Страница 20 из 33
Ее губы были влажными, от прикосновения ледяных пальцев к его шее по спине Рея побежали мурашки. Возможно, сейчас нас и окружает туман, думал он, но рядом с Кэтти я отчетливо вижу все вокруг. Когда она коснулась языком его губ, он прекратил вообще о чем-либо думать.
Через несколько секунд она оторвала от него губы, ее щеки покрывал лихорадочный румянец.
— Мама всегда говорит, что, прежде чем подумать, я хватаюсь за дело. Хотя иногда я думаю слишком много.
— А когда я нахожусь на расстоянии десяти футов от тебя, мои мысли сосредоточены только на одном, — выдавил из себя Рей. — Но, черт меня побери, болото — не место для занятий любовью.
— Занятий любовью, — повторила она, будто впервые в жизни услышала от него эти слова. — Жаль, что мне недостает твоей храбрости. Эх, мне бы половину твоей уверенности в себе!
— Я знаю, что ты по-прежнему любишь меня.
— Да, это так, Рей. Так что утром мы понапрасну теряли время. — Она отбросила с лица мокрые пряди и грустно улыбнулась.
Под глазами Кэтти чернели синяки. Пока она так измотана и беззащитна, Рей испытывал острое желание проявить настойчивость и в конце концов добиться своего. Но не придется ли ему потом пожалеть об этом? В надежде, что принял правильное решение, он сказал:
— Я никуда не уезжаю, и нам ни к чему торопиться с решением. Сейчас ты выглядишь как человек, которому необходим длительный сон.
— Ты прав. — Она посмотрела по сторонам и, вероятно вспомнив блуждания в тумане, вздрогнула. — Думаю, я ничего не потеряю, если больше никогда не увижу этого болота.
Кэтти поцеловала Рея, и моток ленты выпал из его рук. Когда они добрались до коттеджа Кэтти, уже темнело.
— Прими горячую ванну, Кэтти, — посоветовал Рей, — а я пойду скажу всем, что ты нашлась, и принесу тебе немного супа. — И шутливо добавил: — Только не целуй меня на прощание, иначе я не отвечаю за последствия.
Кэтти улыбнулась.
— Глупо, да? Я веду себя так, что можно подумать, мы не женаты и это наше первое свидание… Рей, извинись за меня перед Салли и Мелом. Мне, право, жаль, что я доставила им столько хлопот.
Оказалось, что Мел и любители птиц вернулись всего несколько минут назад. Увидев Рея, Мел сразу спросил:
— Ну как?
Рей сообщил новость и передал извинения Кэтти.
— Она сама поблагодарит вас завтра. Кэтти так продрогла и устала, что сейчас ей лучше сразу отправиться в постель.
— Рад, что с ней все в порядке, — сказал Мел. — Надо держаться подальше от болота во время сентябрьского тумана.
Это была самая длинная фраза, которую услышал от него Рей.
— Я согрею суп, — вмешалась Салли, — а вы, Рей, отнесете ей. Передайте, что утром завтрак приготовлю я сама. Пусть раньше одиннадцати на кухне не появляется.
— Хочу высказать слова благодарности за сочувствие к Кэтти, — растроганно сказал Рей. — Похоже, вы оба к ней прекрасно относитесь?
— Конечно, — сказала Салли. — За последние месяцы она стала нам настоящим другом. Я бы без нее пропала.
— Точно, — подтвердил Мел.
— Позвони-ка Юстину, Мел, — сказала Салли. — Он наверняка тоже волнуется.
Кэтти не влюбилась в Юстина. Теперь Рей был абсолютно уверен в этом. Она никогда не переставала любить собственного мужа.
Пятнадцать минут спустя Рей постучал в дверь коттеджа. Кэтти открыла ему. На ней был туго затянутый в талии домашний халат, волосы пышными вьющимися прядями обрамляли лицо. От нее исходил приятный запах мыла, которым она обычно пользовалась; Рей так любил этот запах, что узнал бы по нему Кэтти с завязанными глазами в переполненной незнакомыми людьми комнате. Протянув ей поднос, он поспешно сообщил:
— Салли сказала, что до одиннадцати можешь не появляться на работе, а Мел произнес целых две фразы подряд, так что, думаю, ты прощена.
Держа перед собой пустой поднос, словно щит, Кэтти попросила:
— Ты не мог бы посидеть со мной… пока я ем?
Это прозвучало так, словно она хотела сказать — я не приглашаю тебя в постель. Но с другой стороны, это шаг вперед. Пять месяцев назад в Сиднее она неохотно согласилась впустить его в свою квартиру.
