Страница 32 из 136
«После провозглашения самостоятельной Грузинской демократической республики делегация её прибыла в Берлин, и 11 июня в рейхстаге было объявлено о признании Германией новой республики... В Тифлисе появилась дипломатическая миссия полковника фон Кросса с эскортом в две роты, и с тех пор внутренняя и внешняя политика края безраздельно была подчинена германскому влиянию. Началось выкачивание немцами сырья и одновременно организация ими грузинской вооруженной силы... (в 21 веке роль Германии повторили США и Израиль. — Р.К.).
В то время, как закавказские народы в огне и крови разрешали вопросы своего бытия, в стороне от борьбы, но, жестоко страдая от её последствий, стояло полумиллионное русское население края, а также те, кто не принадлежал к русской национальности, признавали себя всё же российскими подданными. Попав в положение «иностранцев», лишённые участия в государственной жизни, преследуемые подчас подозрительностью молодых, не воспринимавших ещё ни традиций, ни достоинства правительств, под угрозой суровых законов о выселении и набора (в местные армии), допускавшем возможность братоубийства, русские люди теряли окончательно почву под ногами.
Я не говорю уже о моральном самочувствии людей, которым закавказская пресса и стенограммы национальных советов подносили ежедневно беззастенчивую хулу на Россию и повествование о «рабстве, насилиях... притеснениях... о море крови, пролитой свергнутой властью...».
Отношение к русским проявилось не везде в одинаковой форме. В районах турецкой оккупации (Батум, Карс, Араган) русского населения осталось мало: из страха перед турецким нашествием крестьяне бросали свои насиженные места и хозяйства. Рабочие и мещане свои пожитки и заработок, и вся эта волна беженцев текла на север. Брошенное добро их частью расхищалось мусульманским населением, частью реквизировалось турками.
В Армении к русским относились более доброжелательно. Жалобы на притеснения армян стали поступать лишь позднее, когда, вернувшись в районы, бывшей турецкой оккупации с севера, русские беженцы нашли свои пожитки и земли в армянских руках.
В Азербайджане, невзирая на яркое туркофильство правительства, русский элемент не подвергался гонению. Совершенно иначе обстояло дело в Грузии. Правительство бывших российских социал-демократов (Церители, Георгадзе, Гегечкори, Лордкипанидзе)... теперь задалось целью вытравить всякие признаки русской гражданственности и культуры в крае — прочно, «навсегда» — прежде всего путём устранения из Грузии русского элемента. Целый ряд законодательных актов и административных распоряжений прямо или косвенно преследовал эту идею: принудительное подданство, правовые ограничения, аресты, выселения, набор.
Десятки тысяч русских служилых людей и просто трудовой демократии, работавших в государственных и общественных учреждениях, на железной дороге, почте, телеграфе и т.д. были заменены грузинами и буквально выброшены на улицу. Стекавшиеся со всего Закавказья в Тифлис как военно-административный центр края и фронта служилые люди попадали в отчаянное, безвыходное положение, в особенности семейные.
Грузинское правительство, захватив в своё распоряжение почти всё миллиардное имущество Кавказского фронта, большие кредиты и денежную наличность центральных краевых учреждений... не сочло себя обязанным произвести справедливую безболезненную ликвидацию русского наследия. Новый поток обездоленных, голодных, нищих людей (русских) двинулся к портам Чёрного моря и по Военно-Грузинской дороге, унося с собою горячую ненависть к Грузии и грузинам. В сознании этих людей оскорбление и унижение русской государственной идеи, несомненно, сливалось и переплеталось с личным горем и обидами...».
Обращаю особое внимание — описанные события проходили в XX веке(!). Опять трудно избежать философских выводов — во-первых, надежды на ликвидацию варварства и кровавой дикости в связи с прогрессом или эволюцией человечества абсолютно тщетны и иллюзорны. И это должны понять все, особенно лидеры государств, народов. В связи с «ростом» «цивилизованности» человечества иногда варварство и дикое кровопролитие может быть завуалировано под «благородным» демократическим предлогом — яркий пример этого: недавнее нападение США на Югославию и Ирак.
