Страница 97 из 99
Помощник прокурора совершенно неожиданно превратился в дьявола, выскочившего из коробки. Его голос прогремел со страшной силой в притихшем зале:
— Эта женщина солгала, Ваша Честь. Она. в тот момент уже знала, что миссис Мэри Лоувел мертва по той простой причине, что она только что сама убила ее. Но эта женщина очень умна и находчива... И даже в такой нескромной ситуации она увидела возможность обеспечить себе непоколебимое-алиби, которое ее могло спасти в случае опасности разоблачения. Она думала, что свидетель Питер Ларм не станет подозревать ничего и, безусловно, подтвердит по доброй воле, что именно миссис Лоувел застала их в тот самый момент и что до обнаружения трупа он не покидал миссис Розу Дулич.
Взбешенная Роза стала вопить:
— Это ложь! Это все специально подстроено! Зачем Мне надо было убивать Мэри Лоувел, которая была моим лучшим другом?!
И вдруг какой-то глухой, словно приглушенный голос, раздался в зале:
— Я требую немедленно прекратить все эти споры. Обвинения, предъявленные моей жене, слишком серьезны. Она имеет право на защиту адвоката, раз дело зашло так далеко.
Судья посмотрел на Розу. Дулич и огорченно ответил:
— Весьма справедливое требование, с которым нельзя не согласиться. Но нам, кроме этого, необходимо знать еще и желание свидетеля.
Я задрожал.
Но Роза потеряла все свое хладнокровие и ее агрессивная натура забыла об осторожности. Она злобно проговорила:
— Это совершенно бесполезно, Ваша Честь. Мне нечего бояться, и я смогу сама защитить себя, если к этому явится необходимость.
— Ну что ж,— ответил судья Андерсон,— тогда продолжим.
Сзади снова раздались довольно громкие перешептывания. Я повернулся. В зал вошел Стефан Миле, полицейский офицер, в сопровождении двух агентов. Он держал в руках клубок из лент, из толстых лент неизвестной мне материи, шириной в пять пальцев. Он с триумфальным видом подошел к судейскому столу. Судья Андерсон был крайне удивлен.
— Это что еще такое?
Стефан Милс объяснил:
— Мы нашли все это в багажнике машины миссис Дулич. Я полагаю, что исследования, произведенные в наших лабораториях, докажут, что пыль на этих полосах именно такая, какая обнаружена на местах обоих происшествий с автомобилями.
Роза позеленела и покачнулась. Один из агентов подошел к ней, чтобы поддержать. Судья хотел пригласить к свидетельскому барьеру Виктора Дулича, но помощник прокурора категорически запротестовал:
— Если вы позволите, Ваша Честь, то я хотел бы, чтобы вы выслушали прежде еще одного свидетеля, который пока не. был вызван.
— По просьбе Министерства юстиции,— провозгласил судья,— я согласен выслушать этого свидетеля. Пожалуйста.
В зал вошла Кора Вилнер. Она бросила на меня безразличный взгляд, потом, опустив глаза, приблизилась к свидетельскому м-есту, стараясь игнорировать Розу Дулич.
Помощник прокурора начал допрос:
— Прежде всего, вы можете объяснить суду, по какой причине вы оказались в Ветеле?
— Я была секретаршей мистера Роберта Лоувела,— проговорила она неуверенным тоном. — В прошлую пятницу, вечером, он попросил меня сопровождать его в Хобби-Хауз. Небольшая- поломка в машине задержала нас в дороге, и мы остановились в Ветеле, где и провели ночь в отеле «Пляж». Вечером в субботу, вернувшись в Нью-Йорк, мистер Лоувел получил некоторые сведения, которые давали возможность предполагать, что его жена не покончила жизнь самоубийством, а что она была убита... Он очень просил меня снова вчера вечером сопровождать его в Ветел на случай, если ему. придется давать объяснения по поводу своего местонахождения в ночь с пятницы на субботу с тем, чтобы я могла подтвердить, что он в момент смерти миссис Лоувел был в гостинице в Ветеле.
Помощник прокурора спросил:
— За то время, что вы находились на службе у мистера Лоувела, вы имели контакты с Дуличами?
— Да, именно так.
— Вы бывали когда-нибудь в Хобби-Хаузе?
— Много раз.
— Вы знали Герберта Асланда?
— Я его знала.
Помощник прокурора немного отдышался и продолжал:
— Вам известно о некоторых талантах мистера Асланда? Я имею в виду его умение бросать ножи и подражать мяуканью кошек?
— Да. Я олень часто видела, как он метал ножи в парке, и слышала, как он имитировал мяуканье кошек.
Помощник прокурора сделал паузу, прежде чем нанести последний удар.
— Не видели ли вы, чтобы Герберт Асланд учил кого-нибудь своему искусству, кого-нибудь из знакомых мистера Лоувела? Ну, метанию ножей или мяуканью кошек?
