Под маской объективности

Подобные утверждения, распространяемые буржуазной прессой, систематически разоблачались и в заявлениях правительства ДРВ, и в печати социалистических государств, и в прогрессивных изданиях капиталистических стран.

Но сообщать правду о событиях во Вьетнаме в то время было не в интересах американского финансового капитала, поэтому «Нью-Йорк таймс», как и буржуазная печать в целом, всячески её избегала. Если газета употребляла слово «агрессия», то совсем не по отношению к тем, кто её в действительности осуществлял, а исключительно говоря о борьбе вьетнамцев за свободу и независимость своей родины. В этих случаях её страницы пестрели лексическими выражениями типа: «коммунистическая агрессия», «агрессия Ханоя». О бойцах фронта Национального освобождения Южного Вьетнама газета упоминала, обычно используя термины «террористы», «красные».

«Нью-Йорк таймс» вполне отдавала себе отчёт в происходящих во Вьетнаме политических событиях. Так, в 1965 г., после интенсивных февральских бомбардировок ДРВ и после эскалации наземных военных действий США в марте, оценив создавшуюся обстановку, она в редакционной статье отмечала, что ставки в борьбе в Юго-Восточной Азии неуклонно растут и что вьетнамский конфликт таит в себе опасность мировой войны. Интересен вывод, который делала в этой связи газета для себя и своих читателей:

«Американскую честь необходимо сохранить всеми средствами. Однако ей следует придать какой-то разумный смысл»[62].

Подобное хладнокровие владельцев и редакторов газеты объяснялось во многом тем, что крупный финансовый капитал США продолжал в тот период извлекать из вьетнамской войны немалые прибыли. На страницах «Нью-Йорк таймс» можно было встретить в то время оптимистические высказывания его представителей в связи с политикой США в Юго-Восточной Азии. Так, в одной из статей секции «Бизнес» говорилось об оздоровлении рынка, о хорошем состоянии дел на бирже, что, по словам её главы, «являлось великой демонстрацией могущества Соединённых Штатов и их руководства»[63]. Большой бизнес ещё не роптал. Не роптала и «Нью-Йорк таймс» ни по поводу растущих расходов на войну, которые и для того времени были уже огромны, ни из-за отправки молодых американцев во Вьетнам.

Для того чтобы убедить читателей, что война во Вьетнаме – дело не слишком уж сложное, не затяжное, а главное, довольно выгодное, газета помимо стереотипного изображения её как «битвы против коммунизма» использовала его другую разновидность. В отдельных случаях она показывала эту войну как нечто вроде «лёгкой прогулки для американских солдат». Очень многие буржуазные журналисты смотрели на войну весьма оптимистически. В соответствии со своими радужными взглядами они формировали искажённое представление о ней у своих читателей. Вызывая у них ложное ощущение реальности, они таким образом манипулировали сознанием американцев.

Однако нужно помнить, что и в среде буржуазной интеллигенции есть в той или иной степени прогрессивно настроенные люди, которые видят пороки капиталистического общества. Многие из них скованы предрассудками, свойственными их классу, часто обнаруживают незнание и непонимание исторических закономерностей, но искренне хотят уяснить происходящее, встать на реалистические позиции.

Кроме того, в Соединённых Штатах в ряде городов издавались и издаются газеты и журналы либерального и прогрессивного направления, выпускаемые пацифистами, женскими и молодёжными организациями. Порой они занимали независимую от официальной точки зрения позицию по ряду вопросов. Эти издания стремились правильно взглянуть на события в Индокитае и своевременно более или менее объективно информировать о них своих читателей. Так, с критикой правительства за замалчивание правды о положении во Вьетнаме выступала ежедневная газета, выходящая в г. Йорке (штат Пенсильвания), – «Газетт энд дейли».

