Кровь за кровь

— Прошу, — ответил Забелин, и к нему в кабинет вошли капитан Сенцов и лейтенант Скуйбеда, участковый одного из микрорайонов.

— Я хочу доложить о Быстровском.

— Слушаю. — Леонид Иванович был уверен, что Сенцов что-то нащупал.

— В прошлом году окончил школу, поступал в институт, но во время экзаменов — операция. С тех пор нигде не работает. Под Новый год остался сиротой: погибла в авиационной катастрофе его мать Татьяна Николаевна Быстровская, известный профессор-травматолог, отец погиб раньше, во время войны, был летчиком, Герой Советского Союза!

— Нелегкая судьба у парня… Вы бы посмотрели за ним. Кто его друзья? На что живет? Может быть, ему какая помощь нужна?

— На многие вопросы я уже сейчас могу ответить: его друзья, за редким исключением, старше его, и намного. Чаще всего встречается с неким Кудриным Павлом Сергеевичем, по прозвищу «Дикой», из девушек наиболее близкой является Светлана Пульке, студентка университета. Насколько известно, живет Быстровский на сбережения, оставшиеся после матери. — Сенцов опустил листок с записями.

— Откуда столько сведений за такой короткий промежуток времени? — удивился полковник.

— А вот, товарищ полковник! — улыбнулся Сенцов, указывая на Скуйбеду. — Лейтенант участковый микрорайона, в котором живет Быстровский.

— Вы что же, про всех своих подопечных все знаете?

— Нэ-э, — протянул лейтенант, явно выдавая немосковское происхождение. — Только за тех, которые на подозрении.

— Чем же вызвал твое подозрение этот молодой парнишка?

— Очень часто стали происходить у него пьянки да гулянки, компании разные… Правда, шума и скандала пока не було, но от водки до скандала совсем рядом, — сказал лейтенант и рубанул воздух мощной рукой.

— Резонно, — согласился Леонид Иванович. — Ну, что же, займитесь его друзьями! Спасибо, лейтенант, вы свободны! — Когда Скуйбеда вышел, довольный похвалой, полковник сказал: — А еще посоветую выяснить, к кому ездил Быстровский в Ригу?

— Я как раз хотел с вами посоветоваться по этому вопросу! Хочу запрос послать в то отделение, которое занималось дракой в кафе: наверняка они что-нибудь знают об этом!

— Полностью одобряю.

…Приехав в Москву, Виктор выждал два дня, но Дикой не появлялся, и Виктор решил воспользоваться телефоном, который ему дал Малина для крайнего случая.

— Вас слушают! — услышал он женский голос, когда Виктор набрал номер того телефона.

— Товарища Малину можно к телефону?

— Кто просит?

— Знакомый.

— Минуточку… — сказала женщина, и вскоре Виктор услышал голос Малины:

— Слушаю!

— Это я — Быстровский!

— Будь у входа на Минаевский рынок, со стороны Сущевского вала, через двадцать минут буду! — быстро проговорил Малина и положил трубку.

Виктор собрался и не торопясь вышел из дома. Когда он подошел к назначенному месту, около него остановился красный «Москвич».

— Садись! — Малина распахнул дверцу машины.

— Вообще-то я… — Виктор хотел сказать, что он не отнимет много времени, но передумал и сел в машину.

— Я же тебе говорил, чтобы ты звонил по этому телефону только в крайнем, слышишь, в крайнем случае! — процедил Малина сквозь зубы. Отъехав немного вперед, он остановил машину и взглянул на Виктора. — Может, случилось что? — настороженно спросил он.

— Позвонить пришлось, так как я уже два дня в Москве, а Дикой не приходит… А случилось… случилось то, что я выхожу из игры! Мой долг погасите тем, что я должен был получить от вас за эту поездку, и вот этим, — Виктор бросил на сиденье пачку денег, в которой были все его деньги, теперь он остался совершенно без средств к существованию. — Все, привет! — бросил он и быстро вышел из машины.

— Виктор, подожди! — крикнул Малина, но Виктор, не останавливаясь, удалялся прочь. — Будь вечером дома, я зайду! — услышал он, но ничего не ответил, и Малина быстро поехал вперед.

