Амет-хан Султан

С большой тревогой и напряжением наблюдали инженеры-испытатели и коллеги Амет-хана с земли за планером, тащившимся за самолетом-буксировщиком. Все они считали положение безнадежным и ожидали, когда пилот оставит кабину, начнет спуск на парашюте. И вдруг по радио раздался голос Амет-хана:

- Дайте полосу. Буду садиться на тележке!

- Что он делает?! - ахнули на командном пункте. - При его скорости посадки никакой полосы не хватит По указанию Амет-хана самолет-буксировщик завел планер к дальней границе аэродрома. Молодой испытатель посматривал вниз: надо от цепится только тогда, когда колеса тележки коснуться бетона в самом начале посадочной полосы. Острый взгляд Амет-хана, не раз выручавший на войне в схватках с фашистами, не подвел его и в этот раз. Сттемительно, со свистом приближалась земля. Теперь согнуть ноги, приготовиться к встрече тележки с бетонной полосой. Удар, грохот мчавщихся колес. На мгновение потемнело в глазах.

«Спокойно! - жестко скомандовал Амет-хан вслух. - Теперь быстрей выравнивай планер, иначе врежешься носом в бетон!»

Однако этот маневр не помог. Планер мчался с бешеной скоростью, а конец бетонной полосы уже виден. Что делать? Рвануть еще раз рычаг сбрасывателя тележки?

И здесь произошло чудо, если можно так назвать то, что случилось лишь благодаря выдержке и хладнокровным действиям Амет-хана Султана. Почти в самом конце посадочной полосы тележка вдруг вылетела из-под планера, умчалась в дальний овраг за аэродромом. Сам планер проехал еще немного по грунту и, чиркнув лыжей, остановился.

Когда к тому месту подбежали все, кто с аэродрома наблюдал борьбу испытателя с неуправляемым планером, Амет-хан сидел на траве, рядом с машиной и жадно затягивался сигаретой.

- Да, всякого навидался в ЛИИ за двадцать лет, - удивленно покачал головой инженер-испытатель, разглядывая целехонький планер. - Но такое даже во сне представить не мог!

Вскоре произошло еще одно событие, позволившее летчикам-испытателям ЛИИ увидеть своего нового коллегу с иной стороны. В очередном полете Амет-хан Султан доказал, что первая солдатская заповедь на войне «Сам погибай, а товарища выручай» осталась для него священной и в мирное время. Не за эту ли товарищескую верность, готовность на самопожертвование ради другого человека, любили Амет-хана все, кто соприкасался с ним в жизни?

Случилось так, что Амет-хану выпало одному из первых в стране испытывать катапультное сиденье для спасения летчика при аварийных ситуациях в воздухе. Сверхзвуковые, реактивные самолеты не позволяли пилоту вываливаться из кабины, как это делалось при необходимости во времена войны на винтовых машинах. Поэтому было разработано специальное кресло, которое «выстреливало» летчика из кабины в экстремальных ситуациях.

Вначале Амет-хан возил на заднем сидении самолета манекен. На заданной высоте он приводил в действие механизм катапультирования, «выстреливал» манекен, который благополучно приземлялся на парашюте. Наконец, настал день, когда катапультироваться должен был парашютист-испытатель В.И. Головин - опытный, знающий свое дело специалист.

С первых минут полета Амет-хан беспокойно оглядывался назад. Как себя покажет сегодня катапультное кресло? Одно дело, когда сбрасываешь манекен, а другое - человека. Сегодня он, по существу, в роли «из-возчика», так как Валерий Головин должен сам привести в действие катапультное устройство.

На определенной высоте Амет-хан перевел самолет в горизонтальный полет. Осмотрелся. Как будто все для эксперимента готово. По обеим сторонам, чуть выше него, летели две другие машины. Они были оборудованы специальными кинофотоаппаратами, чтобы зафиксировать весь процесс катапультирования Головина.

Амет- хан бросил взгляд на приборную доску. Скорость заданная -850 километров в час.

«Пора начинать», - решил он и передал Валерию Головину, чтобы тот приготовился л выполнению задания.

В этот момент сзади неожиданно раздался сильный взрыв. Корпус самолета содрогнулся.

