Блеф

Разрыв между настоящим и будущим стал больше и очевиднее, когда он коснулся ручки двери. Еще сильнее, когда повернул ее. Квазичеловек давно привык с этому своему простенькому, по мелочам, предвидению. В его сознании явления из разных моментов времени звучали одновременно, будто расстроенный оркестр из цимбал. Уже давно он принял единственное возможное в ситуации этой жизни внутри сознания решение. Реальность является всего лишь осколками сна, разбившегося до начала времен.

Будущее и настоящее сливались перед его глазами, и он переступил порог двери. Вспышки молний и скрип гравия стали настоящим, как и спящая женщина. Он знал это заранее. Не предвидел он лишь скрипа ржавых дверных петель, пронзительного, будто визг бензопилы, напоровшейся на гвозди. Этот звук прорвался сквозь обычный гул города и напугал женщину. Она пробудилась ото сна, чуткого и неглубокого. Ее кожа была коричневой и шелушащейся, лицо было похоже на морду крысы, лишившейся шерсти. Губы раздвинулись, обнажив острые белые клыки.

– Ты чо за хрен? – с напускной храбростью спросила она.

Он не обратил внимания. Сутулый, с негнущейся левой ногой, доковылял до ограждения крыши с грацией танцора, навсегда изувеченного чьей-то злой шуткой.

И без малейшего раздумья перешагнул через ограждение.

Женщина завопила, предположив ошибочно, что он кончает жизнь самоубийством. Квазичеловеку до этого дела не было.

Он уже был слишком занят, занят тем, что обычно приходилось делать после того, как он выходил из дома. Сосредоточился на том месте, куда хотел попасть. Время и пространство свернулись в комок. В следующее мгновение стремительно угасающее сознание из последних сил боролось за то, чтобы не потерять образ самого себя. Долгую наносекунду он ощущал себя потерянным в круговороте частиц мироздания. Но сохранил самоосознание, и, когда мгновение минуло, оказался в переулке у Грани. На одну секунду ближе к грому, ближе к крови, на одно событие ближе к окончательному небытию.

III

Сегодня в жизни Вито наступил великий перелом. Старший никогда бы не приказал ему совершить эту небольшую прогулку у Грани, если бы Вито не доказал свою способность ответственно выполнять дела. Конечно же, это означало и то, что Вито был расходным материалом, но ничего, все приходит со временем. Если хочешь продвинуться в рядах Семьи Кальвино, умей рисковать.

А в последнее время в иерархии Семьи образовалось много свободных мест. Вито, амбициозный юноша, надеялся выжить в течение времени, достаточного, чтобы руководство поставило ему еще пару плюсиков и продвинуло повыше хоть чуть-чуть. И тогда самую рискованную работу станут делать уже другие.

К сожалению, назревало некое перемирие, если верны те разговоры, которые он подслушал, когда натирал полиролем лимузин Старшего. Очевидно, Старший намеревался тайком договориться насчет некоторых важных дел с одним из главарей этих мерзких джокеров, тех, кто, по всей видимости, дергал за ниточки, устроив все те удары, которые проредили ряды Пяти Семей в последнее время.

Неким джокером по имени Змей, ага, так его зовут, вспомнил Вито, напряженно идя по тротуару в самой середине Грани и лавируя между толпой туристов и джокеров. Может, среди них и пара тузов затесалась. Он оглядел улицу, ища потенциальные угрозы. В его обязанности это не входило, он должен был лишь зайти в вестибюль дешевой ночлежки и взять ключ от комнаты, той, где договорились встретиться Старший и Змей. Но Вито не переставал надеяться на то, что заметит что-нибудь важное и что после этого Старший и его парни, возможно, станут считать его чуть более ценным.

Однако, войдя в вестибюль, Вито ощутил себя слепым медведем, вломившимся в лагерь охотников. Стараясь сохранять осанку, уверенно выставив челюсть, так, как делали ребята покруче, разговаривая с должниками, он решительно зашагал к стойке регистрации и шлепнул по ней ладонью властно, по крайней мере, ему очень хотелось, чтобы властно.

– Я здесь по поручению одного из ваших, э, самых важныхклиентов, – заявил он, но голос его предательски сорвался.

