Страница 93 из 161
По гаревой дорожке Прю направился к главным воротам. В противоположной стороне, у склада утиля, на посту стоял часовой, сменивший Слейда. Он наверняка остановил бы Прю и спросил у него пароль, а Прю не хотелось сейчас ни с кем встречаться и разговаривать. Поэтому он и пошел к воротам. Прю шел медленно, чтобы не догнать шедшего впереди Слейда.
Грубые армейские ботинки глубоко врезались в гравий. Выпитое виски давало себя знать — энергия так и рвалась из Прю наружу. Ему страшно захотелось выпить еще, напиться до бесчувствия. Оказывается, ему нельзя было не только играть на горне, но и сочинять армейские песенки.
У него уже был в голове новый куплет, когда им помешал Калпеппер. В куплете говорилось о субботнем дне, проведенном в тюрьме. Теперь куплет, возможно, никогда не будет записан. У Прю не было ни карандаша, ни бумаги. И если бы они были в его распоряжении, Прю наверняка выбросил бы карандаш и разорвал бы листок с записями. Он вдруг почувствовал удовлетворение от того, что может лишить окружающий мир чего-то, что принадлежит только ему.
Да и что такое окружающий мир? Он не больше, чем скопище Калпепперов. Не успеет человек родиться, как они уже держат его за горло.
Прю медленно шел в темноте по гаревой дорожке, с грустью размышляя о горькой судьбе всех Прюиттов на этом; свете, не закончивших своих песенок.
Кларк остался далеко позади, и Прю теперь был наконец один. Всего несколько минут назад ему так хотелось побыть одному, а сейчас вдруг стало как-то скучно и одиноко. Он чувствовал себя маленьким человеком, которому не справиться с этим миром, никогда не уйти от калпепперов.
Прю остановился, а потом снова медленно зашагал, раздумывая над тем, удастся ли закончить песенку. Возможно, что и не удастся, если Слейда не переведут в Скофилд. Ведь только Слейд мог вдохновить Прю. И вдруг…
— Стой! Кто идет?
Прю остановился и замер. Он не ожидал встретить часового на этой дорожке.
Буквально в трех шагах от Прю в кустах послышался шорох и сверкнул металлический предмет, очень похожий на пистолет.
— Свой, — сказал Прю, как и полагалось по уставу.
— Вперед, — прогремел незнакомый голос.
Прю сделал два-три шага вперед.
— Стой! Кто идет? — снова раздался оклик.
Прю замер. «Что это такое?» — подумал он.
— Свой, черт возьми!
— Вперед!
Прю повиновался.
— Стой! — опять раздалась команда.
Теперь уже Прю разозлился и спросил:
— Какого дьявола тебе нужно?
— Молчать! — раздалось в ответ. В руках шедшего навстречу Прю человека что-то блеснуло. — Смирно! Вольно! Кругом! Равнение направо! Кто идет?
— Рядовой Прюитт, седьмая рота, — ответил Прю, уже почти догадавшись, кто перед ним.
— Ко мне, рядовой Прюитт. Сейчас я тебя прикончу, — прогремел голос из темноты.
— Ну хватит, Уорден, — взмолился Прю, шагнув вперед.
— Бах, бах! — раздалось в ответ. — Бах! Вот ты и готов. Бах!
— Прекрати валять дурака, Уорден, — зло произнес Прю. Теперь он отчетливо видел, что тот в руках держит совсем не пистолет, а бутылку.
— Ладно, — пьяно ухмыльнулся Уорден. На его лице расплылась довольная улыбка. — Напугал я тебя? Здорово, дружок. Что ты тут делаешь один? Разве ты не понимаешь, что тебя могут подстрелить в темноте?
— Ну а если я гуляю? — вызывающе спросил Прю.
— Да я шучу. Значит, гуляешь? Лейтенант, кажется, разогнал вашу компанию?
— Сукин сын он, этот лейтенант.
— Разве можно так говорить о Калпеппере? — укоризненно спросил Уорден. — Ведь несколько поколений Калпепперов служили нашей стране, участвовали почти во всех войнах. Что бы с нами со всеми было без Калпепперов?
— К чертям этих Калпепперов, — выругался Прю.
— Тсс, тсс, — снова предостерегающе произнес Уорден. — В тебе нет ни капли воспитания. Лучше всего было бы тебя прикончить. Бах! Бах! Что ты думаешь о моем новом пистолете? Посмотри. — Уорден протянул бутылку Прю. — Только осторожнее. Заряжено, может выстрелить.
— Да и ты тоже зарядился как следует, — ответил Прю.
— Хочешь выпить? — спросил Уорден.
— Не надо мне твоей выпивки.
