Страница 10 из 25
— Прибыл по вашему приказанию, товарищ заместитель, — отрапортовал Земан почти шутливо, но у того сегодня не было желания шутить.
— Что это ты творишь, Гонза? — начал он раздраженно.
Земан удивился, но смолчал. Не понимая, о чем речь, ждал, когда Житный наконец-то объяснит, чем вызван официальный тон.
— На тебя жалуется сам заместитель председателя правительства.
Так вот в чем дело! У Земана отлегло от сердца.
— Кто? Неужели Лойза Бартик?
— Я сказал тебе: заместитель председателя правительства, — повысил голос Житный. — И попрошу оставить этот фамильярный тон.
— А с товарищем зампредом я вовсе не фамильярничал, скорее он со мной. Я был при исполнении, — оборонялся Земан, уверенный в своей правоте. — Не знаю за собой никаких промахов при исполнении служебных обязанностей. Я действовал в полном соответствии с законом и инструкциями. Если речь идет именно об этом, то позвольте мне удалиться, товарищ заместитель.
После первой вспышки гнева Житный немного пришел в себя.
— Ну что ты, Гонза, совсем выжил из ума? — сказал он примирительно. — Разве не понимаешь, о чем идет речь?
— В том-то и дело, что прекрасно понимаю, — ответил Земан.
— Ну проходи, садись, — пригласил Житный вполне дружелюбно.
Снова это был старый приятель и соратник. Он подвел Земана к дивану рядом с журнальным столиком, приютившимся под сенью большой пальмы (уголок для доверительных бесед), потом, нажав на кнопку, попросил принести в кабинет два кофе и подсел к Земану.
— Зачем ты полез в этот замок, Гонза? — спросил он с ласковым упреком.
— Расследую убийство.
— Там?
— Если следы ведут в замок, то и там.
— Гонза, Гонза, ты все такой же упрямый ура-революционный барашек, как тогда, в Феврале, когда чуть не застрелил меня, приняв за классового врага. — И Житный рассмеялся.
— А ты? Ты уже не тот, каким был в Феврале?
— Спустись на землю, Гонза. Ведь существуют определенные границы, которые не имеем права переступать даже мы.
Земан вспомнил последнее дело, которое они вели совместно с Житным, и откровенно спросил:
— Тебя больше не трогают нераскрытые преступления? Перестали мешать «золотые нитки» на некоторых документах?
— Ты знаешь, Гонза, — сказал Житный нравоучительно, — на этой должности человек зачастую должен быть больше политиком, чем полицейским.
— Но я сижу не в твоем кресле. Поэтому убийство раскрою.
— Ну, бог с тобой, Гонза. Это твое дело, — сказал Житный, поднимаясь из-за столика. Выражение его лица снова стало официальным и холодным. — Не буду тебе мешать, но и помочь ничем не смогу. Помни, я тебя предупредил.
— На помощь я и не рассчитывал, — сказал Земан твердо и тоже встал.
— Кофе выпьешь? — спросил Житный, когда в кабинет вошла секретарша с двумя чашками на подносе.
— Нет. Берегу сердце, — ответил Земан уже с порога.
15
В коридоре, у дверей кабинета Земана, снова сидела измученная деревенская женщина в трауре.
Увидев его, она встала со скамейки и тихо спросила:
— Известно что-нибудь, товарищ майор?
— Да нет, пока ничего определенного, — ответил он осторожно, — но мне кажется, что дело сдвинулось.
— Спасибо вам большое, — проронила она, и в ее запавших глазах блеснули слезы. — Вы знаете, Марушка была очень хорошей девушкой. Я приду снова.
Она исчезла так же тихо и незаметно, как и появилась.
В первый раз за все время появление ее не испортило Земану настроения.
Наоборот, с азартом охотника, напавшего на след хищника, он вынул пожелтевшую папку с потрепанным корешком — дело о насильственной смерти Марушки Маровой — и строчку за строчкой принялся внимательно его изучать. Он знал дело почти наизусть, но теперь, когда появилось кое-что новое, необходимо было снова взвесить каждый факт и сопоставить с тем, что удалось узнать в замке и его окрестностях. Внимательно вчитываясь в каждое слово, он вдруг наткнулся на фразу, которой раньше не придавал особого значения.
