Страница 115 из 126
Ведь Мелитополь был «воротами» в Крым, ближайшим подступом к Нижнеднепровью. Пока немцы оставались в Крыму, они еще надеялись втянуть в войну Турцию, они удерживали в своих руках неустойчивых союзников — Болгарию и Румынию. С потерей Крыма и Нижнеднепровья все это рушилось.
Вот почему немецкое командование любой ценой старалось удержать Мелитополь.
13 октября соединение полковника Пашкова первым ворвалось в Мелитополь с юга. Затем в городе появились бойцы командира Коломийца. Завязались упорные уличные бои, в ходе которых из рук в руки переходили многие здания, кварталы и улицы.
В западной части города на улице Ленина сражались воины 690-го стрелкового полка. Автоматчики врага контратаковали роту, в которой дрался Михаил Иванович Фролов. Контратака захлебнулась. Оставшиеся в живых фашисты отошли, бросив на улице десятки трупов, винтовки и автоматы.
Наступила пауза. Михаил Иванович использовал ее для пополнения боеприпасов, проверил, у всех ли исправно оружие.
Где-то на улице Горького заскрежетали гусеницы танков, послышались недалекие пушечные выстрелы.
— Идут! — предупредил старший сержант подчиненных. — Будем стоять насмерть. Враг не должен пройти!
— Не отступим, товарищ старший сержант, — послышалось в ответ.
Танки приближались. Отделение Фролова оказалось к ним ближе, чем другие. Первый танк Фролов подпустил вплотную и забросал его бутылками с горючей смесью. Танк запылал. Выскочившие из него гитлеровцы попали под меткие пули наших солдат.
В этот момент из-за угла дома вынырнула «пантера». Огонь ее пулемета прошелся почти рядом с Фроловым. Еще ближе и ближе. Старший сержант почувствовал сильный ожог в теле. «Ранен», — догадался он, — «Перевязать бы…»
Но было не до перевязки. «Пантера» приближалась, за ней следовали танки и пехота. Если пропустить «пантеру» — танки врага окажутся в тылу нашей группы войск.
Как остановить «пантеру»? У Фролова даже гранат нет — кончились. Только пули. Но ими броню не пробьешь.
Он оглядел местность и увидел противотанковую мину. Решение созрело моментально. Фролов схватил мину и с возгласом «За Родину!» бросился навстречу «пантере». Громадина завертелась на одной гусенице. Остановилась. С «Пантеры» горохом посыпались фашистские артиллеристы: забоялись, что взорвется.
Увидев, что «пантера» подорвана, вражеские танкисты повернули вспять.
Возможность прорыва на этом участке была предотвращена. Это ценою своей жизни обеспечил Михаил Иванович Фролов.
Харитошкин Александр Николаевич
Родился в 1922 году в селе Дощатое Выксинского района Горьковской области. Окончил среднюю школу и аэроклуб. Военную службу начал по путевке Ленинского комсомола с 1 сентября 1940 года. В Великую Отечественную войну прошел боевой путь от рядового летчика до заместителя командира полка. Звание Героя Советского Союза присвоено 15 мая 1946 года. После войны окончил высшие летно-тактические курсы. Демобилизовался в 1963 году в звании подполковника по состоянию здоровья. Живет в Туле. Работает в политехническом институте. Член КПСС.
Мечта стать летчиком зародилась еще с детства, на школьной скамье. Много раз Саша завороженным взглядом провожал серебристые машины, стремительно пролетавшие высоко в небе. Ему хотелось облететь всю землю, моря и океаны. Летать на скоростной машине, и не в качестве пассажира, а самому управлять ею. Романтика настолько увлекла Сашу, что, едва дождавшись семнадцати лет, он решил пойти учиться на летчика. А его опередили, словно подслушали сокровенные мечты. Вызвали в райком комсомола и предложили учиться в аэроклубе. Радости не было конца. Вскоре Саша понял, что ему оказано большое доверие и его нужно оправдать.
