Радуга

— Ты очень хорошенькая, — сказал он наконец.

Она застыла, и Кэм почувствовал, что она замыкается в себе.

— Все в порядке, — успокоил он ее. — Я не сделаю ничего плохого. Я тебя не обижу.

Она сжалась в комочек. Она боялась его, боялась тех чувств, которые он вызывал, и того, что после завтрашнего Дня она больше никогда его не увидит.

Дафна почувствовала его руки и испугалась, что он начнет ее тискать, но ничего такого не произошло. Наоборот, ей было очень уютно. Внезапно в самой глубине ее души появилась боль. Она сможет противостоять всему, кроме этой нежности, которая так скоро исчезнет.

По-птичьи быстро она вскочила на ноги, но Кэм, несмотря на свой рост, оказался столь же проворен.

— В чем дело? — спросил он.

— Разве твой хозяин не будет тебя искать? — ответила она вопросом на вопрос.

Он немного помолчал.

— Он в кают-компании.

Мягкие карие глаза заглянули в его темные, почти черные.

— Ты его ненавидишь?

Кэм положил руку ей на плечо.

— Ненавижу всех, кто держит рабов, — сказал он с напряжением.

— Это он так… твою спину?

Лицо Кэма стало грубым, его глаза, казалось, загорелись. Ни следа мягкости в нем не осталось. Он ничего не сказал, но по его лицу и напряженному молчанию Дафна поняла ответ.

— Я тоже его ненавижу, — сказала она зло. — Я их всех ненавижу.

Кэм вздрогнул. Ему очень не хотелось говорить неправду о капитане, но такая игра была серьезной частью их защиты. Когда все дело только началось, они с капитаном решили, что Кэм будет притворяться рабом Квинна. Полосы на его спине были лишним доказательством того, что капитан твердый приверженец рабства.

— Понимаю, — наконец сказал он мягко.

Дафна внимательно посмотрела вокруг, прежде чем вслух высказать эту свою мысль:

— Ты когда-нибудь… хотел… убежать? Кэм рассмеялся с не наигранной горечью.

— Дважды, — ответил он. — В первый раз меня выпороли. Во второй раз они изуродовали мне лодыжку, чтобы я больше не смог убежать.

— Он! — с ужасом воскликнула Дафна, опять имея в виду капитана парохода.

Кэм пожал плечами. Ему не нравилось видеть в ее глазах ненависть к единственному другу, который у него был, но сейчас с этим ничего нельзя было поделать. Потом она все узнает. Потом, когда это будет безопасно.

— Ты попробуешь… еще раз?

Кэм опять не знал, что сказать. Как много можно открыть? Он хотел подготовить ее к тому дню, чтобы она предпринимала что-нибудь сама. Это было крайне опасно.

— Не без помощи друзей.

— Есть… помощь?

— Я слышал, что есть.

Ее глаза стали большими:

— А как ты их найдешь?

— Держи свои уши открытыми и слушай сюда, малышка. Это называется Подпольная железная дорога. Говорят, что они помогут добраться до Канады.

— Белые люди? — недоверчиво спросила она.

— Белые люди и бывшие рабы, — сказал он.

— Если ты так много знаешь, почему же ты не ушел? — все еще с недоверием спросила Дафна.

Кэм улыбнулся своим мыслям. Она была сообразительной малышкой.

— Я еще не нашел нужных людей. Но найду, — пообещал он.

— Белых людей? — повторила она с сильным удивлением.

— Есть такие, которые не любят рабство, — сказал он медленно.

— Не верю, — ее слова были полны сожаления. — А ты как можешь? После всего того, что они с тобой сделали?

— Приходится, — ответил он просто.

Дафна не могла понять, как человек может так говорить. Она чувствовала, что все надежды рушатся. Она опустила глаза, отводя взгляд от силы, ясно читаемой в его лице, от огня в его глазах.

— Ты должна надеяться, — сказал он тихо, но убежденно.

— Я и не знаю, как, — прошептала она.

Он наклонился к ней и легко коснулся губами ее лба. Так легко, что Дафна была удивлена тем, какую бурю эмоций вызвал в ней этот мимолетный поцелуй.

— Поверь мне, — сказал он.

— Я не знаю, как, — повторила Дафна, опять уклоняясь от ответа. Она споткнулась о веревку и покачнулась, падая, но вдруг ее подхватили сильные руки. Впервые в жизни она почувствовала себя защищенной.