«Как от попадания зенитного снаряда», - мелькнуло в голове Амет-хана. В следующий момент из пробитого бака в кабину хлестнули струи керосина, обдавая Амет-хана с головы до ног. Горючее заливало приборную доску, растекалось по всей кабине. Амет-хан понял, что преждевременно взорвался пороховой патрон стреляющего механизма катапультного устройства. Стараясь уклониться от струй керосина, повернулся назад, крикнул:

- Валера,живой?

Головин что-то ответил, но из-за шума в кабине Амет-хан не разобрал его слов.

- Слушай! В любой момент может вспыхнуть горючее! Сейчас сбавлю скорость, выбрасывайся с парашютом! Я за тобой!

- Не могу! - раздался отчаянный голос Головина. - Сиденье сдвинулось и зажало меня!

Амет- хан сцепил зубы, стараясь разглядеть приборную доску. Доложил на землю о сложившейся чрезвычайной обстановке. С командного пункта поступил приказ немедленно покинуть самолет. А это значило, что вместе с неуправляемой машиной взорвется в воздухе или разобьется и Валерий Головин. На это Амет-хан Султан пойти не мог.

- Прошу освободить полосу, - передал на командный пункт Амет-хан. - Буду сажать машину!

Самолет изнутри продолжало заливать керосином. Достаточно было малейшей искры, чтобы машина вспыхнула горящим факелом. Однако другого выхода не было: надо было спасать товарища. Амет-хан должен почти вслепую посадить на аэродром поврежденную машину…

И когда внизу обозначилась бетонная полоса, летчик увидел, как мчатся к месту посадки пожарные машины, а вслед и «Скорая». «Похоже, для нас, - пронеслось в голове. - А мы все же попробуем не сгореть!»

Наконец - полоса! Колеса коснулись бетона. Неуверенная пробежка самолета. Полуслепой от струй керосина, теряя память от удушливого газа, Амет-хан остановил все-таки машину на полосе. Когда первыми подъехали пожарники, им было чему удивиться: струи керосина вылились из пробитых боков фюзеляжа самолета, стекали с одежды Амет-хана. Он сам выбрался из кабины и помог Валерию отжать катапульт-ное кресло…

Не надо думать, что летная испытательная работа - это сплошное ЧП. Просто, когда спрашиваешь летчиков ЛИИ об их работе, они рассказывают только о событиях, которые запомнились чрезвычайными обстоятельствами, необычностью. Текущие же, будничные дела, которые и являются для них основными, забирают почти все их рабочее время. Однако они просто остаются, как говорится, за чертой памяти, забываются.

5

Прошло уже семь лет, как Амет-хан Султан работал в ЛИИ. Его имя в числе наиболее опытных летчиков-испытателей, которым доверено осваивать сверхзвуковые самолеты. Не сразу родилась безопасная и оптимальная техника полетов на этих новых сложных машинах. Вместе с такими прославленными советскими испытателями, как Анохин, Бурцев, Васин, Мухин, Кочетков, Комаров, Волков, Смирнов, Шелест, Седов, Мосолов, Нефедов, Гарнаев, Ильюшин, Соловьев, Гудков, Елян, Федотов, Щербаков и другими, Амет-хан Султан многое сделал в

те годы в этой важнейшей области советской авиации.

Не терял Амет-хан Султан и связи со своими старыми боевыми друзьями. Когда в августе 1953 года Владимир Лавриненков предложил организовать встречу летчиков 9-го гвардейского полка, Амет-хан активно включился в эту работу. Надо было найти адреса многих однополчан, вовремя разослать им приглашения…

Встреча летчиков «асовского полка» 8-й воздушной армии была назначена на 18 августа. В этот день на берегу подмосковного озера собрались однополчане. Многие из них не виделись друг с другом с лета 1945-го.

Под раскидистыми березами расстелили брезент, вспомнили быт полевых аэродромов и по-фронтовому расселись вокруг. Помянули погибшего в 1944 году первого командира полка Льва Шестакова, другого командира полка Анатолия Морозова, жизнь которого также неожиданно трагически оборвалась.

Это была последняя совместная встреча лучших из лучших летчиков 9-го гвардейского истребительного полка - дважды Героев Советского Союза Владимира Лавриненкова, Алексея Алелюхина, Павла Головачева и Амет-хана Султана. Никто тогда не мог предположить, что первым из этой богатырской четверки из жизни уйдет Амет-хан Султан, а следом и Павел Головачев…