Моисей

И далее Бог велит Моисею назвать евреям это свое самое сокровенное имя, которое запрещено произнесению, а потому и в прошлом, и сегодня в еврейской религиозной литературе его принято заменять словом «Господь». Далее он подробно наставляет Моисея, что именно он должен делать, явившись в Египет: ему первым долгом следует направиться к старейшинам еврейского народа, имеющим право в случае необходимости встретиться с фараоном и повторить те самые слова, которые ему сказал Всевышний. Эти слова настолько точно соответствуют передающемуся со времен Иакова из поколения в поколение преданию о том, с какими именно словами обратится истинный спаситель народа к евреям, что старейшины, а за ними и весь народ, безусловно, поверят в него и его миссию.

Ну а дальше Бог предсказывает, что фараон не захочет отпустить евреев и Ему придется вмешаться в происходящее, и, наконец, заявляет, что евреи выйдут из Египта не с пустыми руками, а с огромным богатством в качестве платы за 210 лет своего рабского труда, причем египтяне дадут им эту плату добровольно...

Однако Моисей вновь возражает Богу, считая, что одних слов будет явно недостаточно для того, чтобы убедить евреев.

«И ответил Моше и сказал: "Но ведь не поверят они мне и меня не послушаются, ибо скажут: не открывался тебе Бог". И сказал ему Бог: "Что это у тебя в руке?" И ответил Моше: "Посох". И сказал Бог: "Брось его на землю!" И бросил его Моше на землю и превратился он в змея и побежал Моше от него. И сказал Бог, обращаясь к Моше: "Протяни руку свою и схвати его за хвост!" И протянул Моше руку свою и схватил змея - и стал он посохом в руке его. И сказал Бог ему еще: "Засунь руку свою за пазуху!" И засунул он руку за пазуху и вынул ее и вот рука его покрыта проказой, как снегом. И сказал Он" "Засунь снова руку свою за пазуху!" И засунул он руку за пазуху, и вынул ее из пазухи своей, и вот — снова стала она плотью такой, как была. И сказал Он: "И будет, если не поверят тебе и не внемлют первому знамению. И будет: если не поверят они и двум этим знамениям, и не будут слушать, что ты говоришь, — то возьмешь из Нила воды, и выльешь ее на сушу — и вода, которую ты возьмешь из Нила, станет кровью на суше» (Исх. 4:1 - 9)

Для того чтобы оценить всю силу знамений, которые, согласно Пятикнижию, дает Бог Моисею, следует вспомнить, что в Египте змея была символом царской власти и украшала корону фараона, а Нил обожествлялся египтянами. То, что простой пастушеский посох обращался в огромного змея, а затем снова в посох, то есть змей, этот символ владык Египта, становился просто игрушкой в руках Моисея, должно было, казалось, произвести сильное впечатление на евреев и еще большее — на египтян. И, само собой, их должно было повергнуть в шок превращение воды в Ниле — главном кормильце Египта — в кровь. Что касается проказы, то это страшное заболевание было хорошо знакомо египтянам того времени (вспомним, что, согласно преданиям, и дочь фараона, и ее брат, новый фараон, болели проказой) и считалось у египтян неизлечимым. А, следовательно, то, что Моисей мгновенно, что называется, легким движением руки исцелялся от проказы, также должно было повергнуть и евреев, и египтян, по меньшей мере, в изумление. Однако при этом не чудеса, а именно те слова, которые Моисей должен был передать евреям от имени Всевышнего, должны были стать доказательством истинности его миссии — эти слова были своего рода паролем посланца Всевышнего, передававшимся из уст в уста в течение более двух столетий.

Но Моисей продолжает упрямиться и прибегает к последней имеющейся у него отговорке — он напоминает ему о своем физическом недостатке, да и вообще о том, что он не является искусным оратором и вряд ли сможет убедить в чем-нибудь евреев или фараона:

«И сказал Моше Богу: "Прости меня, Господь, но человек я не речистый — ни со вчера, ни с третьего дня, когда ты заговорил со служителем Своим, ибо я косноязычен и заикаюсь". И ответил ему Бог: " Кто дал уста человеку, и кто делает его немым или глухим, или зрячим или слепым — не Я ли, Бог?!

