Страница 15 из 31
Усилия командиров подразделений, коммунистов и комсомольцев дали свои результаты. Повсюду на корабле развернулась напряженная предпоходная работа. Ни минуты не терялось зря. Люди уже вторые сутки были без сна и отдыха, но каждый трудился без устали. Особенно много дел было у специалистов БЧ-V. Мотористы, машинисты, электрики в промасленных комбинезонах тщательно проверяли свои заведования, осматривали каждую деталь, каждую гайку и болт.
С начала войны мы прошли уже около двух тысяч миль. Но главные двигатели, да и другие машины и механизмы корабля работали безотказно. Этим мы обязаны в первую очередь нашей промышленности, обеспечивающей флот надежной, первоклассной техникой. Вместе с тем я отдаю должное и нашему инженеру-механику, всем краснофлотцам и старшинам электромеханического подразделения, влюбленным в свое нелегкое дело. С чувством огромной ответственности трудятся специалисты БЧ-V, обеспечивая бесперебойную работу технических средств. Пока материальная часть не приведена в полную боевую готовность, они забывают о сне, отдыхе, еде. Откуда только берутся у людей силы и энергия!
Особый энтузиазм проявляют коммунисты и комсомольцы. Подлинный вожак нашей комсомолии - командир отделения [79] мотористов Анатолий Агафонов. Великолепный специалист, инициатор многих патриотических дел молодежи, Анатолий пользуется большим уважением на корабле. Доверенный ему и его подчиненным дизель всегда находится в образцовом состоянии.
Да ведь иначе и нельзя. Корабельные двигатели работают с огромным напряжением. В море, особенно во время налетов вражеской авиации и при артобстрелах, приходится то и дело менять ход. При шторме крен корабля достигает 40 градусов, значительно возрастает давление на некоторые подшипники. И если в бою откажет какой-либо маслопровод, нарушится смазка, подшипник перегреется. Тогда ничего не остается, как выключить агрегат. А чем это грозит в боевой обстановке, каждому ясно. Вот что заставляет самозабвенно ухаживать за техникой и Анатолия Агафонова с Иваном Савенковым, которым доверены наши главные дизели, и Николая Ляхевича, возглавляющего группу мотористов, и других специалистов. А что касается инженер-лейтенанта Самофалова, возглавляющего электромеханическую боевую часть, то тут, я считаю, нам здорово повезло. Мы все на тральщике давно привыкли к мысли, что у Ивана Мефодьевича не может быть каких-либо серьезных срывов, что он и его подчиненные нас никогда не подведут.
Комиссар, не раз бывавший на боевых постах БЧ-V, с удовлетворением рассказывает о добрых делах и хорошем настроении мотористов и электриков. Я в свою очередь интересуюсь, как идет подготовка к выходу в море в других боевых частях и службах.
В первых боевых походах выявилось, что несколько членов нашего экипажа неуверенно действуют в бою и даже теряются в сложной обстановке. Тогда командиры подразделений усилили к ним внимание, старались в трудной ситуации быть рядом, влиять на них словом и личным примером. Сейчас, перед столь ответственным боевым заданием, [80] я снова поинтересовался этими краснофлотцами. Командиры боевых частей доложили, что теперь это умелые и смелые воины, на которых можно всегда положиться.
17 часов. Тральщик готов к выходу в море. Обменявшись мнениями с комиссаром, решаем провести митинг. Проходит он с большим подъемом. В единодушно принятой резолюции выражается решимость экипажа благополучно доставить до места назначения стрелковые подразделения.
Прилипко и Агафонов дают конкретные поручения и советы коммунистам и комсомольцам каждого боевого поста.
После митинга приказываю открыть радиовахту на ультракоротких волнах прямо на ходовом мостике. Обычно мы всегда так делаем при совместном плавании кораблей. Радист старший краснофлотец Василий Леонов, поставив недалеко от меня рацию, устанавливает связь с руководством отряда. Вскоре мы получаем приказание перейти на другой причал.
