Страница 53 из 56
Мы переглянулись: черти все-таки придумали выход из создавшейся ситуации, а теперь «промедление смерти подобно».
— Даша, НОСИК с тобой? — спросил я.
— А зачем, он же не работает?
— Даша, не нервируй меня, просто скажи: да или нет.
Я в нетерпении ждал ответа, от которого зависело, доберемся ли мы до похитителей налегке или нам снова придется тащить массивную первую модель. Вредная Даша не спешила с ответом, пока мне не пришлось устыдить ее в том, что своим поведением она способствует выполнению Наглым своей неблагородной миссии.
— Дашка, отвечай, а то как врежу, — тут же влезла Варя, обрадованная возможностью справедливо наехать на сестру.
— Да со мной он, выложить забыла, — огрызнулась Даша и тихо добавила для сестры: — Я тебе сама врежу, не обрадуешься.
Опять они за старое, я развел скандалисток в стороны и отдал распоряжения:
— Идем искать Тимошку налегке. НОС оставляем на крыше, направление он указал, запах там свежий, в смысле сильный, НОСИК справится. Все, спускаемся вниз.
Мы выскочили на улицу и поймали такси. У меня появилась уверенность, что за эту неделю я перемещался на такси больше, чем за последние несколько лет. Но не скажу, что мне это не нравилось, несмотря на наличие двух шумных пассажирок, которые снова начали выяснять отношения. Скорее всего, они просто волновались о Тимошке.
Через десять минут мы стояли перед бетонным забором, за которым разместились промышленная зона с многочисленными складами, боксами и мелкими конторами, гаражи и такая необходимая чертям трансформаторная станция. Осталось придумать, как нам туда попасть, так как забор, заросший высокими кустами, выглядел неприступным и бесконечным. Но его видимая бесконечность как раз говорила, что где-то в нем непременно должна оказаться дыра, которую проделали граждане, замучавшиеся ходить через официальные, далеко расположенные ворота. Так оно и оказалось, буквально через пятьдесят метров от того места, где нас высадил таксист, в кустах обнаружилась протоптанная тропинка, приведшая нас к разлому между двумя плитами. «Запасной выход» был облагорожен двумя досками в виде трапа, закрепленного на такой высоте, чтобы в щель, не застревая, мог пройти человек. И там, за щелью скрывалась рогатая банда, у которой мы должны были отбить нашу Тимошку.
Благополучно оказавшись по другую сторону забора, мы вытащили прибор, который пока не обнаруживал следов Наглого. Это удручало, как и то, что география зазаборного пространства изобиловала извилистыми проездами, тупиками и полным отсутствием асфальта. Но именно это обстоятельство помогло нам обнаружить следы банды даже без нашего маленького помощника. Петляющий проулок, по которому словно прошла небольшая отара, должен был вывести нас непосредственно к похитителям, и я надеялся, что они еще не успели переместиться. Мы на всякий случай активизировали прибор — вдруг и правда овцы, но тот радостно закивал, указывая дальнейший путь.
Дальше мы просто бежали, поднимая за собой клубы пыли. Я летел впереди всех, семимильными шагами приближая развязку, поэтому, когда я остановился, то меня чуть не сбила Галя только потому, что я немного оторвался от нее, а тем более от девчонок.
Нисколько не запыхавшаяся Галочка (может, и мне на капусту с йогуртами перейти?) поравнялась со мной и обеспокоено поинтересовалась:
— Саша, что случилось? Почему ты остановился?
Я подождал, когда приблизятся девчонки, и сказал:
— Пока ничего не случилось. Но, похоже, думая все время о низкой вероятности удачного поиска, мы не решили, что будем делать, когда найдем эту преступную группировку.
— Драться, — рубанули сплеча девочки.
— А если они опять сбегут? И даже если не сбегут — их же шесть штук. Каковы наши шансы?
— Неплохие, — поддержала девочек Галя. — Вспомни, как они от нас ломанулись — значит, боятся. Это раз. Нас четверо, а если считать, что мы с тобой в два раза крупнее нечисти, то силы равны. Два. И один из них непременно будет держать Тимошку.
— Хорошо, но лучше не лететь сломя голову, я впереди — вы сзади, притормаживаем у каждого поворота, — скомандовал я, и мы трусцой двинулись по следу.