Итак, иди, и Я буду повелевать устами твоими и укажу тебе, что говорить". И сказал Моше: "Прости меня, Господи, но пошли того, кого Ты всегда посылаешь"» (Исх. 3:10—14).

Хотя выражение «...ни со вчера, ни с третьего дня, когда ты заговорил со служителем Своим» большинством комментаторов воспринимается в переносном смысле, в значении «никогда», некоторые считают, что эти слова следует понимать буквально. Тогда получается, что этот разговор Моисея с Творцом мира затянулся аж на три дня. Три дня Бог убеждает Моисея принять на себя миссию пророка и вождя нации, а тот отказывается, напоминая в ответ, что он, во-первых, заикается, а во- вторых, за годы пастушеской жизни вообще отвык от общения с людьми, а тем более от произнесения каких-либо речей. И, наконец, с горькой усмешкой он добавляет: «Пошли того, кого Ты всегда посылаешь», — то есть кого угодно, но только не меня — я слишком хорошо помню, как повели себя евреи после того, как я убил египтянина: вместо того чтобы поднять восстание, они начали осыпать меня попреками и в конце концов донесли на меня фараону. «Их невозможно вывести из рабства потому, что они стали рабами по самому своему образу мышления» — вот подлинный смысл ответа Моисея Богу.

Ряд комментаторов Писания считают, что косноязычие и заикание Моисея в глазах Бога было не недостатком, а достоинством — в этом случае в те минуты, когда он сам обращался к народу с теми или иными словами, сама его гладкая речь должна была восприниматься как чудо, доказательством того, что его устами говорит Всевышний. Однако уже упоминавшийся раввин Ш. Р. Гирш утверждает, что в данном случае Библия преподает человечеству один из первых уроков политграмотности: следует разделять дар красноречия и мудрость и понимать, что эти два качества редко проявляются в одном человеке в одинаковой степени. Поэтому, писал раввин Гирш, выбирая лидеров общин (и политических лидеров вообще), мы должны следовать урокам Библии и принимать в расчет прежде всего их мудрость, а не умение красиво говорить.

Но тут Бог явно показывает, что Ему начинают надоедать препирательства со Своим избранником, и ставит окончательную точку в этом разговоре:

«И разгневался Бог на Моше, и сказал: "Ведь знаю Я, что Аарон, брат твой, левит, он будет говорить. И, увидев тебя, возрадуется в сердце своем. И будешь говорить ему, а Я буду влагать слова в уста его, а Я буду повелевать твоими устами и его устами, и укажу вам, что делать. И будет так: он тебе будет устами, а ты будешь ему вместо Всесильного. И посох этот возьми в руку свою, ибо им ты будешь творить все эти знамения » (Исх. 4:14 - 17)

Судя по этому отрывку, Ааарон, очевидно, еще в дни юности Моисея в Египте был известен как искусный оратор, и теперь ему предстояло стать тем человеком, который говорил бы с народом от имени Моисея, облекал бы его слова и идеи в стройную и изящную речь. Как бы то ни было, поняв, что Бог закончил разговор, Моисей спускается с Синая, возвращается в дом своего тестя Иофора и сообщает ему о своем намерении направиться в Египет. Он решил не рассказывать Иофору о явленном ему откровении и о своих планах возглавить еврейский народ и вывести его из рабства. Нет, он объясняет Иофору свое желание посетить Египет сугубо личными целями: стремлением на старости лет еще раз увидеть места своего детства и юности и повидаться с теми родными, которые еще живы.

И вновь предание вносит поправку в этот разговор Моисея с тестем: оно утверждает, что Иофор с легкостью согласился отпустить в Египет Моисея, однако стал категорически возражать против того, чтобы Моисей взял с собой в Египет жену и двух сыновей — так как накануне его возвращения домой с Синая Сепфора родила еще одного мальчика. Иофор испугался, что когда дочь и внуки окажутся в Египте, к ним отнесутся как к евреям, то есть обратят в рабство.

Слова тестя подействовали на Моисея, как холодный душ: он задумался над тем, а не будет ли он сам арестован как убийца, как только пересечет границу Египта. Однако Бог снова вступает в разговор с Моисеем и спешит его успокоить: «И сказал Бог, обращаясь к Моше в Мидьяне: "Иди, возвратись в Египет, ибо умерли все люди, стремившиеся лишить тебя жизни"...» (Исх. 4:19).