— В конце прошлого лета,— сказала Кора Вилнер,— в один из уик-эндов, который я проводила в Хобби-Хаузе, я однажды видела, как Герберт Асланд учил бросать ножи и мяукать Розу Дулич.
Помощник прокурора сел на свое место с триумфальным видом.
— Я окончил допрос этого свидетеля, Ваша честь.
Судья казался недовольным, и ему, ко всему прочему, видимо, хотелось спать. Он решил действовать побыстрее и проворчал:
— Все это, конечно, очень и очень интересно, но по какой причине он стал бы подчиняться свидетелю Розе Дулич?
Помощник прокурора заставил меня снова подойти к барьеру для свидетелей, Мне пришлось снова говорить:
— Я полагаю,— сказал, я,— что настал момент, когда мне нужно будет рассказать о той работе, которую мне поручил Роберт Лоувел.
И я рассказал суду .историю с подменой ожерелья, но достаточно туманно. Суду ведь совершенно не надо было знать все до конца. Потом, опираясь на показания Коры Вилнер, я обрисовал весьма странные отношения, которые связывали миссис Лоувел и Виктора Дулича.
Я мог свободно утверждать, что дело тут было совершенно ясно.
— Миссис Роза Дулич знала, что миссис Мэри Лоувел снова возобновила определенные отношения с Виктором Дуличем, ее теперешним мужем. Но очень осмотрительно она не выказала никакой неприязни к сопернице, а совершенно наоборот, еще больше сошлась с ней, стала ее близкой подругой. Я даже уверен, что она шантажировала Мэри Лоувел, угрожая в противном случае все рассказать ее мужу, мистеру. Роберту Лоувелу — моему клиенту.
Она долгое время за свое молчание вымогала деньги у миссис Лоувел, и той очень скоро пришлось отдать ей свое ожерелье, заменив его фальшивым, чтобы обмануть своего мужа.
Это была лишь гипотеза, но она стоила любой другой. Я прекрасно понимал и видел по Розе Дулич, что ударил совершенно правильно. Когда я снова взглянул на Розу, она смотрела на меня, как на дьявола во плоти. Судьи Андерсон, казалось, был абсолютно потрясен. Он потратил некоторое время, чтобы собраться с мыслями, после чего снова обратился ко мне:
— Я считаю, что необходимо прояснить одну деталь. Вы дали нам всем понять, что персона, которая застала вас вместе в таком положении с миссис Дулич, около трех часов ночи, в кабинете мистера Роберта Лоувела,— не миссис Лоувел. Судя по голосу, который вы услышали, вы не могли бы определить хотя бы пол этой персоны?
— Да, Ваша честь,-— утвердительно ответил я.— Это, вне всякого сомнения, был голос женщины.
— За исключением Миссис Розы Дулич и миссис Лоувел, были ли еще какие-нибудь женщины в доме?
— Да, конечно,— ответил я.— В доме еще находилась моя секретарша, мисс Флосси Мармозет, которая спала в комнате, отведенной нам, на втором этаже. Эта комната как раз находится над кабинетом мистера Роберта Лоувела.
— Так, может быть, это и была мисс Флосси Мармозет, которая застала вас?
— Нет,— категоричным тоном отверг я это предположение.
Судья Андерсон удивился.
— Тогда кто же, по вашему мнению, была эта женщина? Что вы сами-то думаете по этому поводу?
Я повысил свой голос, чтобы все присутствующие могли меня слышать.
— Я много раздумывал над этим, анализировал все происшедшие события и пришел к выводу, что этой женщиной могла быть Полли Асланд, дочь садовника Ас-ланда. Как мне стало известно, за два часа до этого между миссис Лоувел и Гербертом Асландом состоялся крупный разговор о взаимоотношениях между сыном Лоувелов и дочерью садовника Полли Асланд. Миссис Лоувел заявила Асланду, что увольняет его, предложила ему немедленно собирать вещи, так как он будет уволен сразу же по приезде на виллу ее мужа и Виктора Дулича. Все они в это время, конечно, были крайне возбуждены и, как я думаю теперь, Полли Асланд могла прийти на виллу в поисках Тони Лоувела, которого хотела утешить и успокоить, так как перед этим он предлагал ей уехать вместе на восток страны, вопреки желаниям и запрещениям своей семьи, на что сама Полли Асланд была совершенно не согласна. Она питала к младшему Лоувелу только дружеские чувства и просто очень жалела его, считая несчастным юношей. Когда я виделся с молодой девушкой, я совершенно не придал значения ее словам и совершенно .упустил из виду, вернее просто не понял из ее слов, что она видела нас с миссис Дулич, но теперь мне стало все совершенно ясно, и я вспомнил,-что Полли намекала на это обстоятельство.