Администратор, пожилой, нездорового вида мужчина, с седыми волосами и черной повязкой на глазу, вероятно, джокер, старающийся сойти за натурала, едва оторвал взгляд от мужского журнала, который проглядывал. На обложке журнала была аннотация какой-то статьи про фетишизм и джокеров, со смазанной фотографией дородного чувака, взгромоздившегося на создание с похотливыми и ярко подведенными глазами, в остальном напоминавшее огромный шарик ванильного мороженого с торчащими из него тоненькими ручками и ножками. Администратор небрежно перевернул страницу. Вито прокашлялся.

Администратор тоже прокашлялся. После долгой паузы наконец-то поднял взгляд.

– У нас предостаточно важных клиентов, юноша. Какого именно ты представляешь?

– Того, которому вы очень многим обязаны.

Слова едва успели вырваться изо рта Вито, как администратор тут же подпрыгнул, хватая ключ с вешалки. Метнулся обратно к столику и протянул ключ Вито.

– Мы обо всем позаботились, сэр. Надеюсь, все придется вам по вкусу.

– Мое мнение тут не главное, – сказал Вито, выдергивая ключ из руки администратора. – Гляди, поаккуратнее, а то страницы склеятся, – добавил он, разворачиваясь к выходу. Задумался, не следует ли ему проверить номер, но вспомнил, какие ему дали указания. Просто зайти в вестибюль, взять ключ и принести его. Вито не раз убеждался, что ребята Старшего не слишком-то ценят самодеятельность и строго за нее наказывают.

Поэтому он вышел наружу, в вечернюю прохладу, пригнув голову так, будто шел против ветра, хотя ветра почти не было. Такое положение позволяло его сальным черным волосам упасть на лицо. Уверенность в том, что этим вечером все пройдет нормально, так, как оно шло в последнее время, рассеялась мигом, когда он заметил вокруг почти всех людей Семьи. Они были по обе стороны улицы, стояли, прогуливались, сидели за столиками дешевых закусочных и в припаркованных машинах. Обычно столько членов Семьи и их подручных собиралось в одном месте лишь по поводу похорон. Но сейчас, в своей одежде, вполне траурной, хотя они этого и не осознавали, все люди Семьи пытались не выделяться на общем фоне. Вито не знал в лицо некоторых из них, но холодная уверенность на лицах, выдававшая сдерживаемую жестокость, говорила о некоторой неуверенности, которую испытывали самые крутые из них.

В голове Вито вертелись сотни вопросов. Он пошел быстрее, дошел до угла дома, туда, где его ждал Ральфи. Ральфи был одним из самых доверенных помощников Старшего. По слухам, он был таким умелым киллером, что однажды ему удалось застрелить кандидата в мэры с двух сотен метров, а потом скрыться в толпе, прямо под объективами телекамер. Вито не сомневался, что такое возможно. В его понимании Ральфи был не человеком, а некоей непреодолимой силой. И, когда он подобающим образом остановился в паре метров от Ральфи, поглядев в его холодные карие глаза, светящиеся над покрытыми оспинами щеками, то решил, что этот человек способен убить его с такой же непринужденностью, как жука раздавить. Вито выставил руку с ключом.

– Вот он! – заявил он, возможно, несколько громче, чем следовало.

– Хорошо, – мрачно ответил Ральфи, намеренно не беря ключ. – Комнату проверил?

– Нет. Приказа не было.

– Правильно. А теперь проверь, живо.

– Что происходит? – выпалил Вито. – Я слышал, это мирные переговоры.

– Ничего ты не слышал. Мы просто соблюдаем осторожность, а ты сам вызвался.

– Что искать?

– Найдешь – сам поймешь. Давай, иди.

Вито пошел. Он не знал, чувствовать ли ему облегчение от того, что ему доверили эту часть операции. Его размышления были прерваны внезапным столкновением с сутулым джокером, который, хромая на негнущейся ноге, вышел из переулка.

– Эй, куда прешь! – рявкнул он, отталкивая джокера в сторону.

Джокер остановился и пустил слюну изо рта, опасливо глядя на Вито и кивая. В его тусклых глазах что-то мелькнуло, всего на мгновение, когда джокер сжал и тут же разжал кулаки. Тут же выпрямился, и у Вито возникло четкое ощущение того, что этими мощными кулаками можно гранит крушить.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте