Страница 26 из 64
К счастью, стрельба в тылу партизан продолжалась недолго. Темноту ночи прошило несколько автоматных очередей, и все стихло. Двух мотоциклистов партизаны уложили сразу, а третий успел свернуть за угол и ушел. Значит, это была разведка. Теперь наверняка жди подкрепления.
Колесник по-прежнему весь в нервном напряжении, ждал сигнала. С того момента, как уползли подрывники к мосту, прошло немало времени, но они что-то молчат. И его уже начала охватывать тревога. Если до прихода немцев они успеют взорвать мост — задание будет выполнено, нет — долго они здесь не продержатся…
Но вот темноту ночи резанула красная ракета. Это значило, что установлены заряды, и подрывники начали отходить…
— Все в порядке, товарищ лейтенант! — радостно шепчет лежащий рядом с Колесником Андрей. «Ох, не спеши, коза, в лес, — усмехается про себя Александр. — За какие-то считанные минуты картина может резко измениться». Очень уж не нравился ему визит мотоциклистов и тишина у второго моста.
В этот момент где-то далеко в городе послышался пока неопределенный, глуховатый звук, который начал быстро расти, становился все громче и громче… Похоже, что на помощь охране мостов идет подкрепление…
Этот гул услышал и Андрей. И тут же заерзал на земле. Наверное, он уже понял, как был опрометчив.
Они продолжали напряженно вслушиваться. Чего там тянут подрывники? Прошла еще минута, другая. Гул моторов становился все ближе. Но вот ахнул огромный взрыв. Наконец-то! Огненный смерч, лизнувший мост, на миг осветил вздыбленные пролеты, фонтаны воды, и вновь все погрузилось во мрак ночи…
Теперь все, теперь можно уходить…
Тетрадь шестая
«3 августа.
Накануне было решено: после взрыва моста — сразу же уходим в катакомбы. Катакомбы, конечно, не рай. Но иного выхода у нас нет. Не могли же бойцы из группы Поповича после взрыва моста вернуться в бараки Тодта. Они и без того были на подозрении. К этой группе присоединились те партизаны, что жили в местечке Букмензон, в развалинах города и в землянках в лесу.
Что нас в них ждет?»
(Из дневника)
О существовании этих катакомб было известно давно, наверное, со средних веков, но входы и выходы со временем завалились, в реальность их уже мало кто верил. А тут, в канун войны, во время бури была выворочена могучая сосна с корнями. Под ней оказалась нора, которая вела в глубь земли, вот тогда-то и вспомнили о катакомбах.
К счастью, об этой норе знали немногие. Тем более что лесник так искусно замаскировал ее, что, придя на место вторично, сам же еле отыскал вход.
Партизаны зажгли фонарь «летучая мышь» и начали спускаться в подземелье. Вначале спуск шел круто вниз. Вскоре они оказались в большом, кубической формы пространстве, где можно было стоять во весь рост. Стены были из белой глины… При легком дуновении с них поднималась мучнистая пыль.
Осмотревшись, партизаны двинулись дальше. Потолок постепенно начал спускаться все ниже и ниже… Через некоторое время они уже вынуждены были идти согнувшись. Воздух стал еще более неподвижным и затхлым. Каменная пыль сыпалась за воротник. Нора вскоре привела их в новое помещение. Первое, на что обратили они здесь внимание, были остатки костра. Неожиданно послышался крик Андрея:
— Посмотрите-ка на стену!
При свете фонаря они увидели на ней надписи на французском и русском языках. По-русски было написано: «Отомстим за смерть Тарасова» {20}. Выходит, до них здесь уже побывали русские? Все вопросительно посмотрели на Коваленко.
— Лесник рассказывал, — пояснил он, — что в конце прошлого года здесь укрывался отряд франтиреров {21}. В нем были и русские. Потом отряд ушел и назад больше не вернулся.
…На третий день их пребывания в катакомбах Колесника позвали к выходу. Часовой слышал крик совы. А это значило, что русских партизан разыскивает связной франтиреров.
Когда лейтенант выбрался наружу, то крик совы повторился. Вскоре он увидел в глубине леса Эмиля, а с ним, к его немалому удивлению, Роллана — связного департаментского штаба ФФИ, с которым он в свое время познакомился у Капитана.
— Так вот я где отыскал вас, — заговорил Роллан, — как устроились?
— Для солдат вполне сносно, — ответил Колесник, — жаль, что мы не знаем общего плана катакомб, обосновались только в центральной пещере.
