Союз нерушимый

— Следственное дело уже открыто — сказал Берия — и опергруппа готова вылететь в Киев, приступить к расследованию и изъятию фигурантов.

— Лазареву отозвать приказом, срочно? — спросил Пономаренко.

— Зачем? — сказал Сталин — она там как раз на своем месте. Как сама она пишет, рассчитывает взять Кириченко под контроль. Может и получится — должен же этот понимать, что и для Кука он теперь опасный свидетель? Ну а мы, я думаю, можем пообещать ему хотя бы суд. А повесить, как положено с пособниками фашистов, всегда успеем. А Лазаревой надо помочь. Товарищ Пономаренко, у вас есть с ней оперативная связь, через Борисполь? Тогда запросите ее, когда она собирается к Кириченко.

И Сталин усмехнулся в усы. А Пономаренко подумал, что очень не хотел бы теперь оказаться в шкуре Первого Секретаря КПУ. Или бывшего Первого? После такого, вряд ли останется УССР, а в автономиях не может быть нацкомпартий.

А Лазареву награжу. Только бы жива осталась! Рад, что не ошибся в ней.

Юрий Смоленцев "Брюс". Киев, 22 июня 1944.

Тихо пришли, оставили гостинец, тихо ушли. А что там все сгорело, так это после, мы не виноватые!

Честно скажу, без ребят из СМЕРШ не справились бы! Первое дело, это знание местности, подходов к объекту, хоть какая-то рекогносцировка — а если нет на это времени? И вот тут очень помогли нам двое служивых, кто родом были как раз отсюда, и отлично знали Соломенку, южное предместье Киева, застроенное исключительно частными домами, с садами и заборами. Именно там, по словам "Змеюки" находилась база его "жандармерии". Логично — не в городской же квартире два десятка вооруженных морд держать? Хотя по его заверению, постоянно на адресе находится не более половины людей. Там же и тюрьма для "зрадныков" (изменников), подземный зиндан — в бандерских схроновых традициях. И даже тоннель прорыт для бегства, из подполья в соседний овраг. Хорошо бы все это захватить и прошерстить вдумчиво — но будем реалистами. "Змеюка" и остальные говорили, что вариант их плена и ответного визита был предусмотрен, так что гарнизон в повышенной готовности, в ножи взять спящих точно не удастся.

Нас выкинули на темном повороте, почти в километре от объекта — БТР притормозил, и наша четверка быстро и бесшумно спрыгнула в ночь. Финн остался на связи, с одной из радиогарнитур — если нас обнаружат, и потребуется помощь, смершевцы будут прорываться нам на выручку, ну а если все пойдет как запланировано, то через некоторое время нас подберут совсем в другом месте. Слава богу, еще живы были наши ПНВ, что при темной южной ночи и отсутствии уличного освещения давало огромный плюс, ну а перемещаться бесшумно нас хорошо научили.

Отчего мы вынуждены были действовать тайно? Так мирное время, и Киев не на военном положении — а значит, СМЕРШ не имеет права действовать вне расположения воинской части и против гражданских — как минимум, требовалась бы санкция прокурора и милиции. Ну а если за бандер сам Первый Секретарь, то уж про ментов и говорить нечего, наверняка "кроты" там есть. Так что обойдемся своими силами — обнаружить, уничтожить, диверсанты пленных не берут.

Чего и бандеры от нас не ждали. Все ж не довелось им побыть властью — не воевали против них по-партизански в городе. Войсковой операции они ожидали, что приедет пара взводов по адресу, окружит и пойдет на штурм — а не того, что по-тихому придут такие как мы. Под утро, когда спать хочется пуще всего. Хорошо, что не север, ночи темные, хотя лето. Идем перекатами — одна пара залегла, страхует, вторая движется. Почти у самого места нашумели — собака за забором залаяла, нас почуяв или услышав, за ней и другая рядом залилась. И выходит на дорогу мужик с автоматом, на плече даже не немецкий МП, а "стэн", насколько можно разобрать — вроде, только у британца магазин вбок торчал. Фонарик зажигает, водит по сторонам. И голос с чердака, того самого дома, по описанию — Гриць, что там?

И что ты там сидишь, наверху, свет не зажигая? Окно во фронтоне — обзор и сектор обстрела хорош, самая позиция для пулемета. По идее, с другой стороны должно быть что-то аналогичное, обеспечить круговую оборону. А мужик открыто стоит, думает, что если он фонарь погасил, и не видит ничего, то и его не видно? Однако нельзя его валить — пулеметчики поймут. А вот успокоить бандер надо.

