Страница 6 из 110
— Почему вы это сделаете, Марлоу?
— Выпейте-ка глоточек, пока я буду бриться!
Я вышел из кухни, а он остался, скорчившись в углу за столиком для завтраков. Он еще не снял шляпы и пальто, но выглядел более оживленно.
Я ушел в ванную и побрился. Когда я в спальне завязывал галстук, в дверях появился Терри.
— Я вымыл на всякий случай чашки,— сказал он.— Но мне пришло в голову, что не лучше ли вам позвонить в полицию.
— Звоните сами! Мне нечего им сказать.
— Хотите, чтобы я это сделал?
Я резко повернулся и пристально посмотрел на него.
— Черт вас побери! — воскликнул я.— Неужели вы никак не можете успокоиться?
— Извините меня, мне очень жаль.
— Разумеется, вам жаль. Таким людям, как вы, всегда жаль, только слишком поздно.
Терри повернулся и пошел по коридору в комнату,
Я оделся и запер заднюю дверь дома. Когда я вошел в комнату, Терри спал там в кресле. Его голова склонилась набок, вся краска сошла с лица, тело обессилело. Вид у него был жалкий. Я потрогал его за плечо, и он медленно проснулся, словно возвращался из дальнего пути, оттуда, где он был во сне.
Убедившись, что он слушает меня, я сказал:
— Как быть с чемоданом? У меня в кладовой все еще лежит этот предмет из свиной кожи.
— Он пустой,— ответил Терри.— Кроме того, он слишком бросается в глаза.
— Без багажа вы еще больше будете бросаться в глаза.
Я зашел в кладовку и достал сверху его белый чемодан, а его ключи от машины запрятал наверху в щель. Затем я вытер чемодан и положил в него кое-что: новую пижаму, зубную пасту со своей запасной щеткой, крем для бритья, безопасную бритву с пачкой лезвий. Все вещи были новые, не помеченные, не бросающиеся в глаза, но, конечно, не такие изысканные, как его собственные. Еще я положил туда поллитровую бутылку бурбона в бумажной обертке, затем запер чемодан, оставил ключ в замке и принес Терри.
Потом я вывел свою машину, запер гараж и поднялся по лестнице, чтобы снова разбудить его. Я запер все остальное, и мы тронулись в путь.
Ехал я быстро, но не чересчур, чтобы не нарваться на штраф. По пути мы почти не разговаривали и не останавливались, чтобы поесть. Времени на это у нас не было ни минуты.
Границу мы пересекли, даже не заметив ее. Наверху на ветреном плоскогорье, где находился аэродром, я остановился возле аэровокзала и сидел в машине, пока Терри покупал билет. Пропеллер «ДС-3» уже медленно вращался для прогрева мотора. Пилот, высокий молодой бог в серой униформе, болтал с небольшой группой людей.
Возле меня остановился большой «паккард». Я вышел из машины и бросил взгляд на его номерной знак. Затем по пыльному гравию подошел к Терри.
— Все в порядке,— сообщил он.— Здесь мы распрощаемся.
Он протянул мне руку, я пожал ее. У него теперь был неплохой вид, только усталый, очень усталый.
Я вынул из машины чемодан из свиной кожи и поставил его на гравий. Терри мрачно посмотрел на него.
— Я же сказал, что не хочу его брать,— сказал он.
— В нем бутылка виски, Терри. Там еще пижама и прочие вещи. И все анонимные. Если не хотите брать, то хотя бы посмотрите! Или убирайтесь прочь!
— У меня есть причина,— упрямо возразил он.
— У меня тоже.
Вдруг Терри рассмеялся, подхватил чемодан и протянул мне свободную руку.
— Ну, хорошо, дорогой мой, вы уговорили меня. Если дело будет дрянь, то помните, что у вас руки свободны. Вы мне ничем не обязаны. Мы выпили вместе по нескольку бокальчиков и подружились. И я слишком много говорил о себе. Пять сотен я положил в вашу банку с кофе. Не смотрите на меня так зло!
— Лучше бы вы этого не делали.
— Я не дал вам даже половины своих денег.
— Всего хорошего, Терри!
Толстый парень с широким смуглым лицом вышел из дверей аэровокзала и сделал знак рукой,
— Поспешите, Терри! — сказал я.— Я знаю, что не вы ее убили, иначе меня бы не было здесь.