Впервые сев в самолет, светловолосый, бойкий парнишка немного растерялся. Неуютной показалась ему кабина учебной машины. С бортов и приборной доски на него смотрели так много рычагов и рычажков, выключателей и переключателей, что, казалось, заденешь за какой-нибудь и невесть что может получиться…
Но вот началось изучение самолета и навигационной аппаратуры. Саша загорелся желанием до тонкостей разобраться в их устройстве и принципах действия. А когда приступили к полетам, он окончательно поверил в свою мечту: «Буду летать».
Окончив аэроклуб, по путевке райкома комсомола Саша поехал в училище военных летчиков. Учился по ускоренной программе. И хотя к тому времени он имел некоторый опыт пилотирования, учеба требовала большого напряжения, предельной тонкости каждого приема, умения владеть машиной в сложных условиях днем и ночью.
Учиться пришлось недолго. Грянула война. Молодые летчики один за другим уходили на фронт. А Сашу, одного из лучших выпускников, отправили в Ижевскую школу первоначального обучения летчиков на должность инструктора.
От инструктора требовались серьезные, разносторонние знания. Пришлось не только обучать курсантов, но и самому учиться. Война продолжалась. Враг приближался к Москве. А между тем летное мастерство Александра Харитошкина становилось все более зрелым.
— Не могу больше оставаться в тылу, когда мои братья Аркадий, Иван и Василий воюют, — заявил Харитошкин командованию.
В ноябре 1941 года его направили в гвардейский ночной бомбардировочный авиационный полк. Сначала шли тренировочные полеты. Осваивались методы полета в лучах прожекторов и приемы выхода из них.
2 февраля 1942 года полк перебазировался на Калининский фронт. Наступили дни и ночи, полные тревог и опасностей.
Летчик Харитошкин и штурман Саломасов первый удар наносили по зениткам противника и его прожекторам. В следующую ночь Харитошкин совершил 10 боевых вылетов. Воздушные бои в ту ночь были особенно жестокими. Зенитные пулеметы и пушки гремели, захлебываясь от ярости.
Натиск фашистов на Калининском фронте не ослабевал, и советская авиация продолжала непрерывно наносить врагу удары с воздуха. Харитошкин в этих тяжелых боях показал образец мужества. Он совершил 232 боевых ночных вылета и был награжден вначале орденом Красного Знамени, затем орденом Ленина.
В дни наступления наших войск под Ржевом Харитошкин командовал звеном. Он доставлял на передовые позиции снаряды, а обратно увозил тяжелораненых бойцов и командиров.
Лето 1943 года. Гигантское сражение развернулось на Орловско-Курской дуге. Противник сосредоточил большое количество прожекторов и зенитных батарей, и, как только в небе появлялись наши самолеты, перед ними возникала сплошная стена прожекторного огня, враг открывал шквальный зенитный огонь.
Кажется, прорваться невозможно. Но звено «ПО-2» под руководством Александра Харитошкина взлетало вновь и вновь. Линию фронта пересекали на приглушенных моторах.
Обманули гитлеровских зенитчиков. Теперь надо на цель. А вот и она. Александр командует: «Бомби скопление танков и машин!» Послышался взрыв, вспыхивает пламя. Но разрывы захлопали и вокруг самолета. Вдруг машина содрогнулась от резкого толчка. Самолет получил повреждение. Александра ранило. Превозмогая боль, не сказав о ранении штурману, летчик выдержал заданный курс, поразил цель и вернулся на свой аэродром.
К сентябрю 1943 года Харитошкин совершил 457 боевых ночных вылетов и был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.
Как лучшему летчику, Александру пришлось много раз летать на фотографирование укрепленных районов, железнодорожных станций, складов с боеприпасами. Задания всегда выполнялись с оценкой «отлично».
В один из июльских дней 1944 года Александра Харитошкина вызвали в штаб 1-го Белорусского фронта.
— Вам предстоит выполнить важное задание, — сказал генерал. — Полетите на самолете «ПО-2» к окруженным войскам генерала Плиева. Подберете посадочные площадки для самолетов. Окруженным нужно доставить грузы. Полеты будут ночные.