Виктор шел по улице, и его сердце бешено колотилось, он ощущал себя человеком, который только что переступил через себя. Откровенно говоря, он и сам не знал, что способен на это, нет, не потому, что он был трусом, хотя и знал, что этот шаг был достаточно рискованным, так как после поездки в Ригу у них возникло недоверие к нему. Но Виктор совершенно интуитивно понял, что ему необходимо предпринять какой-нибудь поступок, который либо заставит их раскрыть себя, либо заставит действовать…

«Действовать?» — повторил он вслух, и тут до него дошел смысл этого слова: действовать — значит попытаться заставить Виктора молчать обо всем, что он уже знает, а знает он немало! Только сейчас он ощутил внутренний ' страх, ощутил совершенно безотчетно, но настолько реально, что беспокойно оглянулся назад, как будто уже почувствовал приближение опасности.

Никого не заметив, он направился к своему дому, но по дороге зашел в гастроном и хотел купить бутылку вина, чтобы она придала ему бодрости, но около кассы вспомнил, что его карманы совершенно пусты. Извинившись перед кассиром, он махнул рукой и пошел было к дому, но раздумал: повернулся и направился в сквер, чтобы встретить кого-нибудь из ребят. Но было еще рано, и никого из знакомых не оказалось. Нервы Виктора настолько были напряжены, что он, боясь совершить какой-нибудь непоправимый поступок, решил немного успокоиться на парковой скамейке. Одна из них была свободной, и он присел, осматриваясь по сторонам. Неожиданно он увидел мужчину, лицо которого показалось ему знакомым, но Виктор не сразу вспомнил откуда? Он снова взглянул на него и повернул голову настолько быстро, что заметил, как этот мужчина мгновенно опустил глаза, как будто не смотрел только что на Виктора. И тут Виктор совершенно отчетливо вспомнил, что этого человека он видел минут пятнадцать назад, когда подходил к своему дому: он сидел посреди двора в детской беседке, явно ожидая кого — то. Вспомнил Виктор и тот же самый жест, когда он взглянул на него, тот точно так же опустил глаза, стараясь казаться безразличным. И такая злость накатила на Виктора, что он решительно поднялся со своей скамейки и быстро подошел к мужчине.

— Ну что, сволочь, за мной следишь? Ждешь, когда вокруг никого не будет? Или когда стемнеет? Да ты вытащи руку из кармана, или голыми руками боишься меня убрать? Ну, чего вылупился на меня, будто впервые видишь? Я же тебя сразу раскусил! — Виктор уже настолько распалил себя, что ему было все равно и он был готов ко всему, но решил, что так просто он себя убрать не даст.

— Ты прав только в одном, Виктор, — неожиданно спокойно проговорил мужчина. — Сядь спокойно рядом, а то вокруг проявляют не совсем здоровый интерес.

И настолько спокойным и уверенным был голос незнакомца, что Виктор беспрекословно ему подчинился.

— Ну, вот и хорошо, — улыбнулся мужчина. — .Так ты прав только в том, что я вижу тебя не впервые и знаю тебя лучше, чем ты можешь предположить. — Виктор продолжал молча слушать, теряясь в догадках по поводу этого человека, и тот, будто «прослушал» его мысли, сказал: — Ты заблуждаешься, Виктор, пытаясь меня причислить к тем, кто желает тебе зла! Почему ты решил, что я тебя хочу «убрать», как ты выразился?

— А чего ты следишь за мной? — зло буркнул Виктор, называя его тоже на «ты».

— Извините, Виктор, на «ты» я обратился потому, что почувствовал к вам симпатию, но если это вам не нравится, то буду исключительно на «вы»! — проговорил мужчина серьезно, и неожиданно Виктор успокоился и улыбнулся.

— Да нет, пожалуйста, вы же старше меня и… В общем, я не возражаю!

— Вот и хорошо, так вернемся к моему вопросу: почему ты решил, что я хочу тебя «убрать»?

— Так… показалось.

— Ладно! — решительно проговорил мужчина, хлопнув себя по коленям. — Довольно темнить друг перед другом. — Он достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение и протянул его Виктору.

— Инспектор уголовного розыска! — воскликнул Виктор радостно. — Так я же к вам собрался…

— К нам? — недоверчиво спросил Щукин.

— Ну, конечно! Правда, хотел тяпнуть для храбрости. — Он покраснел. — Дело очень важное и срочное.