Уорден стал тщательно разглядывать бутылку-пистолет.
— Он заряжен, — произнес Уорден. — А я ведь отличный стрелок. Хочешь, когда-нибудь посоревнуемся?
— Что это ты расхвастался? — Прю хорошо знал, что Уорден был отличным стрелком и вместе с Питом Карелсеном, сержантом О’ Бэнноном и капитаном Стивенсом входил в сборную команду стрелков полка.
— Я не хвастаюсь. Просто я слышал, что ты тоже неплохо стреляешь и в прошлом месяце на стрельбище показывал чудеса. Разве тебе не хочется потягаться с достойным соперником?
— Ну что ж, — сказал Прю. — Я готов. В любое время.
— Пусть это будет настоящее соревнование, — загорелся Уорден. — Давай договоримся о каком-нибудь пари. Ну, скажем, на сто долларов?
— Ого!
— Я дам тебе даже больше, если проиграю.
— Если я проиграю, я тоже дам тебе больше.
— Ну? — не поверил своим ушам Уорден.
— Когда же мы будем стрелять? — спросил Прю. — Не начать ли сейчас?
— Зачем же? Настоящее соревнование лучше провести на стрельбище, — добродушно улыбаясь, сказал Уорден. — Через месяц-два у нас начнутся стрельбы.
— О черт! А я-то думал, что мы займемся этим сегодня.
— Винтовки нет. Вот только эта бутылка. Придется подождать, пока в полку начнутся стрельбы.
— Ну, до того времени мало ли что может произойти.
— Например, ты можешь в тюрьму угодить.
— Правильно. А может, ты уже струсил? Струсил, а?
— Ага, я всегда так, — улыбаясь, ответил Уорден. С этими словами он уселся посреди гаревой дорожки, подогнув под себя ноги. — Ладно, дружище. Давай-ка выпьем.
— Давай. — Прю взял бутылку из рук Уордена. — Мне ведь все равно, чье виски, твое или Калпеппера.
— Ну и мне все равно, с кем пить, с тобой или Калпеппером, — парировал Уорден.
Виски как пламя обожгло желудок Прю. Он тихонько уселся рядом с Уорденом на дороге, протянул тому бутылку и вытер губы тыльной стороной ладони.
— Эх, проклятая наша жизнь, — с горечью сказал Прю.
— Несчастные мы люди, — вторил ему Уорден, отпивая из бутылки, — самые несчастные.
— Никакой радости в жизни.
— Никакой. А теперь ты еще попал в черный список к Калпепперу.
— А я у всех в черном списке. Пусть уж и у него буду.
— Правильно. Полный комплект — это хорошо. Хорошо, когда все карты одной масти… Можно взять весь кон.
— Вот именно.
— Я и сам попал в черный список к Старку. Наверно, меня скоро совсем не будут кормить в нашей столовой, — пожаловался Уорден.
— Да ну? Это с какой же статн? — удивился Прю. Оп снова отпил глоток и вернул бутылку Уордену.
— Какое это имеет значение? Ерунда всякая!
— Значит, ты мне не доверяешь? А я вот тебе доверяю.
— Речь сейчас идет о тебе, а не обо мне, — возразил Уорден. — Зачем ты все время лезешь на рожон?
— Не знаю. Наверное, у меня это просто в крови.
— Дурак ты. Самый настоящий оболтус, — серьезно сказал Уорден. — Ты не согласен со мной?
— Да чего там… — пробормотал в ответ Прю.
— Конечно дурак. Выпьем еще. — Пока Прю пил, Уорден внимательно разглядывал своего собеседника, — Ты отправишься в тюрьму, а я… Меня вот-вот разжалуют в рядовые. Сидим мы здесь посреди дороги… А что, если какая-нибудь машина возьмет да и придавит нас в темноте?
— Это было бы все-таки ни к чему, — произнес Прю.
— И никто не пожалел бы о нас. Никто. Но тебе погибать незачем.
— А тебе? — тихо спросил Прю, возвращая ему бутылку. — Ведь твоя жизнь важнее моей. Твоя жизнь нужна роте. Кто еще позаботится, о нас, кроме тебя?
— Я уже старик, — ответил Уорден, сделав глоток из бутылки. — Моя жизнь уже позади, а ты молод. У тебя все впереди.
— Но ждать-то мне нечего от жизни, — упорствовал Прю. — Ты же важная фигура. Недаром же Гитлер сказал, что, если бы не сержанты, у него не было бы армии. А армия нам нужна, правда ведь? Что стали бы делать все наши калпепперы, если бы не было армии? Нет, конечно, это тебе нужно беречь жизнь. Так что давай-ка двигайся с дороги.