Страница 8 из 24
Результатом работы штаба эскадры, и прежде всего ее командующего, были новые указания по противовоздушной обороне кораблей, корректирующие установленные до войны правила. Владимирский добился срочной установки на «Ташкент» башни с двумя 85-мм зенитными орудиями (о необходимости усиления ПВО лидера не забывал еще с Ливорно). Все вводимое новое - из анализа боевого опыта первых недель войны. Он дотошно выспрашивал подробности боев у командиров, побывавших под Одессой. Его интересовало, [35] насколько кучно падают бомбы, сколько секунд они летят после отрыва от бомбардировщика, с каких курсовых углов выходят самолеты в атаку, как маневрируют, сбросив бомбы или торпеду. Командир эсминца «Беспощадный» Г. П. Негода вспоминает, что на его вопрос: «Разве в бою до таких мелочей?» - Владимирский ответил запомнившимися словами: «Настоящий командир всегда в большей или меньшей степени исследователь. Особенно в бою!» В следующих походах в Одессу командиры старались запомнить детали тактических приемов вражеской авиации и береговых батарей. В результате боевой опыт немедленно становился общим достоянием. Ко времени перебазирования с аэродромов Греции и Италии на Украину 10-го авиакорпуса «люфтваффе» на черноморской эскадре умели отражать удары с воздуха.
В это же время враг усилил свои атаки по всей линии обороны Приморской армии, защищавшей Одессу. Крейсера и эсминцы почти ежедневно поддерживали огнем «приморцев», несмотря на то что тридцать восемь вражеских орудий держали под прицелом входной фарватер в Одессу и акваторию порта. 12 сентября началось второе наступление на город. Но боевые корабли прорывались в Одессу, подавляя огонь румынских батарей. Тогда против наших конвоев стала активней действовать немецкая авиация. 17 сентября из Новороссийска в Одессу вышел конвой. Крейсер «Червона Украина» и три эсминца охраняли транспорты с войсками. Так началась переброска 157-й стрелковой дивизии. Это было огромной помощью со стороны Ставки защитникам Одессы.
Впервые после начала войны немцы нанесли по конвою совместный удар торпедоносцами и бомбардировщиками. Корабли охранения, выполняя приказ Владимирского, самоотверженно прикрывали транспорты, отразили все атаки с воздуха и доставили в Одессу 7 тысяч бойцов, орудия и танки без потерь. Дивизию перебросили через все Черное море, не потеряв ни одного человека! [36]
Получив подкрепление, Приморская армия, обороняя Одессу по приказу Ставки «до последней возможности», остановила противника и подготовилась к контрудару. Впервые с начала войны он должен был сопровождаться морским десантом. Командовать десантной операцией комфлот поручил Владимирскому.
По плану операции полк морской пехоты к месту высадки доставляли крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», сопровождаемые тремя эсминцами. На крейсера взяли по семь баркасов, но высадка только с их помощью заняла бы слишком много времени - до рассвета не закончить. Для ускорения переброски десанта с крейсеров на берег из Одессы должен прийти отряд высадочных средств - канонерская лодка, буксир и катера.
21 сентября Владимирский вышел из Севастополя в Одессу на эсминце «Фрунзе», чтобы согласовать с командующим Одесским оборонительным районом (OOP) контр-адмиралом Г. В. Жуковым план взаимодействия при высадке десанта. Рядом с ним на мостике капитан 1-го ранга С. Н. Иванов, начальник оперативного отдела штаба OOP. У машинных телеграфов капитан 3-го ранга В. Н. Ерошенко, командовавший «Фрунзе», пока его «Ташкент» в ремонте. Он заменил раненного под Одессой П. А. Бобровникова. Именно в этот день 10-й авиакорпус гитлеровцев впервые после перебазирования поднял в воздух свои пикировщики.
