Страница 40 из 50
Этот капитал всеми средствами, в частности через еврейское лобби в конгрессе, стремился использовать разрядку для вмешательства во внутренние дела СССР путём искусственного разжигания «вопроса о положении евреев», навязывания дискриминационных ограничений в развитии торговли между Советским Союзом и Соединёнными Штатами и др.
5. Газета имеет постоянные контакты с «интеллектуальной элитой» восточной части страны, причисляемой к либералам. Это издание само также старается закрепить за собой репутацию «либерального». Представители этих кругов в общем и целом поддерживали в 70-е годы идею разрядки как единственно разумную альтернативу ядерной войне, но, отражая свойственные либералам колебания, сомнения и непоследовательность, хотели бы осуществлять разрядку исключительно на выдвигаемых ими условиях, настаивая на необходимой, по их мнению, «либерализации» социалистической системы. С этой целью они, в частности, подняли на щит изобретённый ими лозунг о «защите диссидентов-интеллектуалов», якобы «подвергавшихся репрессиям» в СССР. Влияние подобных идей заметно ощущается на страницах газеты.
Результатами взаимодействия и противодействия названных сил в американском обществе во многом объясняется большая сложность и противоречивость в отношении к политике разрядки международной напряжённости внутри Соединённых Штатов. Этим же объясняется и тот факт, что в вопросе о разрядке позиция газеты также не была однозначной.
«Нью-Йорк таймс» нередко балансировала между осуждением разрядки и её поддержкой. Однако такая позиция отнюдь не делала газету менее серьёзным идеологическим противником курса разрядки международной напряжённости. Скорее напротив: она превращала «Нью-Йорк таймс» в его скрытого, а потому и более опасного врага.
Газета умело задавала тон разным выступлениям противников разрядки в США, стремясь направить их активность в нужное русло. Например, несмотря на то что «Нью-Йорк таймс» разделяла бо́льшую часть выдвигаемых ими требований или по меньшей мере относилась к ним сочувственно, она считала своим долгом предостеречь их от возможной неблагоприятной ситуации, когда, запросив слишком много, они не получат ничего. «Нью-Йорк таймс» воспринимала как достойный сожаления тот факт, что большинство людей, объединившихся в США в борьбе против разрядки, не учитывали происходящих на международной арене изменений.
«Каждый хочет лишь выдвинуть своё условие, очевидно, не осознавая, что накопление количества и веса этих условий может потопить корабль»[172].
Газета призывала эти группы соизмерять свои запросы с реальностью. «Мы должны быть осторожны», – наставляла «Нью-Йорк таймс» противников разрядки, убеждая их не переступать грань допустимого, чтобы не получить обратный результат. Газета отнюдь не призывала отказаться от своих требований, не классифицировала их как необоснованные и незаконные. Она лишь указывала, каким образом, по её мнению, следует действовать, чтобы достичь желаемого.
Со своей стороны противники разрядки в США умело использовали газету как инструмент для формирования общественного мнения по интересующим их проблемам и для корректировки курса администрации, в тот или иной период находящейся у власти в Вашингтоне.
Интерпретация, уводящая от истины
Рассмотрим подробнее, как освещала газета на своих страницах тему разрядки международной напряжённости и советско-американских отношений, какие она использовала пропагандистские установки, аргументы и методы психологического воздействия на читателей.
При упоминании о разрядке «Нью-Йорк таймс» обычно употребляла не английский термин – relaxation of international tension, дословно обозначающий «ослабление международной напряжённости», который ранее был общепринят и широко распространён, а слово «détente», заимствованное из французского языка и до этого в английском редко используемое. Вероятно, противоречивое отношение к политике разрядки, в том числе как к явлению, в определённой степени чуждому или нежелательному, проявилось в именовании его иностранным словом, не вошедшим полностью в состав английского языка и воспринимавшимся, следовательно, как чужеродное, что должно было переноситься и на определяемое им понятие.