«Несмотря на все старания, гильза от ружья найдена не была. По всей вероятности, преступник подобрал ее и уничтожил. Лишь в кронах деревьев поблизости от места преступления была обнаружена застрявшая в ветках дробь. Но она, очевидно, не имеет никакого отношения к убийству Марии Маровой».
Бог мой, да ведь это же комбинированное ружье с двумя стволами! — осенило его. Один ствол стреляет дробью, другой пулями. Это ружье — предмет гордости его изобретателя, инженера Чадека. Земан знал это оружие еще с февраля сорок восьмого.
Земан заторопился.
— Мне нужна машина, — позвонил он. — И поскорее.
Не терпелось узнать, что же в тот вечер произошло в замке.
Одним из свидетелей наверняка была Ганка Словакова. Сейчас он был в этом уверен.
А через несколько минут он уже нетерпеливо жал на кнопку звонка у ее двери.
Женщина, открывшая ему, не была ни молодой, ни красивой. У нее было грубое одутловатое лицо, бесформенная фигура и толстые, отекшие ноги.
— Чего вам? — грубо спросила она.
— Мне нужна инженер Словакова.
— Нет ее, — отрезала старуха и попыталась захлопнуть дверь.
В последнюю секунду Земан помешал ей и показал свое удостоверение, после чего старуха смягчилась и перестала тянуть дверь на себя.
— Когда вернется Словакова?
— Не знаю. Я здесь просто убираю. Но, может, через две недели, а может, и через три. Она не говорила.
— Где она сейчас?
— В Западной Германии. Уехала в Альпы. На лыжах катается.
— Вот так вдруг?
— Да. На нее это похоже. Вчера вечером прилетела домой, говорит: «Утром еду в Гармиш, пани Михалкова. Вот вам ключи, приведите мою квартиру в порядок».
Земан сообразил, что кто-то действует быстрее, чем он. Таким образом, одного свидетеля убрали.
16
Он снова отправился в Скрыше. При дневном освещении, чистом снеге и прозрачном морозном воздухе деревушка выглядела гораздо более симпатичной и опрятной, чем запомнил ее Земан в тот промозглый ноябрьский вечер. Из труб валил дым, все вокруг дышало покоем, даже замок в лучах не щедрого зимнего солнышка не казался таинственным, неприступным, подавляющим все вокруг, а приобрел совсем домашний вид.
Земан понимал, что от трактирщицы Берджишки (или, как ее еще называли, Фриды) он больше ничего не узнает, и тем не менее постучал в дверь пока еще закрытого трактира. Желание узнать правду оказалось сильнее проверенной истины, гласящей, что из вычерпанного источника не напьешься.
Увидев его, Фрида усмехнулась:
— О, вы снова здесь?
— Соскучился по вас.
— Я нравлюсь полицейским? Так я могу и зазнаться, — рассмеялась она, впуская Земана.
Ого, в деревне уже знают, что я криминалист? И это требует расследования, подумал он.
— Что вам предложить, товарищ майор? — спросила Фрида, когда Земан сел.
— Ну, например, чаю, — ответил он.
Это был странный заказ, потому что всюду предлагают и подают только кофе, типичный чешский «турецкий». За свою жизнь Земан столько его выпил, что чувствовал к нему отвращение. Чаще всего это был грубо смолотый, жидкий кофе, который вызывал только боль в желудке. Правда, бледный трактирный чай в старых влажных бумажных пакетиках был не лучше, но его хоть можно пить без ущерба для здоровья.
— И еще, — сказал Земан, — хочу узнать у вас кое-что о замке.
— За этим и обращайтесь прямо в замок. — Фрида насторожилась, общительности ее как не бывало. — Это трактир, а не справочное бюро. Чай? Ну черт, вот это заказ! — усмехнулась она, ставя чайник на электрическую плиту. — Даже если бы все знала, я все равно бы вам ничего не сказала.
— К чаю можете подать ром, — сказал Земан. — Но ром вам придется выпить самой. Я за рулем.
— Ром не пью, — отказалась Фрида. — Это дешевое пойло не для меня.
— Тогда водку или охотничью настойку. Выберите сами. — Земан вспомнил напитки, которые она предлагала ему осенью.