Столкновение (ЛП)

Ничего.

Поэтому он чувствовал себя полным кретином, продолжая разговаривать с ней, потому что ему было ясно - она была заинтересована.

И еще более ясно – он не был.

Тем не менее, то ли алкоголь сыграл свою роль, то ли он, наконец, понял, что Эмили в его жизни — это плохая идея, но к концу вечера, он обменялся со Стефани телефонными номерами.

- Ей, правда, обязательно было идти с нами? – спросила Оливия, сморщившись от отвращения.

- Думаешь, мне это нравится? – прошептала Эмили, завешивая занавеску примерочной для невест. Мать Диллана развлекалась, рассматривая с консультантом бесконечные ряды свадебных платьев. – Она хотела прийти. А я не могу с ней спорить. Кроме того, у неё в семь часов какие-то дела, связанные со свадебным обедом, так что она здесь ненадолго.

Щелкнув языком, Оливия закатила глаза.

- Эта женщина, как чертова эпидемия, уничтожает все на своем пути. Никогда не могла её выносить.

Эмили вздохнула и повернулась к Оливии. Она рассматривала надетое на ней свадебное платье от «Reem Acra». Покрутившись, она спросила.

- Как выглядит это?

Оливия взяла свой белокурый локон и накрутила его на пальчик.

- Сказать честно или соврать?

- Давай же, Лив, - сказала Эмили, уперев руки в бока.

- Выглядишь в нем, как чертова русалка.

Эмили покачала головой.

- Ну, ты спросила, девочка, я решила ответить честно, - Оливия пожала плечами. И добавила, словно нимб засветился над её головой. – Оо, и я не имею понятия. Как насчет того, что именно ты подберёшь свадебное платье для своей свадьбы. Клянусь, если эта Чумная сучка притащит еще платье и настоит на его примерке, я повалю её на пол прямо здесь в бутике и отшлепаю её.

- Ты можешь, пожалуйста, успокоиться?

- Нет, Эмили, я не успокоюсь. Мой мозг так чертовски переполнен всей этой свадебной фигней, что я даже не знаю, что думать.

Сжав пальцами виски, Эмили закрыла глаза.

- Что ты хочешь сказать, Оливия?

- Я хочу, чтобы ты снова сказала мне, почему ты во все это бросаешься? Это все еще не укладывается в моей голове. Хотя, я буду честной. Я устроила этому идиоту взбучку за то, что заставил тебя решать, когда он сказал, что даст тебе необходимое время. Но, серьезно, Эмили…Ноябрь? Сейчас уже первая чертова неделя Сентября.

- Я говорила тебе, Лив. Диллан – последний неженатый внук, и они не думают, что бабушка проживет больше шести месяцев. Она сильно больна, сейчас, – ответила она, подзывая Оливию помочь расстегнуть платье. – Его семья хочет, чтобы она застала его свадьбу.

Оливия нехотя встала и подошла.

- Точно, потому что ты должна строить свое будущее, полагаясь на древнюю ископаемую старушку, которая может откинуться через час после свадьбы.

- Это не единственная причина, и ты знаешь об этом. Ты знаешь, сколько нужно ждать, чтобы организовать прием в отеле «Waldorf Astoria»? Три года, Оливия. У родителей Диллана связи, и там произошла отмена. Так что была свободная дата, и мы её взяли.

Оливия помогла выпутаться ей из платья.

- Я скажу еще две вещи, нравится тебе это или нет.

- Я ждала, что скажешь, - вздохнула она, потянувшись к вешалке за легким шифоновым платьем трапециевидной формы. Это было одно из тех, что выбрала она.

- Первое: нет ничего страшного в том, чтобы подождать три года очереди в «Waldorf», если тебе нужно именно столько времени, чтобы все взвесить.  Эмили собиралась сказать что-то, но Оливия остановила её, приложив пальчик к губам. Потом она положила руки Эмили на плечи и внимательно посмотрела в немигающие зеленые глаза. – И второе: ты не смогла привести в качестве причины свою любовь к Диллану, подруга.

Какой-то момент Эмили смотрела на неё, потом отвернулась и осторожно шагнула в «нерусалочье» платье, надевая его.

- Ты знаешь, что я люблю его.

Оливия подошла к ней сзади и застегнула молнию. Они смотрели друг на друга через зеркальное отражение.

- Я также знаю, что произошло между тобой и…

- Не надо, - быстро оборвала она, почувствовав слишком хорошо знакомую боль в груди.

