Страница 51 из 75
О.: Да, хорошенькая цивилизация! Социальный русский мифотип — садомазо-андрогин. К начальству — женщина, со всеми ее уловками и женскими хитростями. И муж — к подчиненным, со всем нетерпением, подозрительностью, ревностью и горами обещаний.
А.: А вы зря недооцениваете прозападную составляющую в российской ментальности. Даже наш утопизм имеет такой городской, цивилизационный оттенок, лишь бы прочь от реальной почвенной архаики. Последнюю воспевают на все лады, но — как форму утопии, а от реальности — колхоза, навоза, лопаты и бесконечной борьбы с климатом, дорогами, дураками — реально бегут. Кстати, и власть, при всех своих родимых пятнах и использовании националистической риторики, по внутренней сути своей совершенно прозападна.
О.: Весьма специфическая прозападность!
А.: Сходство в главном — в прагматичности. Так что у нас даже национализм будет строиться по западным образцам. А вообще-то у срединной цивилизации, Хартленда, как принято говорить, и должно быть все перемешано. Вот, к примеру, отношение «свой-чужой» довольно «размазанное», эволюционирующее от традиционного горско-восточного (всё для друга и брата, плеть для чужого) к западному рационализму (и с родственником деловые отношения, и с врагом можно договариваться к обоюдной выгоде).
О.: Вновь возвращаемся к межеумочности. Но начинает казаться, что это уже стало удобной отговоркой: такая, мол, загадочная славянская душа, ничего с этим не поделаешь, стало быть, и делать ничего не надо.
А.: Ну, если с перестройками ничего не выходит и веками здесь ничто не меняется, то, может быть, действительно чего-то мы никак не поймем и тайна некая все ж остается?..
О.: Секрет именно в том, что никакого секрета и конспирологии, никакой особой сути и особого пути, никакого внешнего заговора и внутренних врагов нет и никогда не было.
А.: Совсем врагов нет?
О.: Друзей тоже. Но если б и были… У кого их тогда нет? И кого любят все? Но никто, кроме нас, так не ноет. О чем бы то ни было. А что плохому танцору мешает — известно.
А.: То есть вы согласны с Александром Зиновьевым, что самые глубокие тайны лежат на поверхности? Потому и не видны для шибко умных и далеко смотрящих?
О.: Тогда уж — с Эдгаром По и Конан-Дойлем. Тайна в том, что межеумочность, двойное мышление, с театром показухи и внутренними мелкими делишками, всех устраивает. А так называемый западнизм нашей элиты — это миф. Это как раз наиболее яркое выражение нашей совковости: презрение к породившей тебя среде, стремление хапнуть побольше, чтоб выглядеть круче соседа, да оттянуться по полной программе. Верхи и низы ничем здесь друг от дружки не отличаются. Перефразируя известную поговорку: верхи с низами менять — только время терять. Вот вам весь русский менталитет.
А.: Хорошо, отвечу тем же. Постоянно приписываемый нам патернализм и коллективизм — это еще больший миф, точно такой же, как и миф о свободе на Западе. Патернализм некогда был, конечно… был, да весь вышел. Современный менталитет — осколочный и реально плохо работает. Патернализм сегодня мнимый уже потому, что изначально предполагает какую-то заботу о населении, хотя бы как о сохранении своей собственности. В данном пункте патернализмом, или, что то же — хозяйственностью и государственным мышлением, отличается Запад. А у нас слова о державности — вариация былых клятв марксизмом. Нет, все категории и признаки противоположения «Запад-Восток» давно уже поменялись местами.
О.: То есть солнце встает ныне на Западе? Согласен. Но русский менталитет, пусть осколочный, не вытравлен окончательно. Он превозмогает золотого тельца: раньше халтурно работали, потому что якобы за бесплатно, вот за деньги бы… Потом так же плохо и за деньги. Ну разве что за ооочень большие… Теперь, как мы видим, и за большие и за любые запросто напортачат. Не свойственна нам размеренная механическая работа.
А.: Да, в этом плане русский, как известно, долго запрягает, но быстро ездит. Но ваши нападки на наш менталитет льют воду на мельницу тех, кто любыми средствами способствует его искоренению. Здесь уже пахнет логикой гражданской войны.
О.: А война эта не прекращалась ни на один день, то затухая, то разгораясь.
