Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки

Информация органов НКВД интересна еще и тем, что в ней достаточно точно отражается реальное отношение населения Советского Союза к тем или иным событиям. Кстати, политорганы СССР интересовались откликами граждан на происходящее в стране и настоятельно требовали от низовых органов НКВД предоставлять им информацию о политико-моральных настроениях населения. Спецсообщения районных отделов НКВД являются ценным источником информации, так как информаторы органов государственной безопасности охватывали все слои населения СССР. В связи с этим именно в документах НКВД приводится огромное количество детальных и подробных высказываний людей самых разнообразных профессий — от академика до домохозяйки[18].

В финской исторической литературе, как и в советской, за 50 лет после военных событий отводилось немного места проблеме военнопленных. В Финляндии при описании советско-финляндских войн 1939–1944 годов внимание в основном сосредоточивалось на внутри— и внешнеполитических аспектах военных событий, на ходе развития боевых действий.

Правда, есть заметные различия в историографии двух стран. В Финляндии почти во всех книгах с военной проблематикой все же в той или иной мере затрагиваются вопросы, связанные с пребыванием советских военнопленных в лагерях на территории Финляндии или финнов на территории СССР[19]. Но, к сожалению, большинство авторов останавливается на поверхности отдельных исторических фактов, не исследует проблему глубже, выявляя причинно-следственные связи событий, не раскрывает полную историческую картину. Поэтому я остановлюсь только на тех работах, которые непосредственно связаны с проблемой военного плена.

Принципиальное отличие финской историографии от советской и российской заключается в обилии мемуарной литературы по проблеме финских военнопленных. А объединяет их то, что и в СССР, и в Финляндии почти нет аналитических публикаций. В связи с этим я считаю, что всю финску. ю историографию можно разделить на три большие группы: а) научная, б) историко-публицистическая и в) мемуарная литература о финских военнопленных в СССР в 1939–1944 годах.

Помимо журнальных и газетных статей о финских и советских военнопленных периода Зимней войны, имевших несколько тенденциозный характер, книги на эту тему не издавались на протяжении нескольких десятилетий. Определенный прорыв начался в конце 80-х годов в связи с 50-летием начала Зимней войны. В 1990 году выходит книга «105 дней»[20], посвященная боевым действиям в северной части Финляндии. В ней, в числе прочих, опубликованы две статьи о советских военнопленных и о финских в СССР, написанные Райли Кауппила[21]. В них автор описывает режим содержания, продовольственное обеспечение советских пленных в лагере для военнопленных в Пелсо и финнов в Грязовецком лагере НКВД

Более обстоятельно, с привлечением российских и финских архивов, описывается ситуация с советскими и финскими военнослужащими в книге о Зимней войне под редакцией Й. Лескинена и А. Юутилайнена, вышедшей в 1999 году[22]. В этом сборнике опубликованы статьи лиценциата философии, финского исследователя Тимо Малми и российского исследователя, сотрудника Российского государственного военного архива Людмилы Носыревой о финских военнопленных в СССР, в том числе о структуре и деятельности УПВИ НКВД СССР во время этой войны, о пропагандистско-агитационной работе среди финнов в Грязовецком лагере. В статье известного финского историка, профессора Охто Маннинена описывается пребывание русских пленных на территории Финляндии[23].

Надо отметить, по крайней мере, еще одну работу, посвященную советским военнопленным в Финляндии во время войны Продолжения. В 2000 году на кафедре финской и скандинавской истории исторического факультета университета г. Хельсинки Пиркка Миккола защитил дипломную работу по теме «Жизнь и смерть военнопленных. Причины высокой смертности советских военнопленных во время войны Продолжения»[24]. В ней он рассматривает проблемы, связанные с высокой смертностью пленных в Финляндии в 1941–1944 годах на примере лагеря для военнопленных № 9. Автор отмечает, что в Финляндии во время войны Продолжения умерли почти 30 % советских пленных. Анализируя различные документы, Миккола приходит к выводу, что основной причиной смертности был голод.

Первая книга бывшего финского военнопленного периода Зимней войны вышла уже в 1941 году. Таддеус Сарримо опубликовал воспоминания о своем пребывании в Грязовецком лагере УПВ НКВД СССР[25]. Таддеус Сарримо девятнадцатилетним юношей в конце февраля 1940 года попал плен. Немного зная русский язык, он недолгое время был переводчиком в Грязовецком лагере УПВИ НКВД СССР Вернулся в Финляндию во время обмена военнопленными 20 апреля 1940 года. Осужден в Финляндии к четырем месяцам заключения за то, что работал переводчиком.

В последние десятилетия в Финляндии вышло несколько книг-воспоминаний бывших финских военнопленных. К сожалению, из памяти авторов по прошествии многих лет стерлись некоторые обстоятельства пребывания в плену. Проявляется также и свойственная мемуарному жанру некоторая современная тенденциозность в освещении событий. Но все же эти воспоминания помогают исследователям восстановить некоторые неясные, однако чрезвычайно важные детали общей картины военного плена, те, которые нельзя восстановить по официальным источникам и сохраненным архивным материалам[26].