— Я думаю, что долго вы здесь не задержитесь, — заметил связной.
Последнее время события на фронтах развивались все стремительнее. Союзники подходили к Пикардии все ближе и ближе. Правда, двадцать первого июля они приостановили свое наступление, но ясно было, что это ненадолго. Не такое сейчас, время, чтобы отсиживаться. На восточном фронте Красная Армия продолжала быстрое продвижение вперед. Отбросив немцев от Петрозаводска и разбив их наголову в Белоруссии, она освободила часть Польши и вплотную подошла к Восточной Пруссии. Успехи ее сильно встревожили правящие круги США и Англии. А тут еще силы Сопротивления настолько активизировались, что у союзников возникли серьезные опасения за то, что народ Франции освободит свою страну без их помощи. Вот почему они возобновили наступление в сторону Кутанса.
Оно началось двадцать пятого июля. Первая американская армия устремилась на юг, на Кутанс. Обогнув город с обеих сторон и подавив сопротивление немцев, тридцать первого июля она взяла Авранш. А тем временем вторая английская армия из района южнее Кана направила свой удар на Фалез. Ее успехи были не так значительны. Однако к исходу шестого августа союзники вышли на линию Кан — Вир — Мортен — Майен. Прогрессивная печать горячо приветствовала продвижение союзников по Франции. Видимо, эти события и имел в виду связной, сказав: «Долго вы здесь не задержитесь».
Между тем Роллан продолжал:
— Отступая, немцы мародерничают, угоняют в Германию узников, содержащихся в тюрьмах и лагерях. Отряду Анри поручено освободить из тюрьмы одну из групп патриотов. Есть дело и для вас…
Минуту-другую он смотрел на Колесника, словно старался угадать, как он отнесется к его предложению.
— Речь вновь пойдет о мостах, камрад Колесник. Немцы очень спешат восстановить тот, который вы взорвали. И неудивительно. Из-за него сейчас парализовано продвижение грузов к фронту. Вот почему штаб департамента приказал разрушить и второй мост.
И, помолчав, добавил:
— Правда, теперь это будет сделать значительно труднее, чем в первый раз…
— Приказ есть приказ, — заметил Колесник, — который выполняется, а не обсуждается…
Когда связной собрался уходить, Колесник спросил:
— Ну а как там настроение у Анри?
Роллан улыбнулся.
— Теперь отошел, а первое время очень переживал.
О причинах, приведших франтиреров к неудаче, они узнали на следующий день после взрыва моста. Оказывается, все дело было в разведчиках. Они не довели дело до конца, просмотрели секретный пост немцев, а как только франтиреры подползли близко к мосту — из засады их резанули из автоматов. О взрыве моста нечего было и думать.
Потеряв несколько человек убитыми, отряд отошел ни с чем.
«7 августа.
Днем возле мостов вновь побывали наши разведчики. Как я и ожидал, вести они принесли неутешительные… Вокруг мостов увеличилась площадь проволочного заграждения. Охрана хотя и не такая большая — всего двенадцать человек, но вооружена хорошо. У входа в помещение дежурного стоит станковый пулемет. На площадке под маскировочной сеткой размещается зенитный пулемет. Днем и ночью стоит часовой с автоматом. Близ площадки все расчищено и выровнено. Темными ночами немцы включают прожектор и просматривают местность вокруг. Подойти к мосту незамеченными почти невозможно. Впрочем, данные эти неполные. Разведчики продолжают наблюдения. По вечерам мы тщательно анализируем доставляемые ими сведения. Стараемся представить обстановку, в которой нам придется действовать.
Как-то за этим занятием нас застала Ольга. Она только что пришла из Дуллана. За короткий срок вполне освоилась с ролью связной. И теперь успешно справляется со своими обязанностями.
«Есть какие новости?» — спросил я. «Новостей хоть отбавляй, — улыбнулась Ольга. — В районе Дуллана объявились английские парашютисты». — «Вот как! — удивился я. — И много?» — «Десять человек». — «Чем же они занимаются?» В ответ связная лишь пожала плечами. «Парашютисты не очень-то общительны, но контакт с ними партизаны налаживают».
Я попросил ее информировать меня о парашютистах».
(Из дневника)
20
Командир русского партизанского отряда.
21
Им командовал француз Фредо. В отряде находились русские партизаны Павел Слободинский, Алексей Крылов, Михаил Бойко.