В буквальном значении слово «détente» означает, как писала «Нью-Йорк таймс», «существовавшую ранее напряжённость, которая была уменьшена или сведена на нет»[173]. Определение буквального значения слова газетой довольно верное. Что же касается того смысла, который она придавала ему в действительности, широко употребляя его на своих страницах, то в интерпретации «Нью-Йорк таймс» он зачастую оказывался весьма далёким от первоначального.
1. Газета утверждала, что разрядка – начало процесса, в результате которого условия соперничества между Соединёнными Штатами и Советским Союзом сведены в определённую систему, прежде всего в вопросах уменьшения опасности ядерной войны, поощрения сдержанности в конкуренции двух государств.
«Если это разрядка, – заявляла газета, – то мы имели её ещё с 1945 года. Однако до сего времени мы называли её „сдержанностью“ и „холодной войной“»[174].
С помощью такой логики «Нью-Йорк таймс» проводила знак равенства между разрядкой и «холодной войной». Попытки объединить или сблизить эти несовместимые понятия предпринимаются и в буржуазной общественно-политической литературе. Так, например, К. Белл утверждает:
«Оглядываясь на послевоенный период в целом, можно сказать, что большую его часть, после 1945 года, доминирующим средством или стратегией в отношениях с противником была „холодная война“. С 1969 года им должна была стать разрядка. Различие между ними в том, что разрядка предполагает сознательное или намеренное уменьшение напряжённости… тогда как „холодная война“ допускает сознательное сохранение напряжённости на относительно высоком уровне»[175].
«Нью-Йорк таймс» стремилась выхолостить суть разрядки, скомпрометировать идею разрядки, убедить читателей, что в ней нет якобы ничего нового и что этот курс является всего лишь продолжением прежней политики.
Развёртывая свои аргументы, газета доказывала, что каждый американский президент ставил себе задачу перейти от «холодной войны» к более прочным отношениям, которые могли бы стать основой безопасности, и что, мол, с этой целью США вели продолжительный диалог с Советским Союзом, не прерывавшийся даже в моменты конфронтации. «Нью-Йорк таймс» разглагольствовала о том, что улучшение отношений между двумя странами – заслуга Соединённых Штатов, а разрядка – плод их усилий. Газета старалась принизить значение мирной инициативы социалистических государств, отвлечь от неё внимание американцев.
2. По мнению «Нью-Йорк таймс»,
«было бы оскорблением языка определять разрядку как нечто меньшее, чем ясное соглашение о мирном сосуществовании в американском, а не в советском смысле»[176].
Подобная интерпретация понятия разрядки была весьма распространённой на страницах газеты. Из неё следовало, что разрядка допустима лишь на американский манер, т. е. так, как это выгодно Соединённым Штатам. Такой подход, видимо, отражал довольно широко распространённое среди американских политиков мнение о значении и функциях разрядки как о «способе управления соперничающей державой»[177].
«Нью-Йорк таймс» подразумевала под этим навязывание Советскому Союзу определённых «обязательств», требование односторонних уступок с его стороны – словом, искала в разрядке какие-то возможности для оказания давления на СССР. Поэтому газета неоднократно выступала с призывами «убедить русских принять правила разрядки»[178]. Под «правилами» «Нью-Йорк таймс» понимала те условия, которые США хотели бы поставить Советскому Союзу. Разумеется, данный курс, исключающий равноправные отношения между обеими сторонами, оказывался несостоятельным и лишь существенно тормозил процесс разрядки. «Нью-Йорк таймс» тем не менее объясняла его замедление не тем, что США выдвигают неприемлемые требования СССР, а тем, что русские, мол, несговорчивы.
172
The New York Times, 9.XII.1974.
173
The New York Times, 28.III.1974.
174
The New York Times, 27.IV.1974.
175
Bell C. The Diplomacy of Detente. London, 1977, p. 1–2.
176
The New York Times, 27.IV.1974.
177
Bell C. The Diplomacy of Detente, p. 1.
178
The New York Times, 27.IV.1974.