Страница 47 из 60
К детям примкнуло немало и взрослых из числа крестьян и городской бедноты, примкнули фанатики-монахи, а заодно — воры и прочий преступный сброд. Все они двинулись к сборному пункту — в город Вандом. К июню, т. е. за какой-нибудь месяц, здесь собралось до 30 тыс. детей. Толпы «безгрешных» воинов, ставших жертвой раздутого церковью крестоносного фанатизма, прошли через Тур и Лион и в скором времени достигли Марселя. Дети, тотчас бросившиеся к пристани, тщетно, разумеется, ожидали чуда: море не расступилось. Зато нашлись некие темные дельцы, изъявившие бескорыстную готовность за одно только «воздаяние божье» переправить юных крестоносцев за море. Злосчастные воины креста были посажены на корабли. Два корабля пошли ко дну близ Сардинии во время бури, остальные пять были приведены в Египет, где судовладельцы продали участников похода в рабство. Преступные торговцы детьми позднее были повешены, но совершенная ими прибыльная операция вызвала зависть у немецких работорговцев. В Германии также объявился некий рыцарь наживы, который принялся с успехом играть на религиозном возбуждении низов, пустив в дело своего десятилетнего сына Никласа. Отец обходил с ним главным образом нижнерейнские области; по наущению отца ребенок, подобно Этьену, уверял всех, что, согласно видению, он перейдет через море сухими ногами и утвердит в Иерусалиме царство божье, причем эта цель будет достигнута даже не путем завоевания «святой земли», — детям удастся обратить мусульман в христианскую веру.
Как и проповеди Этьена во Франции, выступления Никласа в Германии имели необычайный успех: к нему присоединилось, побуждаемые своими родственниками и близкими, до 20 тыс. мальчиков и девочек. Преодолевая все трудности, эта армия, выйдя из Кельна, направилась вдоль Рейна, перешла через Альпы (в горах две трети участников этого похода погибли от голода), и, миновав Женеву, в августе 1212 г. добралась до Генуи: затем дети двинулись дальше на юг. Дойдя до Рима, часть повернула обратно, другая — к Бриндизи: только вмешательство местных властей помешало работорговцам погрузить на корабли живой товар, сам, казалось, шедший к ним в руки.
Иннокентий III ни словом не осудил всей этой затеи: он ограничился тем, что согласился дать юным крестоносцам отсрочку для выполнения их обета (до совершеннолетия). Почти все, еще оставшиеся в живых дети, погибли на обратном пути от истощения и болезней.
Детские крестовые походы были одним из последних проявлений массового крестоносного исступления, а плоды его — гибель десятков тысяч детей — едва ли не самой страшной трагедией во всей истории крестовых походов.
Папство и организация новых крестовых походов. Папа воспользовался гибелью массы малолетних крестоносцев, чтобы с еще большей силой распалить крестоносный энтузиазм среди взрослых. В 1213 г. во все католические страны, вплоть до Ирландии и Норвегии, были направлены папские легаты, монахи — целый легион фанатических проповедников «священной войны». Папа распорядился вербовать воинство христово даже среди уголовников.
В 1215 г. в Риме был созван церковный собор (Латеранский), который вынес большое число постановлений о том, как нужно отныне вести дело организации крестовых походов и на какой основе впредь должно строиться их проведение. Сеньоры, равно как и города, каждый в соответствии со своим богатством, должны выставлять в поход определенное число воинов, обеспечивая их средствами в течение трех лет. На епископов возлагался контроль за теми, кто принес крестоносный обет: к невыполнявшим его следовало применять суровые церковные наказания.
Большое место в решениях Латеранского собора 1215 г. занимал вопрос о создании устойчивой финансовой базы для крестоносных предприятий. Становилось все более очевидным, что самообеспечение воинов, которые до сих пор, как правило, снаряжали и содержали себя на собственные деньги, недостаточно; чем дальше, тем больше давала себя знать слабость финансовой подготовки крестовых походов. Поэтому собор по инициативе Иннокентия III установил обязательный экстраординарный налог на нужды крестового похода — крестовую деньгу. Все церковнослужители, исключая тех, кто непосредственно участвует в походе, должны были уплачивать на его нужды 1/20 часть своего годового дохода на протяжении трех лет. От крестовой деньги не освобождалось и высшее духовенство: папа и кардиналы вносили даже двойную долю (по сравнению с остальными церковнослужителями), т. е. 1/10 своих доходов в качестве крестовой деньги.