— Конечно, — с готовностью ответил Рей, его совсем не радовала перспектива отправиться назад на кухню пить там кофе с постояльцами.
Он сел за стол и откусил большой кусок испеченного миссис Бенсон хлеба. За окнами сгустилась тьма, и Рей вдруг снова ощутил себя оторванным от остального мира. Чувствуя, как пересохло в горле, он подумал, что на этот раз он не один, рядом с ним Кэтти.
— Сегодня утром, — сказал он, — я отправил с Конрадом письмо в Лондон. Кэтти, я отказался от предложенной работы. Это никак не связано с тобой. Мой отъезд в Англию был бы похож на бегство. Я понял это сразу, как только попал сюда. Разве можно убежать от самого себя?
Кэтти проглотила ложку супа и настороженно спросила:
— Итак, ты не продаешь дом?
Он отрицательно покачал головой.
— Кэтти, ты когда-нибудь изменяла мне? — вопрос сорвался у него с языка.
Ее рука с ложкой супа застыла в воздухе.
— Нет, — не раздумывая, ответила она.
— Но ведь прошло столько времени.
— Рей, я могу забеременеть от другого точно так же, как и от тебя.
— И только поэтому ты не ложилась в постель с другими мужчинами? — резко спросил он. — Потому что боишься забеременеть?
— Нет. — Ложка звякнула о тарелку. — Ты полон решимости заставить меня сказать это, да? Отлично, тогда я скажу. Да, я по-прежнему люблю тебя, поэтому не изменяла тебе.
Однако в ее взгляде не было любви: она скорее выглядела рассерженной и готовой к схватке. Но Рей ни на секунду не усомнился в правдивости ее слов, огромная тяжесть упала с его плеч. Очевидно, это отразилось на его лице, потому что Кэтти спросила:
— Ты, видимо, полагал, что последние полтора года я только тем и занималась, что прыгала из постели в постель?
— Гюнтер своими намеками заронил у меня подозрение, что ты спала с Юстином.
— Гюнтер с таким же успехом может судить о женщинах, с каким ты о певчих птицах. — Она нахмурилась и зачерпнула ложку супа.
— Самцы певчих птиц крупнее, разумнее и ярче окрашены, чем самки, — блеснул познаниями Рей.
Кэтти, к его удивлению, рассмеялась.
Сколько раз они с Кэтти допоздна засиживались за столом на кухне, ужиная и обсуждая события прошедшего дня, а потом отправлялись наверх и лежали, тесно прижавшись друг к другу на огромной кровати. Они не всегда занимались любовью, но чувство близости, связывающей их, от этого не ослабевало.
Когда Кэтти ушла от него, именно этой теплоты их отношений ему не хватало так же сильно, как и секса. Ему не хватало ощущения блаженства, когда она лежала, свернувшись в его объятиях, положив его руку себе на грудь, не хватало тонкого аромата ее волос и той щемящей нежности, которую он испытывал к ней, когда Кэтти была рядом.
Она не переставала любить его — теперь он знал это, но пока не тешил себя надеждой, что Кэтти готова вернуться с ним домой. Тем не менее, оставить ее здесь и уехать он не может.
Не находя себе места, Рей отодвинул стул и встал:
— Не мешало бы и мне поесть супа, — сказал он. — Я очень проголодался.
Глядя в тарелку с супом, Кэтти тихо сказала:
— За этот год я была ужасно несправедлива к тебе, Рей, и прошу за это прощения. Но не думай, что мне давалось это легко.
— Нам нужно поговорить о Джейке! — забыв об осторожности, воскликнул Рей.
Кэтти сжалась от этих слов.
— Да, да, думаю, нужно.
Он все-таки добился, чтобы она пошла ему на уступки. Стараясь сохранять спокойствие, он произнес:
— Но не сегодня, дорогая. Давай увидимся завтра утром. После одиннадцати.
— Спокойной ночи, — пробормотала она и поспешно добавила: — Я так рада, что именно ты нашел меня.
— Я тоже, — сказал Рей и вышел.
Кэтти по-прежнему любит его. Она не изменила ему. И она согласилась поговорить об их умершем сыне — тема, ставшая в последние месяцы их брака запретной. Ощутив на лице влагу, Рей подумал, что должен благодарить туман. Кэтти заблудилась в нем, но он нашел ее и одновременно нашел что-то еще, что дарило ему надежду. В их отношениях наступил перелом.