Серебряная леди

— Темллтону повезло, — сказал юный сыщик, — я думаю, скоро у него появятся неоспоримые улики против мистера Эдамса. Он нашел заведение на Побережье Барбары, куда часто заглядывает мистер Эдамс. Это должно поставить в затруднительное положение процветающего банкира.

— Я бы хотела посетить это заведение.

— Это не место для леди, — ответил молодой человек.

— Это не имеет значения, — не отступала Кэт. — Темплтон должен быть в курсе того, что происходит. Может, мы ему поможем.

— Я не думаю…

— Мне не важно, что вы думаете. Я плачу Темплтону, — Каталина устремила на юношу ледяной взгляд, который помогал ей ставить мужчин на место. Этот отступил, как и все остальные.

— Ну хорошо. Мы наймем экипаж, и вы подождете меня внутри.

Кэт кивнула.

— Темплтон убьет меня за то, что я взял вас с собой на Побережье, — мямлил молодой сыщик.

— А я убью, если не возьмете.

Продолжая сокрушаться, детектив взял шляпу, вышел с Кэт на улицу и бросился нанимать экипаж.

— За ваш счет, — успел он буркнуть Каталине.

Кэт кивнула.

— Куда нам ехать?

— Это называется «Зеленая берлога», самые известные детские ясли на всем Побережье, — молодой человек искоса бросил на женщину испытующий взгляд.

«Я знаю значительно больше, чем кто бы то ни было», — с грустью подумала Кэт.

Он отвернулся и покраснел. Каталина ждала, что он скажет.

— Я слышал… Темплтон слышал… — мальчик замялся и только под ее требовательным взглядом выпалил, — у них там самые настоящие девочки.

Кэт закрыла глаза. Она едва дышала. Женщина вспомнила свою первую мучительную боль. И ужас. И отчаяние.

— Мисс Хилльярд?

Кэт заставила себя сосредоточиться на разговоре.

— Со мной все в порядке. Почему не закроют это заведение?

Ее собеседник беспомощно пожал плечами.

— Коррупция. Когда по городу расползаются слухи и полиция понимает, что надо показать горожанам, что она существует, то в ход идут деньги. Дети исчезают и появляются в каком-нибудь другом месте.

Кэт знала, что Побережье Барбары — одно из самых грязных мест на земле. Заведения подобного сорта встречаются и в Китай-городе. Наркотики. Проституция. Именно там «шанхаируют» подгулявшую публику. С самого начала Каталина была готова поддержать идею Девро, но, защищая собственную душу от боли, она даже не подумала о детской проституции, о тех детях, которых приносят в жертву разврата.

Каталина сжала кулачки. Сначала надо спасти Молли, потом она вступит в сражение за других. С помощью Марша и четы Девро она найдет способ помочь юным жертвам распутства, к каким и сама принадлежала в детстве. Она не ограничится взносом, который уже отправила Квинну, она примет личное участие в спасении детей. Если бы она могла, то спалила бы подобные заведения или устроила публичный скандал, который бы не позволил полиции за взятку закрыть глаза на то, как калечат души и тела детей.

Экипаж остановился, и сыщик сделал предупреждающий жест.

— Вы обещали мне не выходить из экипажа. Ждите, а я посмотрю, здесь ли Темплтон.

— Как вы собираетесь это сделать?

— Сыграю роль клиента, — ответил юноша. — Вам бы это не удалось.

Кэт выглянула за занавеску.

— Где находится заведение?

— Вон оно. У входа стоят вышибалы.

Здание имело вид весьма обшарпанный. Окон не было вовсе.

— Как Темплтон попал туда?

— Эдамс несколько раз приводил сюда наших людей. Мы предположили, что, если он занимается любовью с собственной дочерью, он, очевидно, проявляет интерес и к другим юным особам. Бут собирался навести об этом справки, убедительно подкрепив свое любопытство деньгами, — ответил молодой человек. — А теперь будьте осторожны. Это место небезопасно для привлекательных женщин.

Кэт кивнула: она сделает все, чтобы помочь Молли.

Время шло. Наконец молодой человек вернулся.

— Темплтон здесь, мисс. Договаривается насчет девочки. Пытается выкупить ее. Я сам слышал. Ту самую, с которой развлекался Эдамс. Давайте подождем здесь.

От сыщика попахивало дешевым виски, и он смутился, когда понял, что Каталина почувствовала запах.