Решения собора, далее, устанавливали определенный порядок организации проповеди крестовых походов. Ее должны были регулярно вести епископы и остальное духовенство. Кроме того, в каждую страну назначался главный проповедник, а под его начало ставились меньшие, но тоже специальные проповедники, из числа наиболее красноречивых клириков. На них возлагался первоначально сбор и распределение крестовой деньги между крестоносцами (несколько позже, с середины XIII в., сбор средств на крестовые походы стал поручаться особым, генеральным сборщикам, в роли которых обычно выступали папские уполномоченные — легаты — в данной стране).
Помимо всего этого, в постановлениях Латеранского собора предусматривалась серия вспомогательных мероприятий, которые должны были создавать — так, по крайней мере, полагали зачинщики этого дела — наиболее благоприятные условия для проведения крестового похода. С момента его объявления провозглашался четырехлетний «божий мир», на это время запрещались, в частности, рыцарские турниры; в период крестового похода воспрещалась всякая торговля с мусульманами, дабы корабли использовались только для транспортировки крестоносцев и нужных им материалов.
Примерно, с этого же времени и опять-таки по почину Иннокентия III начинают составляться специальные пособия для проповедников крестовых походов в виде сборников крестоносных посланий и булл римских пап, епископских проповедей и т. п. документов, из которых церковники могли бы черпать необходимые аргументы для своих призывов.
В церковных округах — диоцезах создаются даже своеобразные «бюро крестоносной пропаганды», как их называет один немецкий ученый: отсюда производилась рассылка на места всей этой агитационной литературы[95].
Так папство в лице Иннокентия III и его преемников сделало новую попытку оживить крестоносное движение с помощью системы искусственных организационно-пропагандистских и финансовых мероприятий. Особенно важное значение при этом папы придавали финансовой стороне дела — и не случайно: вскоре крестоносные подати станут одним из существенных источников пополнения папской казны.
Однако во всем остальном вся эта кипучая деятельность апостольского престола, направленная на то, чтобы поддержать и распространить вглубь и вширь дух крестовых походов, заложить более или менее прочные основы организации крестовых походов и обеспечить руководящую роль в них папства, не дала тех результатов, на которые рассчитывали римские первосвященники.
Папство и «Дранг нах Остен». Ближайший крестовый поход был назначен на 1217 г. Иннокентий III сам пожертвовал 30 тыс. марок серебром на содержание крестоносцев.
Крестоносный обет приняли три государя — Андраш II Венгерский, король Англии Иоанн Безземельный (папский вассал) и сицилийский король, будущий германский император Фридрих II, находившийся в тот момент под опекой Иннокентия III. Но на этот раз поистине гора родила мышь. После смерти Иннокентия III в 1216 г. (через несколько месяцев умер и Иоанн Безземельный) Фридрих II, поглощенный внутриполитическими заботами в своих европейских владениях, под разными предлогами стал уклоняться от крестоносного предприятия.
Что касается основной массы германского рыцарства и князей, то и те и другие к этому времени избрали себе новый объект для грабежа: богатые славянские земли по Лабе и Одре и в Восточной Прибалтике. И не кто иной, как Иннокентий III, еще в первые годы XIII в. взял на себя инициативу кровавого немецко-рыцарского «Дранг нах Остен». Апостольский престол легко нашел предлог для этого дела: славяне и прибалтийские племена коснеют в язычестве, а посему католической церкви надлежит руками своих верных сынов просветить их истинной верой. Под лозунгом христианизации славян, ливов, эстов, пруссов римско-католическая церковь с начала XIII в. направила хищных германских рыцарей в многочисленные крестовые походы против разрозненных тогда славянских и прибалтийских племен, для завоевания Ливонии. В 1202 г. Иннокентий III учредил даже особый немецкий военно-монашеский орден «Братьев христова воинства», или меченосцев[96] — по образцу тех, которые были созданы в Палестине. Разгромленный литовцами в 1236 г., этот орден слился затем с другой разбойничьей организацией немецких рыцарей — тевтонским орденом. Он возник в Палестине еще во время третьего крестового похода и, перебравшись в середине 20-х годов XIII в. в Европу, выступил главным носителем кровавой агрессии германских феодалов в Южной Прибалтике. Орденские рыцари пытались подчинить своему господству и Северо-Восточную Русь. В Ледовом побоище 5 апреля 1242 г. доблестные силы русских воинов под командованием Александра Невского положили предел этим завоевательным устремлениям немецких феодалов и апостольского престола[97].
95
См.: A. Waas. Указ. соч., т. I, стр. 234—235:
96
Они получили такое название в связи с тем, что белый плащ этих рыцарей был украшен изображением креста и меча.
97
Подробно см : Б. Я. Рамм. Папство и Русь в X—XV веках, стр. 95 и сл.