Все еще стоя позади, Оливия наклонилась к ней и прошептала на ушко.

- Ему плохо, Эмили. Тревор сказал, что он никогда не видел его таким потерянным.

Сердце Эмили сжалось при мысли, что Гэвин так себя чувствует, но она не могла вот так влюбиться – не сейчас, не в него. Это было неправильно. Не важно, как сильно она теплила это внутри, это было неправильно.

- Я не хочу об этом говорить, Оливия, - прошептала она, спускаясь с подиума.

- И ты тоже несчастна, Эмили. Я вижу. С той ночи ты стала другой.

- Я не несчастна, - выдохнула она, пытаясь расстегнуть молнию. – Я была пьяна, и это был плохой выбор. Вся затея была плохим выбором.

- Тебе нужна помощь с этим? – мягко спросила Оливия.

Заметно нервничая, она выдохнула.

- Да, пожалуйста.

Оливия снова помогла расстегнуть молнию, голос был тихим.

- Иногда плохой выбор приводит нас к правильным людям, Эмили.

В то время, как ногти впились в ладони, эти слова вызвали дрожь во всем теле, от пальцев ног, до кончиков волос, Гэвин вызывал в ней прочную невероятной силы волну эмоций, что было сильнее и гораздо опаснее того, что Эмили когда-либо знала. Смятение, обида, боль и страх смерти её и его, усилили волну сумятицы в её голове.

Такое цунами творилось в голове в эти секунды, в этой комнате, но, прежде чем волна мучений успела поглотить её, другое ворвалось. Это особенное цунами было одето в брючный костюм от Валентино, шелковы шарф от Hermès подпрыгивал от каждого её шага, сделанного на шпильках.

- Донна, - сказала Джоан девушке-консультанту, - Я должна забрать это отсюда.

Женщина средних лет посмотрела на Эмили.

- Все в порядке, Донна, - улыбнулась Эмили, - спасибо вам за помощь.

- На здоровье, мисс Купер. Просто дайте знать, если вам что-то понадобится, – сказала она и вышла из комнаты.

- Оо, Эмили, ты ведь не рассматриваешь это трапециевидное платье? – со вздохом спросила Джоан. – Оно такое простое. Кроме того, для твоей миниатюрной фигурки больше подойдет платье от «Elie Saab», – сказал она, показывая платье, при виде которого, Эмили верила, она потеряет весь свой ленч.

Оливия мелодраматично засмеялась.

- Это шутка? Я не позволю ей умереть в этом – дать ей в одиночку опозориться по дороге к алтарю, с вашим сыном. Она выглядит, как чертов какаду.

Обернувшись, Джоан послала ей ядовитый взгляд.

- Ты никогда не могла попридержать язык, ведь так, Оливия?

Оливия улыбнулась, но в голосе не было и намека на веселье.

- Шокирует.

- Джоан, - сказала Эмили, потянувшись за платьем, Джоан оторвала свой взгляд от Оливии. – Мне нравится «Elie Saab», но не эта конкретная модель, – Эмили повесила массу перышек и подошла к платью «Monique Lhuillier», которое примеряла раньше. – Я думаю, что пойду в этом. Мне нравится узорчатый шов и глубокий круглый вырез. И длинные рукава отлично подходят для зимней свадьбы.

Джоан тяжело вздохнула.

- Это платье делает твои бедра в три раза шире.

Выпучив глаза, Эмили открывала и закрывала рот.

- Нихрена себе! – воскликнула Оливия, хмуря брови. – Эмили, первое, ты такая стройная, что можешь позволить своим бедрам выглядеть шире, – она послала Джоан убийственный взгляд и снова повернулась к Эмили. – Второе: я собираюсь повалить её, как будто она горячая, – она начала снимать сережки и закатывать рукава.

Джоан напряглась.

- Нет, - быстро прервала Эмили, подбегая к Оливии. – Просто сядь, Лив, - сказала она, взгляд умолял. Скрестив в раздражении на груди руки, она села в кресло и сердито посмотрела на Джоан.

- Хорошо, я примерю его, но разве вы не должны уйти в скором времени?

Джоан, сердито пыхтя, посмотрела на свои наручные часы.

- Иисусе, да, - вскрикнула она, хватая сумку. – Хорошо, тогда примеришь «Elie Saab» потом. Я, также, покажу Донне фасон трубу, который будет смотреться на тебе изумительно. Удостоверься, чтобы она отложила его.