Прорыв реальности

Консьерж, отставник в офицерском кителе без погон, тихо дремал у себя в будочке на первом этаже.

— Где запись с камеры? — Малахов распахнул дверь в комнату консьержа.

— А вы кто такой? — Охранник решил проявить служебное рвение, не очень удачно выбрав момент.

Вадим левой рукой показал удостоверение, а правой потянулся к стойке аппаратуры наблюдения. Жесткий диск с записями камер слежения легко вышел из своего паза. Малахов вернулся в квартиру.

— Тимур, что?

— Все в порядке, я ввел снотворное. Легкое сотрясение. Косой удар по голове, похоже, действовал не профессионал. К счастью.

Вадим кивнул, мельком глянув на мать. Напряжение на ее лице спало, Тимур перебинтовал голову, и сейчас было понятно, что женщина просто спит.

— Гера, у тебя что?

— Ну как, чип экранировали сразу. Они все были с экранированными чипами.

— Диск с видеорегистратора прочтешь? — Малахов протянул запись.

— Нет проблем. — Гера стал доставать переходники из сумки и присоединять диск к ноутбуку. Через минуту на экране уже была картинка с камер наблюдения.

— Вот эта камера на парадном висит, наведена на дверь, вот… — Гера прокручивал запись в поисках нужного момента. — Вот. Есть!

Два человека в безликой черной одежде выходили из подъезда, один из них нес на руках неподвижного ребенка. Это был Андрей.

Вадим смотрел, стиснув зубы, не проронив ни слова.

— Вот камера другая, это подъезды к дому. — Гера показал пальцем на другое окошко на мониторе. — Вот, вот они, подходят к машине…

Тут на картинке резко изменилась ситуация. Когда похитители остановились перед большим белым внедорожником, к ним стремительно приблизилась женщина, она попыталась остановить их. Но ее хлестко ударили по лицу, схватили за руку и потащили в машину. На секунду женщина оглянулась, и Малахов ее узнал… Он молча отошел от компьютера, сел на стул и обхватил голову руками. Просидел так несколько секунд, а потом посмотрел на всех невидящим, беспомощным взглядом. Первой отреагировала Клава. Она подошла к Вадиму, похлопала его по плечу и сказала:

— Пойдем в другую комнату, поговорим, да?

— Да, — кивнул Малахов и безвольно последовал за Клавой.

— Что ты увидел? — Клава закрыла дверь в комнату Андрея, куда увела Малахова, и спросила: — Это опять что-то из того?

— Да. — Вадим пришел в себя и уже смотрел спокойно и осмысленно. — Это была Вероника. Потом будет взрыв. И она погибнет. И Андрей погибнет. Я запомнил только это. Взрыв, девушка, и там, у нее за спиной, ребенок. И еще запомнил этот ее взгляд.

— Что еще? — Клава говорила сухо и строго, как на допросе. — Почему взрыв?

— Я приеду им что-то передавать… Помню, что передо мной ахнул огненный шар, и потом… Клава, ведь я именно потому избегал Веронику, думал, что хоть как-то этим изменю предначертанное. — Голос у Малахова опять дрогнул.

— Вадим, соберись. Подумай на секунду. Ведь если все так, как ты говоришь, и будущего не изменишь, то почему мы должны безучастно смотреть на то, что происходит? Ты даже не попытаешься что-то изменить?

— А смысл? Я же уже запустил эту безумную последовательность смертей, я же уже был там!

— Вадим. Вспомни. Вспомни все! Вспомни, как твой сын пошел тебя спасать. Один маленький мальчик, без шансов не то что на твое спасение, вообще без шансов выжить. И поверь — будущего еще не было. И не будет, если мы не вмешаемся. Встань, иди! — Клава почти закричала. — Если им дано победить, то пусть хотя бы большинство из них улетит в ад!

Вадим поднял глаза на Клаву, и на его лице появилась печальная улыбка.

— Я в одном не уверен. Я не уверен в том, в какой я реальности нахожусь. Может, это и есть та самая реальность, в которой я был? Может, я опять на короткий отрезок времени покинул коллективное сознательное или что оно там такое. Пойми, Клава, — с горечью сказал Малахов, — я уже не уверен, что я вернулся из коллективного сознательного, мне все больше кажется, что я все еще там.

Тут забренчал звонок на входной двери.

— Это к тебе, Вадим, иди.