А.: Ловлю на слове. Значит, эпоха государственного крепкостояния, религиозной и национально-патриотической общности успокаивает внутренние противоречия? И наоборот.
О.: Ну, во-первых, гасит только на время, например, на период внешней войны или с направлением отрицательной энергии народа на внутреннего врага.
А.: Или — на некую цель, наподобие коммунизма.
О.: Все равно консолидация остается в лучшем случае лозунгом. Если даже тотальные войны или репрессии не способны актуализировать идею социальной, да просто — человеческой взаимопомощи, то в иных ситуациях нечего, кажется, и ловить. Вон даже в какой-нибудь крохотной, но цивилизованной европейской стране то и дело наблюдаем мы склоки. А уж в евразийской империи… чего ждать?
А.: Но у китайцев, корейцев, японцев что-то все-таки получается. Тот же производительный труд. Понимаю, что пример неудачен, и рискну предположить, почему. Может быть, у истинных азиатов пресловутая общинность настолько в крови, что не дает излишне отрываться верхам от низов, отсюда меньше обиды и зависти, нет такого неизбывного классового взаимообмана и злобы, как у нас.
О.: Так об этом и речь! Если бы мы, русские, действительно были способны использовать те блага общинности, о которых долдонят почвенники, то и слава Богу! Но ведь нет же! Более того: кому подражают, с кем соревнуются, кому завидуют и кого вместе с тем ненавидят? О ком вечно думают и говорят, из-за кого глотку друг дружке готовы порвать? Неужто из-за Кореи?
А.: Так и я о том же: реальная направленность русских мозгов устремлена в сторону Запада. Причем в самом худшем его варианте. Кстати говоря, отношение нашей власти к народу точно такое же, как у западной элиты ко всему остальному миру. Почему бы в таком случае не солидаризироваться с теми западными интеллектуалами, которые ищут истину на Востоке?..
О.: Не из их ли рядов те, кто в свое время нашел истину в Ленине-Сталине?
А.: А о чем это свидетельствует? Не о том ли, что Запад духовно уже съел сам себя? Западные антиглобалисты — дети сытых, наши — отцы голодных.
О.: В свое время и наши книжные баре тоже объелись культуры и стали мечтать о хрустальном граде социального братства.
А.: Ну, кто-то должен смотреть немного дальше ближайшего «хапнуть — поесть — унести в свою норку»?..
О.: Вот-вот. Элита опять решит за народ, каким ему следует быть. Только в альтруизм ее как-то не верится. Если кающиеся дворяне XIX в., почувствовав технологический потолок в исполнении желаний, могли позволить себе рассупониться, обратить свой взор на страдания трудового народа, то сегодня такого потолка уже нет. И элита, и масса уже не те. В лучшем случае, нынешний дворянин ратует за умозрительную утопию, а чаще — совершенствует реальные методы управления массой:
А.: К какому же «случаю» отнесете вы евразийцев?
О.: Наверно, к клиническому.
А.: То есть?..
О.: Ну, посудите сами. В современном мире цепляться за космические лучи, мессианство, теократию? Сшивать на одну нитку коммунизм, платонизм, визан-тизм, ведизм, хомейнизм… И верить при этом, что весь «третий мир» дружными рядами пойдет в этот (какой по счету?) Интернационал, когда господа евразийцы не могут собственных детей воспитать, оторвать их от рэпа, ночных клубов, виртуальных стрелялок и прочего?! Врачу: исцелися сам.
А.: Значит, по-вашему, серьезного отношения никакие их идеи не заслуживают? Но критика ими сегодняшнего, либерального (несмотря на державные лозунги) положения дел вполне справедлива. Соответственно в качестве противовеса берутся идеи противоположного толка…
О.: Согласен полностью. Вот именно такой путь спасения, как говорил незабвенный Талейран, хуже, чем преступление, это — ошибка.
А.:???
О.: Там, где они подсказывают циничным прагматикам во власти как исправить наиболее вопиющие промахи, они и опасны для нас и для своих же последователей. Если хотите — для народа. И власти прекрасно используют эту критику и их предложения: где надо — подправят, что надо — перевернут и идеологически сымитируют, умело сочетая благие идеи фундаментализма, ловкий пиар и реальную эксплуатацию. А эзотерические «вершки» духовидческого утопизма просто отбросят как несбыточные книжные страсти и романтические финтифлюшки!