Страница 2 из 106
- Зачем ты его здесь держишь? - спросил я.
Она не заметила, что я вынул пистолет. Услыхав вопрос, она повернулась в мою сторону и сделала слабое движение той рукой, на которой носила мое кольцо, как если бы хотела отобрать у меня оружие.
- Дай сюда, - сказала она.
- Зачем тебе пистолет?
- Тебя это не касается! - сказала она неприязненно. - Просто он мне нужен.
Я снова взглянул на ее шею. Анжелика поймала мой взгляд и подняла руку, чтобы застегнуть пуговицу, однако я опередил ее и сильнее распахнул пижаму. На всей шее Анжелики были видны огромные сине-черные синяки.
- Тебя кто-то хотел задушить? - спросил я.
- Билл, прошу тебя…
- Когда это было?
- Ах, я не помню… может, несколько дней назад. Ничего серьезного. Просто он был пьян. Видишь ли, он…
- Кто он? Этот твой Джейми?
- Да.
- И ты не обращалась в полицию?
- Разумеется, нет.
В этот момент в кухне раздался звонок. Звонивший не отрывал пальца от кнопки.
- Он будет так звонить всю ночь, - сказала Анжелика усталым голосом.
- Джейми?
Она кивнула.
- Я не хотела, чтобы он приходил сюда. Я вышла из дому, чтобы встретиться с ним в баре… Но он не пришел. Я могла бы догадаться, что он заявится сюда!
- Сейчас я избавлю тебя от него, - сказал я.
Маска, которую она с таким усилием старалась удержать на лице, внезапно исчезла. Ее гордость, ее неприязнь, чувства, которые она ко мне питала, - все это теперь не имело никакого значения.
- Умоляю тебя, Билл, объясни ему. Скажи, что я ждала его в баре, что я больна… что не могу с ним увидеться. Во всяком случае не сегодня.
Бьющий по нервам звонок на секунду прервался, но только для того, чтобы возобновиться снова. Положив пистолет на постель, я вернулся в гостиную. Голос Анжелики догнал меня:
- Не делай ему ничего плохого, Билл. Это не его вина. Ему вернули рукопись, над которой он работал два года. Поэтому, если он немного пьян, не обижайся на него. Он мне нужен! Он любит меня по-своему…
Любит ее по-своему! Я не хотел больше ничего слышать. Это было слишком пошло. Я спустился вниз. Через застекленную входную дверь я увидел мужчину; опершись о стену, он держал палец на кнопке звонка. Я отворил дверь, подошел к нему и оттолкнул в сторону. Он покачнулся, утратил на какой-то миг равновесие, но тут же снова выпрямился.
В свете маломощной лампочки над дверью ему можно было дать не более девятнадцати лет. И хотя он был пьян, я должен был признать, что передо мной один из самых красивых парней, каких я когда-либо видел. У него были вьющиеся черные волосы и такие же черные глаза. Я представил себе его вместе с Анжеликой, и во мне пробудились какие-то остатки дремлющей в неведомых уголках моей души абсурдной ревности.
- Я прошу вас немедленно уйти отсюда, - сказал я. Он продолжал смотреть на меня, хлопая глазами и покачиваясь. Потом он отодвинулся от меня и снова прижал пальцем кнопку звонка.
Я схватил его за плечо и резко развернул в свою сторону. Он бросился на меня и попытался ударить. Я отступил на шаг в сторону, а когда он хотел миновать меня и войти в квартиру, съездил ему по физиономии, от чего он тяжело повалился на порог.
Я смотрел на поверженного Джейми, а сердце в моей груди билось в триумфальном ритме победы.
Однако я тут же подумал, что не смогу его так оставить. Я вышел из холла на улицу. Как раз в эту минуту перед домом остановилось такси, из которого вышла какая-то женщина. Я махнул рукой водителю и вернулся к Джейми. Я вывернул карманы его плаща и обнаружил бумажник с более чем скромным содержимым - в нем было всего три доллара. Я вынул деньги, а бумажник сунул обратно в карман.
В это время приехавшая на такси женщина вошла в холл. Это была высокая блондинка с большими нагловатыми глазами.
- Ой!… Мальчики… мальчики! - сказала она. - Это плохая игра.