Попытки в известной мере обстоятельно разобраться в том, какую «свободу и демократию» решили защищать и поддерживать своими штыками США в Юго-Восточной Азии, предпринимали и отдельные буржуазные журналисты. Среди них были и сотрудники «Нью-Йорк таймс». Например, Дж. Рестон, Ч. Мор и Н. Шиэн, бывшие в то время специальными корреспондентами газеты в Южном Вьетнаме, в своих сообщениях, опубликованных с 26 августа по 5 сентября 1965 г., охарактеризовали сайгонский режим как продажный, чуждый народу и антидемократический.

Американский публицист Дж. Аронсон в своей книге «Упаковка новостей» дал глубокую оценку деятельности этих журналистов.

«Существовали группы честных репортёров настолько же мужественные, насколько и мелкие, – писал он, – по-видимому, временами они были не в состоянии связать свои выводы с целями американской внешней политики… Эти репортёры презирали корыстных вьетнамских руководителей, поддерживаемых США, и восхищались стойкостью и храбростью противников режима. Но ни один из них, казалось, не понимал тогда, что главная причина несчастья не люди, подобные Дьему, а само американское присутствие во Вьетнаме и во всей Юго-Восточной Азии…Они никогда не подвергали анализу политику США, а уж тем более не снисходили до чаяний вьетнамского народа, как на севере, так и на юге»[64].

Осторожные предостережения отдельных журналистов своему правительству, к тому же тонувшие в общем потоке буржуазной пропаганды, несли на себе печать классовой ограниченности, присущей взглядам их авторов. Тот же Дж. Рестон, например, допускавший критические высказывания, конечно, не являлся сторонником политики, проводимой Северным Вьетнамом. Он, по утверждению западных исследователей, ценный пропагандист. Его карьера сложилась крайне удачно с самого начала. Ещё во время второй мировой войны Дж. Рестон стал новой суперзвездой на небосводе «Нью-Йорк таймс». Он шёл к верному успеху. В глазах издателей и высокопоставленных сотрудников газеты он считался её самым важным и значительным приобретением. В послевоенные годы Дж. Рестон заявил о себе как о весьма влиятельном журналисте мира.

Он был доверенным лицом многих государственных секретарей США, ему давали личные интервью президенты и короли. Рестон завоевал уважение в академических кругах. Благодаря своему высокому профессионализму и личному обаянию ему удалось подобрать и объединить группу талантливых корреспондентов в вашингтонском бюро «Нью-Йорк таймс», где он работал многие годы. Это был самый сильный состав бюро за всю историю газеты. Дж. Рестон и поныне обладает в редакции влиянием, которого мало кому посчастливилось добиться. Он всегда отличался мягкостью по отношению к истэблишменту, никогда не ставил его под удар и слыл либеральным журналистом, становясь, однако, с годами более консервативным.

Поэтому критические замечания Дж. Рестона как в отношении Южного Вьетнама, так и о политике США в Индокитае в целом были направлены не на то, чтобы вскрыть её сущность, а лишь преследовали желание уберечь правящий класс от возможных ошибок.

К тому же не взгляды отдельных журналистов определяли позицию «Нью-Йорк таймс» и всей американской буржуазной печати как в любое другое, так и в то время, когда она поддерживала курс правительства США во Вьетнаме, состоявший в том, чтобы любой ценой, идя на любой риск, обеспечить победу.

Для всех событий версия одна

В США давно уже сложилось парадоксальное положение: казалось бы, страна, располагающая тысячами радио- и телевизионных станций, тысячами газет и журналов, кинематографической индустрией, производящей сотни фильмов ежегодно, системой частного книгоиздательства, выпускающего продукцию на миллиарды долларов, имеющая самую развитую в мире сеть информационных агентств, в состоянии обеспечить своё население богатым разнообразием познавательных и содержательных новостей.

62

The New York Times, 22.VII.1965.

63

The New York Times, 6.VIII.1964.

64

Aronson J. Packaging the News. New York, 1971, p. 74–75.