Но за пределами его объятий не было защиты, уныло подумала она.

— Пусти, — с отчаянием произнесла она, боясь поверить в его слова, поверить во что бы то ни было, потому что это означало впоследствии горькое разочарование.

Лучше не иметь надежды. Лучше не иметь чувств.

— Пусти, — повторила она, вырываясь от него и вылетая на мисс Мередит.

Мередит поднялась на палубу, чтобы подышать воздухом, когда увидела, что из-за тюков хлопка выбегает Дафна с таким лицом, словно сам дьявол гонится за ней. Капитан Девро? Но затем она увидела, как за Дафной выходит большой черный мужчина. Человек капитана.

— Оставь ее! — со злостью закричала она.

Кэм резко остановился, старательно принимая покорный вид.

— Да, мэм.

Мередит посмотрела на Дафну.

— Он обидел тебя?

Потрясенная Дафна могла только покачать головой. Не услышала ли ее хозяйка что-нибудь из ее разговора?

— Ты уверена? Не надо бояться.

— Нет, мэм, — сказала Дафна. — Я просто… просто крысу увидела, и она испугала меня. А он поддержал меня, чтоб я не упала, вот и все.

Мередит видела, как дрожат плечи девушки, и грозно взглянула на слугу-великана. Он, похоже, как и его хозяин, пытался с помощью мужской силы взять то, чего не мог добиться убеждением.

Мужчина опустил глаза, но Мередит уловила в них отблеск ненависти, искру протеста против собственной покорности. Она подумала, не сообщить ли об этом капитану, но ей нисколько не хотелось видеть этого заносчивого мерзавца еще раз, да и подвергать этого раба очередному наказанию она тоже не хотела. У Квинна Девро был порочный характер, судя по отметинам на спине этого раба.

— Как тебя зовут? — резко спросила она.

— Кэм

— Я ничего не скажу, если только не увижу тебя опять возле Дафны. Если увижу, позабочусь, чтобы тебя наказали.

— Да, мэм, — сказал он тихо, но она увидела, как его кулаки сжались от гнева.

Она смотрела на него, пока он опять не опустил глаза, а затем, повернувшись к Дафне, сказала смягченным голосом:

— Пойдем, Дафна. Нам обеим надо поспать.

Когда они вернулись в каюту, Мередит зажгла масляный светильник и увидела следы высохших слез на щеках Дафны. Девушка выглядела невероятно одинокой.

— Нет, он что-то сделал, — сказала она обвиняюще.

— Нет, мэм, — сказала Дафна.

— Тогда в чем дело?

По лицу Дафны побежали слезы, которые она тщетно пыталась сдержать.

— Я поговорю с капитаном Девро, — вслух высказала свое решение Мередит, надеясь при помощи этих слов вытянуть из девушки что-нибудь еще.

— Нет, этого нельзя делать! — закричала Дафна. — Капитан Девро… он…

— Что он сделает?

— Что-нибудь ужасное, — сказала Дафна. — Он уже изувечил его. — Дафна вовсе не собиралась это говорить, но слова уже выскочили из нее, страх за Кэма перевесил ее страх перед Мередит.

Мередит в ужасе замерла. Она слышала о подобном, хотя на их плантации физических наказаний не применяли. Но она и подумать не могла, чтобы кто-нибудь мог обречь человека на такое чудовищное наказание. Она вспомнила, как отвечала на поцелуи капитана Девро, и ей стало дурно. К горлу подступила тошнота, и ей пришлось сесть.

— Вы ничего не скажете, мисс Мередит, нет? — молила Дафна. — Он просто хотел мне помочь.

— Нет, — ответила Мередит. Она чувствовала себя грязной, изнасилованной, ощущала приливы ненависти к человеку, который может быть так жесток. Как могла она испытывать к нему хоть какое-нибудь чувство?

Слава Богу, она больше никогда его не увидит.

Квинн играл плохо. Его знаменитая собранность исчезла. Он глядел в проклятые карты, но его мысли были заняты мягкими губами и глазами, которые разбрызгивали золотистые огоньки. Она действительно ответила на тот поцелуй, да еще со страстью, которой он в ней и не подозревал. Это возбудило в нем такое сильное и болезненное желание, что он едва мог дышать.