порицалось. Позднее этот шаг создал для группы проблемы в прессе, и, хотя ребята уважали многих людей, с которыми работали в EMI, вскоре последовали многочисленные разногласия. Однако в тот момент контракт давал группе возможность сделать следующий шаг — огромный прыжок вперед.
Первая встреча музыкантов с новыми партнерами не была однозначно удачной. Колин рассказал позже в интервью NME, что глава компании Руперт Пери выглянул из двери кабинета и заявил: «Вы больше меня не увидите, пока не продадите пятьсот тысяч экземпляров, а затем пожмем друг другу руки и сделаем общий снимок. Кстати, мне и вправду понравилась та песня, „Phillipa Chicken"». Характерно, что группа больше никогда не играла «Phillipa Chicken».
Сотрудники EMI не замедлили предложить музыкантам некоторые перемены. В особенности их раздражало название группы. В довольно раннем обзоре «NME» название On A Friday вызвало пренебрежительную оценку: Джон Харрис, автор статьи, в остальном оценивший группу весьма неплохо, решил, что оно представляет собой вульгарное напоминание о традиционных попойках вечером в пятницу, накануне выходных. По его словам, «в названии, намекающем на пьяный разгул, содержится оттенок экстрима». Если бы он только знал, что на самом деле название отсылает к единственному дню, который ученики частной школы могли посвятить репетициям, его замечания могли прозвучать еще резче. Компания была права. On A Friday звучало ужасно.
«Помню, как они сменили название на On A Friday, — рассказывает Марк Коуп, — и все им говорили: „Люди решат, что вы играете только по пятницам. Если концерт придется на понедельник, ничего хорошего не выйдет. Вы бы еще назвались «Пиво даром!»". Но когда они решили стать Radiohead, все подумали: тоже ерунда какая-то! Название-то нормальное, но ничего не означает. Хотя вообще-то все названия групп — полная ерунда, пока они не на слуху».
В 1991 году все новые группы старались выбрать названия в одно слово. Ride, Lush, Blur, Curve. On A Friday пошли другим путем. Они хотели подобрть нечто такое, что могло бы суммировать особенности создаваемого ими звука. Перепробовав крайне неудачные названия вроде Shindig и Gravitate («Вечеринка» и «Свободное падение»), ребята остановились на Radiohead: это было название довольно невнятной песни их любимой группы Talking Heads из альбома «Тruе Stories». «Мы всегда чувствовали сильнейшую близость с ними, — заметил Эд О'Брайен. — Они ведь тоже белые ребята, которые развлекаются на безумный студенческий лад и все же играют не хуже Эла Грина».
На продюсеров вечно валятся все шишки — их клянут за плохие советы и никогда не благодарят за хорошие; однако группа понимала, что на этот раз EMI знает, о чем говорит. «Radiohead — это было круто тогда и круто по сей день, — говорит Том, — потому что название суммирует всю эту фигню про прием информации, типа как в Америке куча людей может принимать радиоволны зубами. У них там такие металлические коронки, которые ловят радио».
В то время Том также воспользовался возможностью брать уроки вокала. От природы, с самого юного возраста, Йорк был отличным вокалистом, однако преподаватель, весьма впечатлившись тембром его голоса, пришел в ужас от некоторых привычек начинающего певца. Том тогда еще курил. Он понятия не имел, как следить за голосом, а преподаватель вокала каждый раз срывался на крик, поскольку от юноши на весь класс разило табаком. Он объяснил Тому, что если он не будет осторожным, то уже через несколько лет не сможет петь.
Джонни тоже вынужден был принять важное решение. Пока остальные участники группы благополучно приобретали ученые степени в университетах, он занимался музыкой в Оксфорд-Брукс. Когда группа собралась снова, они стали больше играть, чаще давать концерты, проводить больше времени за сочинением песен и репетициями, так что учеба превратилась для Джонни в проблему. Особенно трудной стала ситуация после того, как группа занялась записями на студии. Джонни перешел на гитару, и его роль в группе заметно возросла, он был теперь ключевым партнером Тома в написании песен. Он привнес в группу больше любого другого гитариста, потому что избежал традиционных маний «профессионала». Он никогда не воспринимал себя исключительно как гитариста, не фетишизировал свой инструмент. Позднее в интервью для журнала, посвященного игре на гитаре, он шокировал журналиста тем, что даже не знал марку своей гитары. Для него она была просто средством извлекать звуки. Контракт с EMI, помимо прочего, означал, что теперь Джонни, всегда хранивший незыблемую веру в песни Тома, может бросить колледж и посвятить все свое время группе.
6. Radiohead
Первое, что сделали Крис и Брюс для Radiohead, — снова отправили группу на студию «Courtyard», чтобы сделать больше записей песен. Опыт оказался не совсем успешным. Проблема заключалась в том, что Крис и Брюс никогда прежде не имели дела с такой музыкой, как у Radiohead. Со своей стороны, Тому раньше никто не указывал, как должны звучать его песни. И он не был уверен, что ему нравится то, что у них получается. Позднее Крис описал ситуацию с предельной честностью: «Колоссальный конфликт интересов. Думаю, Том сомневался в необходимости моего участия... возможно, я держался в студии слишком властно и самоуверенно».
Тем не менее ЕР «Drill» оказался не лишенным удач. Первая композиция «Prove Yourself» точно отражает особенности звука того времени. Такую композицию могла сыграть любая группа в стиле инди, с характерной смесью британских и американских влияний, но песня отличается сильным припевом и запоминающимся центральным рефреном. А вот другие композиции, в частности «You» и «Stupid Саr», оставляют желать лучшего: три гитары, которые вживую создавали отличное сочетание, в записи зазвучали сумбурно и беспорядочно.
Музыканты знали, что способны на большее. Они не собирались показывать песни с «Drill» в таком варианте. Треки должны были служить лишь демо-версиями для подготовки настоящей профессиональной записи. Опыт выпуска в свет грубых набросков под именем известного лейбла — совсем не то, на что они рассчитывали. Музыкантам нужно было привыкнуть к переходу от статуса маленькой независимой группы к преимуществам и изъянам среды, где вращаются большие деньги. Прежде чем представить прессе альбом «Drill», Том связался со старыми друзьями по колледжу искусств университета в Эксетере, чтобы обсудить с ними идеи обложки. Уже через несколько лет они будут постоянно сотрудничать с Дэном Риквудом, но пока участники Radiohead не были уверены, в ком или в чем нуждаются.