— Я сказал, что ни одна из девочек мне не подходит. Слишком юны. Пришлось хлебнуть эту дрянь и выложить изрядную сумму, чтобы с меня не спустили шкуру. Очень неприятное место, очень.

Кэт передернуло. Она на себе испытала, что это такое. Она поинтересовалась, знает ли девочка, которую пытается выкупить Темплтон, что-нибудь, что может помочь Молли. Вопрос ее остался без ответа: сыщик приказал вознице ехать вперед, потом дверь распахнулась, и в нее почти втолкнули девочку. Вслед за ребенком в экипаж впрыгнул Бут.

— Ради Бога, что?..

— Молли пропала, — сказала Кэт. — Мы думаем, что ее отвезли к отцу. Я не смогла удержать Тедди, и он отправился за ней. Они с Маршем Кантоном попытаются вызволить ее.

У Темплтона округлились глаза.

— Тот самый Кантон, о котором писали газеты?

Кэт подтвердила.

— Черт, — выругался сыщик. — У нас достаточно улик для очень крупного разговора с Эдамсом. — Он посмотрел на девочку и продолжал. — У мистера Эдамса есть некоторые странные пристрастия, о которых было бы интересно узнать клиентам его банка.

Девочка тряслась от страха. На вид ей было не больше тринадцати, может меньше. Кареглазая блондинка. Тот же испуганно-болезненный взгляд, что и у Молли. У Кэт защемило сердце.

— Все в порядке, — легко сказала Каталина, обняв девочку. — Ты в безопасности.

Сердце ее облилось слезами, когда она поняла, что девочка ей не верит. Должно быть, ее короткая жизнь изобиловала предательствами. Каталине было хорошо знакомо это чувство.

Женщина посмотрела на Темплтона.

— Вы можете отправиться в Оклэнд?

Бут кивнул и, посмотрев на молодого человека, сказал:

— Мы поедем вместе. Если мы не опоздаем, то поинтересуемся, хочет ли мистер Эдамс, чтобы его секрет стал достоянием публики.

Темплтон приказал вознице ехать на пристань, затем повернулся к Кэт:

— А вы, мисс?

Кэт очень хотелось отправиться вместе с ними, но она не могла бросить девочку. Ей очень хотелось быть рядом с Маршем, убедиться, что Молли в безопасности, но она чувствовала, как рядом с ней дрожит от страха ребенок. Она не могла оставить девочку одну, не сказав ей, куда идти и что делать. В конце концов, в этой девочке спасение Молли.

— Я отвезу ее в «Серебряную леди» и присмотрю за ней.

— Ее зовут Салли. По крайней мере мне так сказали.

Кэт кивнула.

Через пару минут они были на пристани. Сыщики вышли, и Кэт и Салли остались вдвоем. Когда мужчины вышли, девочка немного успокоилась. Каталина оглядела безвкусное, потертое платьице, натянутое на худосочное тельце. Каталина знала, что пока не возникнет доверия, хотя бы хрупкого, вопросы задавать бесполезно. И женщина начала так:

— Меня зовут Каталина. Я владелица салуна.

Девочка съежилась.

— Совсем не такого салуна. Тебе не придется ничего делать, но ты будешь в безопасности. Никто тебя никогда больше не обидит. Потому что… я понимаю, каково тебе. Я сама выросла в таком же месте.

Экипаж катился, а Каталина все говорила и говорила. Ей было тяжело рассказывать о себе, но девочка перестала ее бояться, расслабилась, успокоилась, но все еще сохраняла дистанцию.

Забота о девочке, думала Кэт, должна отвлечь ее от мыслей об Оклэнде, о Молли, о Марше.

Молли медленно приходила в себя. Во рту сохранялся привкус грязной тряпки, по всему телу разлилась тяжесть. Девушка поняла, что ее опять усыпили хлороформом. Она напрягла память и вспомнила: шаги, грязная рука, зажимающая рот. После этого она начала задыхаться и решила, что умирает. Молли открыла и снова закрыла глаза. Ее старая комната. Полумрак. Ее комната была в глубине дома. С давних пор окна были забраны чугунными украшениями, которые на самом деле выполняли функцию решеток. Отец говорил, что это для ее безопасности. Сейчас были закрыты даже ставни, и свет не проникал в помещение. Только один лучик был виден в зазор между ставнями. Значит, сейчас день. Это счастье для нее. Молли хорошо знала отца. Что бы ни случилось, он не вернется домой, не пересчитав деньги, полученные банком за день. Он никогда не изменял своим привычкам. Никогда.