Страница 60 из 96
Наконец, мы сказали Молотову, что все сделанные им ошибки за последний период... идут в одном плане политики уступок англо-американцам, и что в глазах иностранцев складывается мнение, что у Молотова своя политика, отличная от политики правительства и Сталина и что с ним, Молотовым, можно сработаться».
Как видим, произошла очень простая вещь. Министры - тоже люди и могут иметь свои предпочтения. Молотов был хорош против Германии, но когда дело дошло до вчерашних союзников, оказалось, что министр испытывает к ним непростительную для сложившейся международной обстановки симпатию. Резюмируя, Сталин 9 декабря писал:
Док. 9.16. «Одно время Вы поддались нажиму и запугиванию со стороны США, стали колебаться, приняли либеральный курс в отношении иностранных корреспондентов и выдали свое собственное правительство на поругание этим корреспондентам, Рассчитывая умилостивить этим США и Англию. Ваш расчет был, конечно, наивным. Я боялся, что этим либерализмом Вы сорвете нашу политику стойкости и тем подведете наше государство. Именно в это время вся заграничная печать кричала, что русские не выдержали, они уступили и пойдут на дальнейшие уступки... Очевидно, что, имея дело с такими партнерами, как США и Англия, мы не можем добиться чего-либо серьезного, если начнем поддаваться запугиваниям, если проявим колебания. Чтобы добиться чего-либо от таких партнеров, нужно вооружиться политикой стойкости и выдержки».
Тогда Молотов повинился, и инцидент был исчерпан. Но проблема-то осталась! Вячеслав Михайлович был по характеру, с одной стороны, невероятно упрям и амбициозен, а с другой - чрезвычайно изворотлив. Достаточно почитать его воспоминания о довоенном визите в Германию - как он профессионально раскручивал Гитлера на разговор о его стратегических планах. Не зря Сталин писал про «ловкость рук» - он-то за тридцать лет совместной работы изучил своего ближайшего соратника вдоль и поперек.
Молотов подчинился Сталину - но не стоит думать, что он мог (да и хотел!) так легко пересмотреть свои политические позиции. После того как выяснились его симпатии, вопрос о замене министра иностранных дел был лишь вопросом времени. Тем более что Сталин имел человека на замену. Вышинский в МИДе занимался, как раз отношениями с «союзниками», был единомышленником Сталина, а к тому времени являлся и более крупной фигурой, чем Молотов.
Так что причина отстранения министра была не в «деле Жемчужиной» - скандал с супругой мог послужить разве что спусковым крючком. Молотов не подходил Сталину по своим взглядам. Поэтому очень мала вероятность, что Сталин согласился бы с его возвращением на пост министра иностранных дел. Эту кандидатуру продавили какие-то иные силы, и данная замена опять выводит нас на новый уровень расследования. Тем более что весной 1953 года Молотов сыграл во внешней политике СССР неоднозначную и, можно сказать, «черную» роль - возможно, этого и не- осознавая...
Основным «яблоком раздора» между СССР и бывшими союзниками в то время являлась Германия. Естественно, Сталин охотно включил бы эту страну в социалистический лагерь - однако союзники очень вовремя предприняли высадку в Нормандии: не слишком рано, чтобы всерьез не ввязываться в войну, однако вполне своевременно, чтобы успеть захватить большую часть Германии. В такой ситуации СССР выступал за Германию единую, нейтральную и не включенную ни в какие военные блоки. Американцев же, рассматривавших эту страну как свой плацдарм в Европе, такой подход ни в коей мере не устраивал.
Договориться они так и не смогли, и 20 сентября 1949 года была образована Федеративная Республика Германия, а три недели спустя - Германская Демократическая Республика. После этого немецкие коммунисты, получив наконец собственное государство, радостно приступили к строительству социализма. Однако СССР не только не подстегивал этот процесс, но даже несколько тормозил его. Причина понятна: Сталин надеялся после подписания всех договоров, когда Германия в какой-то мере освободится от влияния союзников, все-таки объединить эту страну.