— Мряу! Мяя!

Повторять не советую — опытное ухо имитацию отличит. Но у Вальки получалось — как раз для таких случаев. На нашем коте Партизане проверяли — прямо, пели дуэтом, ну а мы, отвернувшись, угадывали, когда Валин голос, а когда настоящего кошака, и ведь не выходило разобрать! Бродячие коты тут водятся — мы и о том у смершевцев спросили.

— Брысь! — мужик подбирает камень и бросает. Всего три метра не долетело — будь то граната, было бы хреново. Потому, с немцами мы бы еще подумали этот трюк применить — те запросто могли бы и пулеметом причесать, и гранату кинуть, не разбирая, на любой подозрительный шорох. Но для бандер в пока еще мирном Киеве это точно выйдет перебор.

— Мааау… - обиженным тоном тянет Валька, и швыряет комок земли в кусты в стороне, зашуршало. И тишина.

Мужик стоит еще пару минут. Курит — видимо, решив, что раз уж себя демаскировал, то можно. Бросает окурок и уходит, калитка хлопнула, и стукнула дверь. Подтягиваются Влад и Рябой, лежим, изучаем диспозицию. Забор по улице деревянный — а с тыла вместо него колючая проволока натянута. Дом капитальный, двухэтажный, нижний этаж каменный, верх деревянный, и еще чердак. Позади сарай, еще пристройка, вроде летней кухни, и сортир. Несколько яблонь или еще чего-то плодового, грядки с картошкой… а вот для чердачного пулеметчика прямо перед ним мертвая зона, никак не достать, если только гранату не выкинуть в окно, но для того нас еще увидеть надо. А где бы я группу захвата расположил, в ожидании нашего визита — в том сарае? Бесшумные засады бывают, тут литературный дон не прав — но лишь если там сидят настоящие спецы-егеря. Ну неудобно это просто, долго в одной позе лежать, тело затекает, так и хочется повернуться чуть поудобнее… если не умеешь расслабляться, кто аутотренингу учат, нас не видели! Ну вот, слышу возню и шепот из летней кухни, слов не разобрать, но вроде, двое говорят. А сектор обстрела оттуда — как раз в дополнение к чердачному пулемету, будем считать что и у них там МГ. Итого, две пулеметных точки, и в доме, надо думать, с десяток морд с автоматами, спят в полглаза, а кто-то и бодрствует. А вот "автономных сигнально-боевых модулей системы гав-гав", как витиевато называл этих поганых тварей мой прежний командир Большаков, нет — хотя они могли бы доставить проблем не меньше, чем самая навороченная электронная система. Хотя если тут ошивается десяток посторонних, причем приходящих и уходящих, собаки бы задолбались лаять. Ну, это ваши проблемы, бандеры! Я и Рябой просачиваются за проволоку, Влад и Валентин страхуют. Мы все универсалы, если припрет, но специализация тоже есть, старлей Рябов наш штатный электронщик и подрывник, ну а я в прикрытие, если придется работать ножом и голыми руками. Ставить мину, занятие тонкое, требующее максимального внимания — и оттого, обязательно нужен прикрывающий, чтобы не было как с Зоей Космодемьянской, когда "незамеченный ею часовой подкрался и схватил". А ребята с "винторезами" и ночной оптикой прикроют нас снайперским огнем, но очень надеюсь, что до того не дойдет. И Рябому облегчение, наконец избавиться от опасного груза.

Минута — и мы под самой стеной дома. Кустики тут удачно — и Рябой ставит наземь мешок. Наглухо завязанный "сидор", в котором одиннадцать кило "ТГА", остатки от "охоты на фюрера". Тротил-гексоген-алюминий, рванет как двадцать кило тротила. Взрыватель химический, на десять минут — сквозь ткань мешка, снять предохранительный колпачок, вдавить кнопку до упора! Подстраховка — вытянуть леску с рыболовным крючком, пропущенную насквозь через ткань, и прицепить к загнувшейся горловине — если взять "сидор" как обычно, горло мешка распрямится, леска натянется, и рванет. И еще пара штучек — Рябой клялся, что даже сдвинуть мешок с места будет невозможно. Ну если только бандеры найдут сапера такого же уровня, и всего за десять минут. Теперь делаем ноги!