Она вынула ключ и начала подниматься по лестнице, а я за это время успел поднять Джейми и поставить его на ноги. Он уже пришел в себя, но все еще был оглушен. Я усадил его в такси и, назвав водителю какой-то адрес в Бруклине, вручил ему десятидолларовый банкнот.
- Пожалуйста, не позволяйте ему вылезти, пока не доставите на место, - попросил я таксиста. - Дома его ждет старушка-мать.
Когда я снова вернулся в квартиру, Анжелика продолжала лежать в кровати, но пистолет исчез.
- Ты ничего ему не сделал? - спросила она.
- Нет, - сказал я. - Успокойся, я ничего ему не сделал.
Я рассказал ей немудреную историю, придуманную, когда я поднимался по лестнице, как мне удалось уговорить его перестать скандалить и вернуться домой. Не знаю, поверила ли она, но мне это было совершенно без разницы.
- Я не хотела вмешивать тебя во все это, - сказала она. - Правда, не хотела. Ни за что на свете. Но… если бы ты его знал! В сущности, он очень порядочный парень Просто он очень несчастлив. Да, просто несчастлив. Джейми…
Вдруг она начала плакать, уткнувшись лицом в подушку
- Анжелика… - сказал я робко.
- Уходи, - ответила она, приподнимаясь. Ее лицо так переменилось, что мне показалось, будто я вижу совершенно чужую женщину - Возвращайся к яхтам Коллингхема, к его "кадиллакам"!
Чары рассеялись немедленно. Здесь не было ничего моего. Даже не оглянувшись, я вышел из спальни в гостиную, бросил на столик ключи и выбежал на улицу.
Я чувствовал себя так, словно чудом избежал катастрофы.
Глава 2
Когда я, наконец, вернулся домой на Бикмен-плейс, шел второй час ночи. Бетси в очках на носу лежала в постели. Увидев меня, она сняла очки и улыбнулась. Всю жизнь она считала себя безобразной и заявляла, что если кто-нибудь захочет жениться на ней, то исключительно ради ее состояния. Это просто было ее навязчивой идеей, от которой она страдала, пока на ней не женился я.
При виде Бетси и ее теплой улыбки, я ощутил внезапно захлестнувшую меня волну нежности.
Она не спросила меня о причине моего позднего возвращения. Бетси всегда подчеркивала мое право на полную независимость и свободу. Делала она это потому, что Коллингхемы были просто непристойно богаты, а я работал в их отделе. Она не хотела дать мне почувствовать, что она дочь моего шефа.
- Рики еще не спал, когда я вернулась из театра, - сказала она. - Элен никак не могла с ним справиться. Мне пришлось петь ему, пока он не заснул.
Возвращаясь на автомобиле домой, я решил рассказать ей все об Анжелике, потому что до этого я ничего не скрывал от Бетси. Однако теперь, когда я начал раздеваться, все это показалось мне далеко не столь простым. Я знал, что Бетси всегда чувствовала себя уязвленной красотой Анжелики, которую я когда-то так сильно любил. Знал я также, что в глубине души она все время боится, что Анжелика как мать Рики когда-нибудь захочет отобрать его. Бетси не могла иметь детей, Рики она любила столь же искренне, как и меня. В конце концов я убедил себя, что нет необходимости упоминать о моей встрече с Анжеликой, тем более, что я ее, по всей вероятности, никогда больше не увижу.
Я лег в постель, и мы начали говорить о завтрашней встрече с моим тестем и о Фонде борьбы с лейкемией имени Бетси Коллингхем, который Бетси основала после смерти матери, умершей от белокровия. Когда мать Бетси скончалась, ее отец решительно и безжалостно перенес всю свою любовь на младшую дочь, Дафну До замужества Фонд был единственной вещью на свете, интересовавшей Бетси; теперь же он уступил первое место мне и Рики.
Сейчас приближалось время весеннего отчета комитета Фонда, и наша завтрашняя встреча с Си Джей должна была иметь весьма существенное значение, поскольку Бетси и Пол Фаулер, выполняющий там обязанности директора, собирались начать новый финансовый год, рассчитывая на солидный чек Си Джей. Бетси отдавала себе отчет в том, что этот орешек будет не легко раскусить, поскольку ее отец, финансовый магнат, столь же капризный, сколь и деспотичный, умел выскальзывать из подобных ловушек. В глубине души Бетси была, однако, убеждена, что дело это удастся, и настроение у нее было отличное.