Ставки в игре были куда выше, чем можно предполагать, читая работы политологов. Дело тут совсем не в политике и не в сферах влияния, а в носителях атомного оружия. Да, американцы первыми взорвали атомную бомбу - но вот стратегическое положение СССР было намного выгодней. В то время в качестве носителя предполагалось использовать не ракеты, а самолеты. Так что американцы, как бы ни грозили нам, могли нанести эффективный удар разве что по Дальнему Востоку, зато наши с дальневосточных аэродромов накрывали всю территорию США. Янки жизненно необходимы были базы в Европе, а нам жизненно необходимо, чтобы этих баз у них не было. Естественно, без согласия правительства на территории чужого государства военные базы не разместишь. А самой зависимой от США страной в послевоенной Европе была побежденная Германия - американцы ее, во-первых, оккупировали, а во-вторых, финансировали ее восстановление. Вот почему Сталин так продавливал объединение Германии на нейтральной основе, чтобы ее неприсоединение к военным блокам закреплялось международными договорами. Американцам же надо было иметь хотя бы кусок зависимой от них европейской территории. В этом смысл всей игры вокруг ФРГ и ГДР - не в политике, а в военных базах.
Естественно, советская верхушка была посвящена в эти аспекты проблемы - но вопрос: до какой степени они осознавали то, что времена изменились? Не стоит забывать, что стратегия и тактика Второй мировой войны в то время были новым мышлением в военном искусстве - и вот это новое мышление, не успев стать привычным, уже устарело, сменившись новейшим, причем прямо противоположным. Например: главный плюс существования ГДР - возможность разместить там советские войска - с новых позиций был вообще ничем.
Кто из советской верхушки того времени был способен мыслить категориями ультрасовременной войны? Естественно, Сталин. Само собой, Берия - даже, наверное, в большей степени, чем Сталин, поскольку бомбы и носители были его прямым делом. Возможно, Вышинский, как «сталинский» министр иностранных дел. Может быть, причастный в работе военно-промышленного комплекса Маленков. А Молотов, твердолобый упрямец, начетчик - какими категориями мыслил он? И думал ли он вообще - политик, никогда не соприкасавшийся с боевыми действиями - о такой прозе, как бомбардировщики?
...Правительство ГДР, начав строить в своей стране социализм по примеру СССР образца 30-х годов, маленько ошиблось в расчетах. Форсированные темпы восстановления экономики в сочетании с перегибами и неумелой социальной политикой привели весной 1953 года к серьезному кризису. Если рассматривать этот кризис изолированно от событий в СССР и в мире, то все кажется простым и естественным: ну не рассчитали, бывает... А вот если определиться по событиям и по времени...
Правительство ГДР совершило не одну ошибку, а несколько, причем в разных областях: экономической, политической, социальной. Тут были и форсированные темпы строительства, непосильные для страны, и излишний нажим на частный сектор, и ухудшение материального положения рабочих, спровоцированное так называемым «режимом экономии», и неправильное планирование снабжения населения - благополучие к середине года привело к товарному голоду в конце. По отдельности каждый такой шаг выглядит естественным, но когда смотришь на картину в целом, то все эти формально независимые друг ог друга ошибки, ведущие к одной цели, весьма напоминают провокацию. Но если так, то вопрос - кто ее организовал? При том, что немецкие власти работали под плотным контролем Москвы, да и сами все время хватались за руку «старшего брата»?
Все это было бы не так уж и страшно, если бы в СССР была твердая власть. Но пик кризиса, вызванного этими шагами, пришелся на весну 1953 года. Случайность?
Окончательно увязнув в кризисе, германские руководители кинулись в Москву. Состоялось то самое заседание Президиума ЦК, на котором Берия сказал им: «Вы не любите свой народ». Именно тогда произошла и стычка между Берией и Молотовым, о которой последний с таким возмущением рассказывал на июльском пленуме.