Две трети пути до Одессы прошли спокойно. А после того как открылся Тендровский маяк, все стоявшие на мостике увидели охваченную пламенем канонерскую лодку «Красная Армения», уходящие от нее в сторону берега самолеты. «Фрунзе» застопорил ход, две шлюпки-шестерки поспешили к плавающим в воде людям, сигнальщики передали семафор на буксир ОП-8, с которым только что разошлись встречными курсами. Буксир, решил Владимирский, окажет помощь экипажу канлодки, эсминцу нужно спешить в Одессу. Но тут наблюдатели доложили о приближении самолетов. Владимирский видел, как восемь Ю-87 выстроились [37] в цепочку и начали крутое пикирование. Он узнал эти самые опасные для кораблей пикировщики по неубирающимся шасси - колесам, прикрытыми обтекателями. Ерошенко бросил набиравший скорость корабль в сторону от стремительно приближающихся бомб. Но одна из них взорвалась в опасной близости от кормы. Сквозь пробоину вода ворвалась в кормовые отсеки, вышел из строя руль. Теперь курс можно изменять лишь машинами, уклоняться от бомб труднее. А «юнкерсы» уже снова пикировали… Взрыв на полубаке - эсминец содрогнулся. Ударная волна смяла мостик. Погибли комиссар корабля Д. С Золкин, С. Н. Иванов, ранены Владимирский и Ерошенко.
Владимирский видел, что от пикировщиков не отбиться: израсходован весь зенитный боезапас, затоплены погреба главного калибра. Он приказал идти к Тендровской косе. Ерошенко успел подвести эсминец к отмели. К борту подошел буксир, и адмирал приказал экипажу покинуть корабль. Вслед за ранеными сошли на буксир и остальные «фрунзенцы». Командующий эскадрой и командир оставили корабль последними. Прижимаясь к косе, буксир спешил в Тендровский залив, но «юнкерсы» появились вновь. Бомба взорвалась на корме, и буксир лег левым бортом на песчаную отмель. «Всем плыть к косе!» - скомандовал адмирал. Сам же остался с ранеными, укрываясь от пулеметного огня «юнкерсов» за надстройками полузатонувшего буксира. Наконец пикировщики скрылись…
К семнадцати часам подошел торпедный катер. После того как переправили на берег всех раненых, Владимирский приказал идти полным ходом в Одессу: ведь десантная операция, а значит, и весь задуманный контрудар под угрозой срыва. В штабе OOP ждут оперативные документы - те, что были в портфеле у Иванова и исчезли в пламени взрыва. К часу ночи к побережью у деревни Григорьевка - восточнее Одессы и в тылу приморского фланга врага - подойдут крейсера и эсминцы отряда капитана 1-го ранга С. Г. Горшкова. Если к этому времени или хотя бы несколько позже с [38] ними не встретится отряд из Одессы, до рассвета весь десант на берег высажен не будет. А с первыми лучами солнца наверняка появятся «юнкереы». Крейсера для них желанная цель…
В Одессе Владимирский быстро восстановил по памяти все, что нужно отряду высадочных средств для встречи с крейсерами в районе Григорьевки, послал краткое донесение в Севастополь, сделал перевязку. Вскоре торпедный катер помчал его навстречу «Красному Кавказу». Канлодка, буксир и катера вышли следом.
Флаг командующего эскадрой был» поднят на фок-мачте крейсера, когда на берегу вступили в бой первые роты морской пехоты, высадившиеся с баркасов. Первые донесения радовали: противник в растерянности и оттеснен от моря, десантники продвигаются к Григорьевке. Прошло полчаса, и к крейсерам начали швартоваться корабли и катера отряда высадочных средств. Темп высадки десанта сразу же резко возрос, к пяти утра весь полк был на берегу и наступал навстречу дивизиям Приморской армии.
Крейсера шли полным ходом к Севастополю. Эсминцы остались у Григорьевки, поддерживая огнем продвижение десанта. Впереди по курсу вставало солнце, Владимирский щурил покрасневшие глаза, вглядывался в небо - «юнкереы» не появлялись. Но «Фрунзе», эсминец типа «новик», воевавший всю первую мировую, погиб. Уже после войны Владимирский запишет: «Спуск шлюпок с «Фрунзе» для спасения людей с канлодки - моя дань эмоциям. С появлением «юнкерсов» эсминец не смог развить полный ход - был на малых глубинах. На полном ходу было бы несколько больше шансов уклониться от бомб пикировщиков. «Usus magister egregius» - «опыт - наилучший учитель» (лат.).
Через несколько дней, вернувшись в Севастополь, командиры эсминцев, оставшихся для поддержки десанта, П. М. Буряк, Г. П. Негода и Г. Ф. Годлевский рассказали Владимирскому о полных драматизма боях 22 сентября: корабли выдержали единоборство с «юнкерсами». [39]