Безжизненные металлические боксы сменялись складами с огромными, будто для самолета, воротами, затем гаражами, а мы все петляли, уперевшись взглядами в грязный песок дороги. И нам просто повезло, что перед трансформаторной станцией было довольно обширное поле асфальта. Поэтому, не найдя вмятин от копыт на пыльном покрытии, мы подняли глаза, замерли, боясь поверить своему счастью, и отпрыгнули назад за ближайший сарай. Чуть ли не ногами отгоняя трех любопытнейших созданий, высовывавших головы из-за угла, за которым мы укрылись, я обозревал будущее поле сражения, имеющего шанс быть в нашу пользу из-за внезапности атаки. Словно в «Героях меча и магии», нам предстоит битва. На одной стороне — орда нечисти, обладающая важным «артефактом» — Тимошкой, на другой я — рыцарь в сияющих доспехах, сопровождаемый тремя волшебницами с разными уровнями магических знаний и силы. И даже немного пожалел, что отказался от Вариных пузырьков.
Что ж, вполне нормальный расклад.
Одноэтажное кирпичное здание станции имело несколько внушительных металлических дверей, чья крепость не позволяла чертям отправиться в свой мир. Только это и спасло нашу миссию от краха, так как черти, судя по рассерженной роже Наглого, осаждали здание уже давно. Они расположились на земле и смотрели на оказавшиеся неприступными двери. Тимошка сидела на коленях у одного черта, крепко прижимаемая руками к его тощему телу. Если бы не страдальческое выражение на его роже, можно было подумать, что он обнимает потерянное несколько лет назад дитя и боится, как бы оно снова не пропало. Вот тут и была истинная правда — в нашем мире Тимошка обладала действительно феноменальными скоростными способностями, и в случае ее пропажи несчастному стражнику очень бы не поздоровилось. Другой черт сидел перед ними и пичкал чертяшку конфетами, едва успевая разворачивать фантики. Это действие вселяло в него надежду, что похищенная соплеменница не будет пытаться улизнуть. Я возмутился: при таком питании у нее запросто возникнет сахарный диабет, хотя, если питие кипятком из носика чайника для нее обычное дело, неизвестно, как и на что реагирует ее организм.
Тем временем рогатый командир вдруг вскочил с места, схватил обломок водопроводной трубы, почему-то обойденный вниманием охотников за металлом, подскочил к двери и стал дубасить по висячему замку, постоянно промахиваясь. Судя по ровности наносимых ударов, этот процесс мог затянуться надолго. Несчастная дверь отдавала таким оглушающим звоном, что хотелось выскочить и, не задумываясь о последствиях, вырвать эту трубу из его рук и помолотить его промеж рогов. И такие чувства испытывал не только я, иначе с чего бы это один из кривящихся от шума чертей вдруг взял кирпич, взвесил его в руке, недобро посмотрел в сторону атамана, но потом с силой швырнул его на землю. Остальные черти посмотрели на бунтовщика и отодвинулись.
Я продолжал наблюдения, не замечая, что уже почти по пояс высунулся из-за угла под тяжестью навалившейся на меня Гали, которая не могла вытерпеть своей неосведомленности о дислокации противника. Где-то под ногами, мешаясь, крутились сгорающие от любопытства девочки, поэтому не удалось выяснить, кто из нас был виноват в том, что мы все грохнулись наземь. Я попытался тихонечко заползти за угол, но прекратившийся шум красноречиво заявлял, что нас рассекретили и последствия могут быть непредсказуемыми: от массового побега до немедленного нападения. Но вместо этого Наглый что-то взвизгнул, и черти снова замелькали, а на месте их последней стоянки между нами и дверью станции с бешеной скоростью стала расти самая настоящая баррикада. Буквально за минуту близлежащие окрестности были вычищены от блока рассохшихся деревянных дверей, оконного пролета с уцелевшим стеклом на форточке, огромного чугунного чана, половины кузова «запорожца», холодильника «Полюс», дивана с торчащими пружинами, поломанных стульев и другого хлама. Когда баррикада достигла полутораметровой высоты, мельтешение прекратилось и на вершине, словно Свобода на картине Делакруа, возник мерзкий атаман. Отличие заключалось в замене знамени все тем же обломком трубы, и в его впалой заросшей груди, которая очень уж сильно отличалась от форм прекрасной Свободы. Выпрямившись во весь рост, он осклабился, наблюдая за нами свысока, и швырнул трубу, не долетевшую до нас несколько метров.