Немаловажная роль в изучении проблемы военнопленных принадлежит Ассоциации военнопленных (Sotavangit r.y.), основанной в 1969 году и объединившей в своих рядах бывших финских пленных. Под эгидой этой организации проводились исследования об их пребывании в СССР. В 1989 году в издательстве «Гуммерус» вышла книга Теуво Алавы, Рейно Хилтунена и Антти Юутилайнена «Muistatko… Sotavangit r.y. 1969–1989» (Ты помнишь… Ассоциация военнопленных 1969–1989)[27], посвященная деятельности Ассоциации. В книге затрагивались вопросы, связанные с пребыванием финнов в плену, их возвращением на родину, а также их медицинским обследованиям по прибытии в Финляндию.

В финской историографии уделяется определенное внимание так называемым воинским формированиям из военнопленных[28], но приводимые по этому поводу данные часто противоречат действительно верным историческим фактам. Нужно иметь в виду, что в основном подобные формирования набирались из гражданского населения оккупированной части Карелии, в частности ингерманландцев и эстонцев[29].

В 1987 году в Финляндии вышла книга Мауно Йокипии[30], В которой не исследуется проблема военнопленных, но показан исторический фон ее зарождения. Книга была переведена на русский язык в 1999 году под названием «Финляндия на пути к войне. Исследование о военном сотрудничестве Германии и Финляндии в 1940–1941 гг.[31] Несмотря на то что при переводе книга была сокращена, в ней довольно полно освещена проблема взаимоотношений нацистской Германии и Финляндии в межвоенный период, на этапе политического и военного сближения двух стран. Автор, используя обширный круг архивных источников, приходит к выводу о вполне сознательном вступлении Финляндии в войну. Книга помогает разобраться, в частности, в таком вопросе, как: была ли советско-финляндская война 1941–1944 годов продолжением Зимней войны или она являлась самостоятельной войной?

18

Большое количество сборников, статей, научных публикаций и докладов вынуждает меня остановиться лишь на некоторых из них. См., например: Неизвестная Карелия. документы спецорганов о жизни республики 1921–1940 гг. Составители: А. Климова, В. Макуров, Т. Филатова. Петрозаводск, 1997; Неизвестная Карелия. Документы спецорганов о жизни республики 1941–1956 гг. Составители: С. Авдеев, А. Климова, В. Макуров. Петрозаводск, 1999; Н. Ломагин. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД. СПб., 2000; К. Александров. Вызов режиму. К вопросу об антисоветских настроениях в частях действующей армии в период советско-финляндской войны 1939–1940 гг. // Посев», 1993, № 6; А. Голубев. Контроль за общественным мнением в Советском Союзе в годы войны. Доклад на XVII российско-финском коллоквиуме, институт им. Ренвалла, май, 2001; Международное положение глазами ленинградцев, 1941–1945: (Из архива Управления Федеральной службы безопасности по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области), СПб., 1996; В. Макуров. Зимняя война и жизнь некоторых граждан Финляндии в Карелии. 1939–1940 гг. // Новое в изучении Карелии. Петрозаводск, 1994; М. Микшенев. Документы спецорганов о жизни Карелии в 1940-е — 1950-е гг. // Вторая мировая война и Карелия 1939–1945 гг. Материалы научно-практической конференции, посвященной 60-летию начала Великой Отечественной войны. Петрозаводск, 2001 и другие издания. Я также обращался к этой теме. См.: Д. Фролов. Из истории Зимней войны 1939–1940 гг. Советские военнопленные в Финляндии, финская пропаганда на фронте и настроения граждан СССР во время Зимней войны. Сборник документов. Петрозаводск, 1999; Д. Фролов. «И для чего только война…» // Новые Рубежи, 2001, № 12. Кроме того, необходимо обратить внимание на дневниковые записи, относящиеся к тому времени. См. например: В. И. Вернадский. Дневник 1939–1940 годов. // Дружба народов, 1992, № 11–12, и 1993, № 9, Вс. Вишневский. «…Сами перейдем в нападение»: Из дневников 1939–1941 годов. Вступ. ст. и коммент. А. Голубев, В. Невежин. Подготовка текста В. Невежин // Москва, 1995, № 5; A. Maньков. Из дневника 1938–1941 гг. // Звезда, 1995., № 11.

19

Наиболее фундаментальными трудами по истории Зимней войны и войны Продолжения, освещающими практически все аспекты этих вооруженных конфликтов, являются многотомные Talvisodan Нistoria, 1–4. Sotatieteen laitoksen julkaisuja XVI: 1–4. WSOY, Porvoo-Helsinki 1976–1979 и Jatkosodan historia, 1–6. Sotatieteen laitoksen julkaisuja XXV: 1–6. WSOY, Porvoo 1988–1994.

20

105 Paivaa. Uhri ja valkoinen kuolema Kainuussa vv. 1939–1940, Kajaani 1990.

21

R. Kauppila. Sotavangit Kainuussa; Suomalaiset sotavan-keudessa // 105 Paivaa. Uhri ja valkoine

22

Talvisodan pikkujattilainen. (toimittaneet J. Leskinen, A. Juutilainen) WSOY 1999.

23

Т. Malmi. Suomalaiset sotavangit; L. Nosyreva. Talvisodan ajan suomalaiset sotavangit; О. Ma