Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 16 из 38

НОЧНАЯ ПЕСНЬ ПАСТУХА, КОЧУЮЩЕГО В АЗИИ[50]

Что делаешь на небе ты, Луна? Безмолвная, ответь. Восходишь вечером, бредешь одна, Пустыни созерцая, — и заходишь. Ужель ты не пресытилась опять Извечною тропой Идти и вновь долины узнавать Все те же под собой? Не так ли пастуха Жизнь тянется, как эта? Встает он с первым проблеском рассвета, Скотину гонит, видит Стада, ключи и травы; Потом, устав, во тьме смыкает вежды, И ни на что другое нет надежды. Ужели не гнетет Жизнь эта — пастуха, А жизнь твоя — тебя? Куда стремится Путь краткий мой и твой извечный ход? Старик седой и слабый, Босой, полуодетый, С вязанкой дров тяжелой за спиной, Под ветром, под дождем, в полдневный зной, По кручам, но долинам, По камню, по песку, через кусты, По леденящему покрову снега Бежит и задыхается от бега; Пересекает и поток и топь; Упав, встает; спешит все больше, больше, Не смея отдохнуть; В крови, изранен; наконец приходит. Сюда его вели Дорога и старанья: Огромный, страшный перед ним обрыв. Он низвергается, все вмиг забыв. Гляди, Луна невиннейшая, вот Как смертный человек внизу живет. В мученьях он родится, В самом рожденье — сразу смерть таится. Боль и страданье — первое, что он Испытывает. С самого начала Отец и мать его хотят утешить В том, что родился он; Потом он вырастает — Они его лелеют; и потом Словами и делами много лет Приятное ему стремятся сделать, Смысл бытия открыв, утешив этим: По отношенью к детям Любовней долга нет. Но для чего тогда рождать на свет И для чего поддерживать жизнь в том. Кто просит утешенья? Коль жизнь людей несет несчастье им, Зачем ее мы длим? Светило целомудренное, вот Как человек живет; Но не из смертных ты, И речь моя вотще к тебе плывет. Но, странница извечная, одна, Задумчивая, ты, быть может, знаешь, Что есть земная жизнь. Страданье наше, наши воздыханья; И что есть смерть — что означает бледность Последняя в лице, И гибель всей земли, исчезновенье Привычного, возлюбленного круга. Конечно, понимаешь Ты суть вещей и что земле несет Закат или восход, Бег времени безмолвный, бесконечный. И знаешь ты, какой своей любви Весна улыбку дарит; Кто зноя ждет и для кого зима — Что темная тюрьма. Тебе открыты тысячи вещей, От пастуха простого скрытых тайной. Порой, когда гляжу я на тебя, Как ты безмолвно светишь на равнину, У горизонта слившуюся с небом, Или бредешь со стадом, Как я, дорогой длинной; Когда гляжу, как небосвод обилен Созвездьями, и мыслю: Зачем такое множество светилен? И беспредельность воздуха? и глубь И ясность неба без конца? что значит Огромная пустыня? что я сам? — Так рассуждаю про себя: о зданье Безмерном, горделивом И о семье бесчисленной; потом О стольких муках, о движеньях стольких И на земле и в небе всяких тел — Вращенью их отыщется ль предел? Откуда двинулись — туда вернулись; Разгадки не добиться, Что пользы в том и где плоды. Но ты, Ты знаешь все, бессмертная юница. Мне ж — смысл один лишь ведом, Что сей круговорот, Что бренное мое существованье Других, быть может, к благу и победам, Меня же — лишь к несчастью приведет. Ты счастливо, о дремлющее стадо, Скрыт от тебя твой жалкий жребий. Как Завидую тебе я! Не потому лишь, что тебе не надо Страдать; что все лишенья. Страх, тяготы ты тотчас забываешь; Но потому, что скуки отвращенья К бегущим дням не знаешь никогда. Ты на траве в тени — Спокойно и довольно; И большую часть года Не зная скуки так проводишь ты. Я ж на траву сажусь, укрытый тенью, Но дух мой предается отвращенью, Как бы ужален шпорой: И мечется душа моя, которой Покоя нет и места не найти. А я ведь не желаю ничего, И не было еще причин для слез. Ты счастливо. Ответить на вопрос: Чем счастливо и как? — мне не дано. Я ж мало наслаждений знал еще, О стадо, но не только это больно. Когда б могло ты говорить, то я Спросил бы лишь одно: Скажи мне, почему В благополучной праздности — довольство Находят все наперечет, А я — лишь отвращение и гнет. Вот если б я в заоблачный полет На крыльях мог умчаться, Чтоб бездна звезд мне вся была видна, Чтоб я, как гром, бродил в горах — я был бы Счастливее, о сладостное стадо, Счастливей, о безгрешная Луна! Иль, может быть, не прав, когда гляжу я На чью-то жизнь чужую; Все так ли будет иль наоборот, Родившимся — несчастья груз сполна Их первый день несет Перевод А. Ахматовой вернуться

50

Ночная песнь пастуха, кочующего в Азии — Написано в Реканати между октябрем 1829 г. и апрелем 1830 г. под впечатлением книги «Путешествие из Оренбурга в Бухару в 1820 году» («Voyage d’Orenbourg а Boukhara fait en 1820») барона Мейндорфа. Впервые опубликована во флорентийском издании.