Звучит сигнал «По местам стоять, со швартовов и якоря сниматься!». «Щит» медленно отходит от пирса и через несколько минут швартуется в определенном нам месте. Здесь уже стоит «БТЩ-16». Вскоре на причале появляются стрелковые подразделения. Мы с «шестнадцатым» принимаем на борт девятьсот человек с оружием, с полной выкладкой. Многовато, конечно, но мы уже не раз имели возможность убедиться в высокой устойчивости и мореходности своих БТЩ. Уверены, что они выдержат и на этот раз.
Десантников разместили в кубриках и вспомогательных помещениях, накормили горячей пищей. Коммунисты Бережной, Сотников и Опара рассказали им о боевых возможностях и мореходных качествах корабля, о традициях экипажа. Старшины ознакомили бойцов с корабельными [81]правилами и мерами соблюдения скрытности на переходе морем.
Всюду на тральщике завязывались теплые дружеские беседы моряков «Щита» с пехотинцами. Армейские командиры рассказали мне, что вначале их дивизия не предназначалась для высадки в первом броске. Для этого была выделена бригада морской пехоты. Но в связи с обострением положения под Севастополем она была срочно переброшена туда. Времени до начала операции оставалось мало, и дивизия почти не имела возможности для специальной подготовки. Но боевой дух ее бойцов и командиров был исключительно высокий. В полку, следующем на тральщиках, имелась значительная партийная и комсомольская прослойка. Тон во всем задавали коммунисты. Десантники давали письменные клятвы, в которых выражали свои патриотические чувства, свою готовность оправдать доверие командования.
Около 18 часов с флагманского крейсера по УКВ поступает сигнал «Сняться с якоря». Мы с «шестнадцатым» одновременно отходим от причала, выходим из порта и занимаем свои места в кильватерной колонне. Впереди идут эсминцы, затем крейсера, за ними следуют тральщики. Замыкают колонну катера - морские охотники. Пройдя фарватер, все корабли по сигналу флагмана перестраиваются в заранее определенный походный ордер.
Савощенко обходит боевые посты и объявляет, что мы идем высаживать десант в Феодосию. Страстный призыв комиссара образцово выполнить боевую задачу находит горячий отклик в сердцах моряков тральщика.
- Нам оказано большое доверие, - сказал своим товарищам по отделению краснофлотец Алексей Вавилкин. - Так поклянемся же, что никто из нас не дрогнет в бою.
- Клянемся! - дружно ответили мотористы. [82]
Воодушевленные славной победой советских войск под Москвой, все мы горим желанием подкрепить этот замечательный успех освобождением Феодосии. Наши патриотические чувства и мысли в какой-то мере выражают боевые листки, выпущенные радистом Василием Леоновым и другими активистами.
Никита Павлович время от времени поднимается на мостик, рассказывает о боевом настрое личного состава, о беседах, в которых принимают участие и десантники.
Не перестаю поражаться, как удивительно точно комиссар определяет свое место на каждом этапе выполнения боевой задачи. И всегда он там, где труднее, где прежде всего решается успех дела. В подготовительный период его часто можно было видеть в машинных отделениях, сейчас, в море, он главным образом находится на верхних боевых постах. Уверен, что при прорыве в порт своим местом Савощенко изберет ходовой мостик, а во время высадки десанта будет у сходней.
Переход проходит в сложных метеорологических условиях. Подувший резкий студеный северо-западный ветер к полуночи достигает 6-7 баллов. На крупной волне особенно трудно приходится сторожевым катерам. Поэтому Н. Е. Басистый приказывает сбавить скорость хода отряда с шестнадцати узлов до четырнадцати. Но сплошная облачность и плохая видимость нам на руку - отряд скрытно подходит к Феодосии.
3 часа ночи 29 декабря. По сигналу флагмана корабли перестраиваются в боевой ордер для стрельбы по берегу. В 3 часа 50 минут мощные артиллерийские залпы с крейсеров разрывают ночную тишину. Артподготовка длится около пятнадцати минут. Затем к входным фарватерам устремляются морские охотники со штурмовым отрядом на борту. В составе отряда, возглавляемого старшим лейтенантом А. Ф. Айдиновым, немало бойцов, участвовавших в десанте у деревни Григорьевка под Одессой. В отряд [83] входят также краснофлотцы, ранее служившие в Феодосии и хорошо знавшие расположение улиц.