Малахов поднялся и пошел в прихожую. Там на пороге стояли двое мужчин. Один улыбался и с какой-то глумливой миной на лице разглядывал хозяина. Второй был словно статуя — без эмоций и вообще, видимо, выполнял функции телохранителя первого.

— Вадим Петрович Малахов?

— Да, — сдержанно ответил Вадим.

— У меня для вас сообщение от ваших друзей, разрешите войти?

Вадим пропустил гостя в квартиру, горилла остался на пороге.

— Очень хорошо, что здесь ваши коллеги. То, что я скажу, касается всех.

Гость вел себя бесцеремонно. Он подвинул к себе стул и сел посреди комнаты.

— Мои друзья и, надеюсь, ваши просили передать, что они будут ждать от вас небольшую передачу в течение двух часов. Всего два предмета, я думаю, вы знаете какие. — Мужчина говорил, а сам рассматривал острые носки своих дорогих туфель. — Я надеюсь на то, что вы будете с нами сотрудничать, и мы в дальнейшем не принесем вам хлопот.

— А если нет? — холодно спросил Малахов.

— Ну, вы же знаете. — Гость достал из широкого кармана пальто блестящий револьвер и стал его вертеть в руках. — Ваш сын у нас, вдруг ему причинят боль?

Вадим резко, отработанным на тренировках движением, выхватил из кобуры «Таурус». Ахнул выстрел, и мужчина откинул назад голову с аккуратной дырочкой на лбу. Мозги и осколки черепа ударили по стене. В комнату влетел телохранитель, доставая на ходу оружие. Но Тимур, стоящий у двери в комнату, не оставил ему шансов. Со сломанной челюстью громила корчился на полу, пытаясь встать, а Тимур держал его в болевом захвате.

— Подними его, — скомандовал Малахов.

Тимур легко, как пушинку, поднял громилу, который был в два раза крупнее него.

— Вот возьми. — Вадим с гримасой отвращения подобрал с пола осколок черепа и всунул его в руку телохранителю. — И отвези своим, понял? Скажи, что переговоры мы будем вести с такой позиции.

Тот кивнул, но это движение только заставило его загудеть от боли. Покачиваясь, словно пьяный, мужчина вышел из квартиры.

— Ты не слишком резко? — спросила Клава, с удивлением глядя на Малахова. — Мне кажется, это не самый рациональный метод вести переговоры.

— Нет, я просто меняю будущее. — Вадим вытер окровавленные пальцы о пальто мертвого гостя и спросил Германа: — Ты «жучок» надежно повесил?

— Конечно.

— Тимур, отвезите вместе с Клавой маму в больницу. В нашу. Гера, проследим за этим типом? — Малахов был сдержан, в словах снова появились сила и уверенность. — Где наши службы? Что сказал Лазненко?

— Уже на подъезде. Обещали в течение нескольких минут прибыть, — ответила Клава.

Вадим стащил с дивана покрывало и накрыл труп, предварительно толкнув его так, чтобы он упал со стула на пол.

— Они мне тут условия будут диктовать, суки, — пробормотал он. — Гера, что там?

— Сигнал хороший, он в машине. Едет, судя по всему, именно туда, где обрывались сигналы с чипов. В тот район. Никому не звонил.

— А если бы и позвонил, со сломанной челюстью много не наговоришь, — вставил Тимур.

— Вы еще тут? — Вадим глянул на Клаву. — Быстро!

Рымжанов поднял Анну Ивановну на руки и вслед за Клавой вышел из квартиры.

— Гера, ты мне можешь дать свой ноут, чтобы я смог отследить, куда эта горилла едет?

— Вадим, а я что? Я тебе не нужен? Ты один хочешь их накрыть? — изумился Тельбиз. — Да и как ты поедешь?

— На такси. Такси никто не испугается, — просто объяснил Малахов.

— Да ты что?

— Гера, это мое личное дело. Семейное. А ты дождись тут прибытия людей из Центра.

— Вадим, тут есть компьютер с сетью? Я же не могу тебя отпустить и не следить за тобой.

— Да, есть, у сына в комнате.

Малахов показал Гере письменный стол сына, его ноутбук. Тельбиз запустил компьютер и стал с невероятной скоростью набирать команды. Через десять минут он установил устойчивую связь с сервером Центра. Теперь данные с «жучка», установленного на телохранителе, передавались прямо туда и могли отслеживаться и с компьютера в квартире, и с ноутбука Германа.