Во-вторых, вы уже обратили внимание, что точно такая же картина варварской вольницы и преследования русских наблюдалась после падения СССР, в «перестройку». Уверен, — если бы Горбачёв и Ельцин были бы образованными людьми и знали ближайшую историю своей Родины, России, или хотя бы прочитали маленькую книжицу генерала Деникина о ситуации в национальном вопросе, то они долго и глубоко бы подумали над лозунгом: «Берите суверенитета — сколько хотите!», и перед тем как лебезить перед США своими демократическими «подвигами».
В 1996 году в период расцвета парада национальностей я был в служебной командировке в Караганде, где один русскоговорящий торговец из Нью-Йорка из «наших бывших» пытался продать мне по частичной предоплате несколько вагонов несуществующего мяса. Я шёл с разоблачённым авантюристом по центральной улице города и вдруг обнаружил, что все прохожие казахи на меня с удивлением смотрят. Оказалось, что не принято было, чтобы русские ходили по этой центральной улице; оставшиеся, не уехавшие в Россию бегали где-то по окраинам в замусоленных фуфайках и рылись в мусорниках на окраине города.
А в 2001-2003 гг. подобную картину я обнаружил в суверенных азиатских республиках — на мусорниках копошились не узбеки, не киргизы, не корейцы и не таджики... — почти одни русские, и девушки там в стриптиз клубах и всевозможных притонах — почти одни русские и украинки. Например, продать 3-4 комнатную квартиру в Бухаре в 2002 году можно было всего за 600-800 долларов, а дорога в Россию для всей семьи стоила в несколько раз больше. Русские попали в безвыходное положение, а российское правительство ещё и ужесточило условия их приезда на Родину. Да и выехать в Россию через российские посольства в этих республиках можно было только за огромные взятки. Периодическое уничтожение русских удивляет.
Возвращаясь к Ленину и его национальной политике, стоит отметить, что в описанной выше трагической ситуации он ничего(!) не сделал для спасения русских. И более того — как мы увидим дальше на примере русского казачества и красного террора в городах — Ленин всемерно сознательно способствовал физическому уничтожению цвета русской нации.
Цель у Ленина-Бланка, Бронштейна и их фашистской шайки была одна — захватить власть в столице России, распространить её на всей территории России и закрепить её, удержать. И для этой цели интернационалист Ленин использовал национальные интересы, и даже национальный шовинизм. Это можно увидеть на примере использования ингушей для установления своей власти на Северном Кавказе. Ещё раз заглянем в мемуары генерала А.И. Деникина, который приводит интересные социологические данные: в Терской области проживало на конец 1917 г. 40% казаков и 49% горских народов (осетины, чеченцы, кабардинцы, ингуши), из которых ингуши составляли 4%. Деникин:
«Ингуши — наименее численный и наиболее спаянный и сильный военной организацией народ — оказался по существу вершителем судеб Северного Кавказа. Моральный его облик определён был давно уже учебниками географии: «Главный род занятий — скотоводство и грабёж...». Последнее занятие здесь достигло особенного искусства. Политические стремления исходили из той же тенденции. Ингуши стали ландскнехтами советской власти. Её опорой, не допуская, однако же, проявления её в своём крае. В августе, когда казаки и осетины овладели Владикавказом, ингуши своим вмешательством спасли Терский Совет комиссаров, но при этом жестоко разграбили город и захватили Государственный банк и Монетный двор. Они грабили всех соседей: казаков и осетин — во имя «исправления исторических ошибок», большевиков — в уплату за свои труды и службу, кабардинцев — просто по привычке и владикавказских граждан — за их беспомощность и непротивление.
Их ненавидели все, а они занимались своим «ремеслом» дружно, широко, организованно, с большим размахом, став наиболее богатым племенем на всём Кавказе.