— Мне очень жаль, но в этом вы заблуждаетесь,— тихо проговорил он.— Теперь я не спеша пойду к самолету. У вас будет достаточно времени меня задержать.
Он ушел, я смотрел ему вслед. Парень в дверях аэровокзала ждал, не проявляя нетерпения. Это редко бывает у мексиканцев. Он наклонился, погладил рукой чемодан, затем отошел в сторону. Терри вошел в дверь и вскоре вышел с другой стороны, где стоял таможенник.
Потом он медленно пошел к трапу самолета. Там он постоял глядя на меня. Он не кивнул и не сделал никакого жеста, я тоже.
Затем он поднялся в самолет, и трап отъехал.
Глава 6
Обратный путь от Тихуаны был утомителен — длинный перегон по стране. Тихуана — это захолустнейшее местечко. Там не хотят ничего, кроме долларов. Парни робко подходят к вашей машине, смотрят на вас большими черными глазами и говорят:
— Мистер, дайте, пожалуйста, несколько центов!
А следующей фразой предлагают продать своих сестер. Тихуана не Мексика. Любой пограничный город — не более чем пограничный город. Точно так же как морское побережье —только морское побережье. А Сан-Диего? Красивейший порт в мире, но там ничего нет, кроме моря и нескольких рыболовных судов. Ночью это сказочная страна. Мертвая зыбь нежна, как старая дама, поющая церковные гимны. Но Марлоу следует ехать домой и считать свои ложки.
Я вернулся в два часа дня, и они уже поджидали меня в черном лимузине без опознавательных знаков и красного фонаря. На машине была только двойная антенна, но она бывает не только у полицейских. Я уже поднимался по лестнице, когда они вышли и начали рявкать — вдвоем, как всегда, одетые, как всегда, и спокойные, как всегда, воображая, что весь мир затих, напуганный их приказами.
— Вы Марлоу? Нам нужно с вами поговорить.
Парень мельком показал мне свою бляху. Он был седеющий блондин и имел неопрятный вид. Его коллега был высокого роста и приятной наружности — благовоспитанный мерзавец. У него были внимательные подстерегающие глаза, терпеливые и спокойные, холодно смотрящие свысока,— глаза полицейского. Они выдавались на выпускном параде в полицейской школе.
— Лейтенант-криминалист Грин из отдела по расследованию убийств,— представился первый.— Мой помощник Дейтон.
Я поднялся по лестнице и отпер дверь. Полицейские большого города не подают руки, это было бы слишком любезно.
Они сели в гостиной. Я открыл окна, и с улицы подул бриз. Грин приступил к разговору.
— Знаете ли вы некоего Терри Ленокса?
— Мы с ним иногда вместе выпивали. Он живет в Энсино, имеет деньги, женат. У него в доме я не бывал.
— Иногда выпивали,— сказал Грин.— Как часто это бывало?
— Когда как. Иногда раз в неделю, иногда раз в два месяца.
— Вы видели его жену?
— Один раз мельком, до того как они поженились.
— Когда и где вы его видели в последний раз?
Я взял трубку и набил ее. Грин наклонился, приблизившись ко мне. Высокий сидел позади, он достал блокнот и шариковую ручку.
— Теперь мне хотелось бы задать такой вопрос: о чем, собственно, идет речь? Но вы ответите: «Вопросы здесь задаем мы.»
— Итак, будете вы отвечать?
Я стал раскуривать трубку. Табак немного отсырел.
— У меня есть время,— сказал Грин,— но я его уже много потратил, ожидая вас. Итак, поживее, мистер! Вы знаете, кто мы, и знаете, что мы пришли сюда не для того, чтобы нагулять аппетит.
— Я просто стараюсь вспомнить,— ответил я.— Мы чаще всего заходили в бар «Виктор», реже в «Зеленый фонарь» и в «Быки и медведи» — это заведение позади «Стрип», оно имеет такой же строгий вид, как английский ресторан...
— Не стройте из себя дурака!
— А что, разве где-нибудь пожар?
Теперь подал голос Дейтон. Он у него был твердый, словно мне давали понять, что с ним шутки плохи.
— Отвечайте только на вопросы, Марлоу! Мы проводим обычное расследование. Больше вам ничего не нужно знать.
Может быть, я устал и поэтому легко возбуждался и немного чувствовал себя виноватым, но этого парня я возненавидел, совсем не зная его. Если бы я увидел его и .закусочной, в другом конце зала, мне бы сразу же захотелось дать ему в зубы.