Молния

Райс Реддинг позаботился обо всем, как и обещал. Сплетен не будет — по крайней мере, пока она не проиграет. В карету проникал прохладный воздух, и Лорен охватила дрожь. Вскоре карета остановилась. Реддинг вышел и протянул ей руку, слегка улыбаясь ее нерешительности.

— Идемте, любовь моя, — сказал он.

Адриан несколько раз называл ее «любовь моя». Тогда это вызывало в ней теплый отклик, но сейчас, когда тоже самое произнес Реддинг, ее обдало холодом. Она подала ему руку и вышла из кареты, беспокойно оглядываясь.

Вывеска на здании, у которого они остановились, гласила, что заведение называлось «Львиная голова» и на ней был изображен величественный профиль льва. Реддинг провел ее к боковой двери. Одной рукой он открыл дверь, другой продвигал ее внутрь, словно понимал, что довольно будет какой-нибудь мелочи, чтобы побудить ее остановиться.

Их встретил худой мужчина с подобострастной улыбкой. Он приветствовал Реддинга как дорогого старого друга. И Лорен не могла не задуматься о том, сколько раз Реддинг был здесь не только для игры в карты. Мужчина кивнул Лорен, избегая смотреть ей в лицо, словно он привык встречать женщин, которые не желали быть узнанными.

— Комната для вас приготовлена, — сказал мужчина. — И бутылка моего лучшего бренди.

Райс взглянул на закрытое вуалью лицо Лорен.

— Может быть, немного шерри для леди?

— Конечно, — ответил мужчина и проводил их вверх по лестнице в комнату, при виде которой у Лорен не осталось никаких сомнений в том, что составляет главную статью доходов этого заведения.

Комната была небольшой и роскошно, хотя и крикливо, меблированной. Главное место в ней занимала громадная кровать под балдахином. В углу стояли столик и два стула. Очевидно, именно там, в этом уютном уголке, посетителям накрывали стол, чтобы они могли есть наедине друг с другом.

Сейчас на столе стояла бутылка бренди и две рюмки, а также тарелки с едой.

— Я сейчас принесу шерри, — сказал хозяин, открывая дверь и собираясь уйти. — Я надеюсь, что все сделано так, как вы хотели.

У Лорен появилось ощущение чего-то нечистого. С Адрианом у нее никогда не возникало таких ощущений, даже когда они лежали обнаженными в сарае и тела их были влажны от пота. Она знала, чего ждет от нее Райс Реддинг в случае, если она проиграет.

И каким бы физически привлекательным ни казался ей Райс, она знала, что если ей придется выполнить до конца условия сделки, то часть ее души умрет. Ее сердце, ее душа и ум принадлежали Адриану, и они всегда будут принадлежать только ему.

«Подумай об Адриане, — уговаривала она себя. — Подумай о том, как он будет рад вновь обрести Риджли».

Лорен была рада тому, что ее лицо закрыто вуалью, потому что на глаза ее наворачивались слезы и она изо всех сил старалась их удержать.

Но и это утешение у нее было отнято. Как только хозяин вышел, Реддинг снял с нее плащ и шляпу. Его пальцы коснулись ее волос и лица. Она не смогла не вздрогнуть, и он тотчас же убрал руки.

— Вы уверены, что хотите продолжить?

Он произнес это непринужденно, но в голосе его чувствовался вызов.

— Если условия прежние. Адриан получает Риджли независимо от того, выиграю я или проиграю.

— И тем не менее, вам явно неприятны мои прикосновения.

Лорен взглянула на него, опасаясь, что он заметит слезы в ее глазах.

— Это просто…

Она не в силах была продолжать.

Он закончил фразу за нее.

— Лорд Риджли вам нравится больше.

Лорен замерла, почувствовав его неподдельный интерес.

— Вам выбирать игру, любовь моя, — произнес он после некоторого молчания.

— Покер.

— А, американская игра. Боюсь, я не слишком хорошо ее знаю.

— А я еще меньше знаю об английских играх, — ответила Лорен.

— Я вас научу.

— Всему?

— Всему, — ответила Лорен, сознавая, как летит время.

Чем дольше она отсутствует, тем больше подозрений будет у ее хозяев. Она боялась прочесть разочарование на их лицах и знала, что они в ней разочаруются.

Игра началась. Реддинг принес с собой несколько колод карт и жетоны вместо денег.

Лорен старалась припомнить все, чему ее учил Адриан. Как блефовать, как сбрасывать. Конечно, она не стала рассказывать об этом своему партнеру, но у него в отношении карт был прямо-таки дар. Лорен выиграла первые несколько взяток, Райс выиграл последующие. Они договорились считать победителем в игре того, кто первым выиграет пятьсот фунтов, хотя они играли на воображаемые деньги, потому что в их игре ничто не имело значения, кроме конечного результата.

С каждой новой игрой Райс поднимал ставки и Лорен чувствовала, что напряжена, что выдает себя, а это раскрывает противнику ее карты. И по мере того, как росло ее отчаяние, все труднее становилось скрывать свои чувства.

— Три короля, — сказал он, когда она думала, что выиграла двумя парами одинаковых карт.

Ему чертовски везло, а его улыбка казалась ей прямо-таки дьявольской. Для человека, который утверждал, что ничего не знает о покере, он играл просто мастерски. Либо Адриан лгал ей о ее собственном умении играть.

Прошел час, потом другой, и она проиграла четыреста восемьдесят фунтов.

— Еще одну игру? — усмехнулся Реддинг. — Я думаю, что пора называть меня Райсом.

Лорен отпила глоток шерри, не отрывая глаз от карт. У нее было две одинаковых карты. Она сбросила две другие карты, но обнаружила, что он не сбросил ни одной.

На кон было поставлено пятнадцать фунтов. Если она сейчас проиграет, то ему останется выиграть только пять фунтов, а у нее были только две карты одной масти. Лорен мысленно произнесла короткую молитву и увеличила ставку на пять фунтов.

Теперь у нее было три валета. Она сделала свой ход и Райс Реддинг положил три козыря.

Сердце ее упало, и она тяжело вздохнула.

— Не пора ли нам подвести итог? — произнес Райс Реддинг.

Голос его звучал лениво и даже злорадно. Он встал, взял ее за руку и привлек к себе.