Санация

- А всё-таки жаль, что Серёга не остепенился в нужный момент. Мог бы сейчас гордиться тем, что у него вырос такой смышлёный сын, - задумался Питон. - С Днём Рождения он тебя хоть поздравляет?

- Мне его поздравления до того же места, что и твоё теперешнее проявление чуткости. Хотя нет, теперь папа вспоминает про меня гораздо чаще: пару раз просил помочь с компом. Мама рассказала ему про то, что я поступил в вуз, связанный с информатикой.

- И ты помогал?

- Конечно. Также, как он учил со мной уроки, также, как он ходил со мной на рыбалку, также, как он занимался со мной спортом, - зло сказал Брюс. В глазах его притаилось что-то нехорошее, подёрнутое плёнкой памяти. - Мне продолжать, или уже ясно?

- Предельно. В эволюционной войне мутантов и людей я сам потерял свою семью, - вздохнул Горностаев. - Дочь отреклась от меня и пыталась убить из ружья, а жена погибла в одной из городских перестрелок. Когда всё только начиналось, я подумал, что смогу в одиночку отстоять наше право на существование. Пытался подключить свои связи в правительстве, но никто в упор не хотел понимать, что мутанты - такие же люди, только с некоторыми особенностями. Заблуждение длилось слишком долго...

- Не понимаю, к чему ты клонишь?

- Ты находишься на старте, как и я когда-то. Вот только в отличие от меня, у тебя есть проводник. Возможность стать лучше, исправить будущие ошибки ещё в зародыше! Мы почти семья, одна кровь! Найдём союзников, объединим силы и построим новый, более совершенный мир, - воодушевившись, Питон встал и начал ходить взад-вперёд, погружённый в свою утопию.

- Ты хоть понимаешь, что сам разжигаешь войну?! Вы вернулись в прошлое, чтобы предотвратить катастрофу, а не ускорить её наступление!

- Чепуха! Люди, которые согласятся с нашими условиями, тоже станут частью нового мира. Это будет не тирания мутантов, а компромисс живущих на Земле разумных существ! Истреблению подлежат лишь те, кто противятся естественному процессу развития.

Саня задумался. В словах Питона, несомненно, присутствовал смысл.

- Это прекрасная идея. На самом деле. Но подумай: сколько миллиардов людей и мутантов должны будут погибнуть на пути к ней! Новый мир может быть построен только на руинах старого, что я не могу принять.

- Тут есть две крайности: либо мутанты возьмут инициативу в свои руки и начнут действовать, либо люди закуют нас в кандалы и сделают своими рабами, - объяснил Горностаев. - Человек по природе боится всего нового, а потому практически нет шансов на то, что мы станем для них нормальным явлением. Баррикады изначально были определены генетической принадлежностью. Что скажешь?

- Пас. Человек, которым я являюсь, ещё не утратил надежду, - без колебаний ответил парень. - Пусть он и наломает дров, но всё-таки попытается решить всё мирным путём.

Питон остановился и сжал кулаки.

- После нашей встречи ты в любом случае совершишь меньше ошибок. Или не допустишь их никогда. Знаю, что сейчас ты меня опасаешься. Теперь же станешь ненавидеть, но это неважно: твоё благо, благо мутантов для меня выше каких-либо чувств. Толя, приступай!

Бугай извлёк из-за пазухи отвёртку с прямым наконечником...

Хлопнула дверь такси. Со скрипом опустилось стекло машины. В окно высунулась голова Гарули.

- Ты уверен, что тебе следует идти? Там сейчас небезопасно!

- Да. Человеку, который остался в клубе, может понадобиться моя помощь.

- А-а-а-а! Друг? - предположила Яна.

- Что-то вроде того, - утвердительно кивнул Ильющеня.

- Мальчишки! Вечно влезаете в неприятности, а потом удивляетесь, почему девушки дольше живут. Только попробуй себе что-нибудь сломать!

- По-моему, для обычной подруги ты обо мне слишком сильно печёшься.

- Кто бы говорил! Дурак! А если бы он... И что бы я делала..., - голос девушки оборвался.

- Отставить слёзы! - скомандовал Дима. - Обошлось ведь. И сейчас всё пройдёт гладко. В кои-то веки фортуна стоит ко мне передом, поэтому мне нужно спешить. Пока карета не превратилась в тыкву, как говорится.

- Дело не в удаче. Просто в тебе живёт герой. Не из разряда тех, что влезают в горящие дома и спасают детей на глазах восторженной публики. А тот, что без особого пафоса и показухи будет верен себе в любой ситуации. Ты свет, Дима, яркий и тёплый.

- Может, поедем, наконец? - недовольно отозвалась с переднего сиденья Василец. - Устроили тут мелодраму на выезде!

Ильющеня ободряюще ткнул Яну пальцем в щёку. Гаруля же попыталась ударить его по колену, но не дотянулась. Ребята засмеялись...

Щербаков не упустил ни единого слова из разговора Брюса и Горностаева. Образ таинственного Питона, обрисованный Садовским, и его реальная версия склеились в одну противоречивую личность. "Насколько нужно быть отшибленным, чтобы мучать собственного племянника?" Более запутанных родственных связей Монитор и придумать бы не смог.

Перестань поливать цветок в горшке - и он завянет через пару дней. Как заведующий кафедрой, к которой принадлежал Щербаков, видел мир, построенный на связях, так наш герой сейчас видел его в аспекте манипуляций. "Множество и подмножество. Правительство и граждане. Босс и подчинённый. Отец и сын", - спускался к частностям Монитор. Даже в таких светлых понятиях, как любовь и дружба, Саня обнаружил эти сорняки. "Мы все отравлены этим, причём очень давно. Просто даём этому красивые имена и живём дальше. Эгоизм и альтруизм, например".

Щербаков вернулся к своим баранам. Он не находился под пристальным надзором, однако всё равно ощущал себя связанным по рукам и ногам. "Я даже не пешка, а какой-то король, который делает маленький шажок и потом страшится любого хода вражеских фигур". Более того, Монитор ловил себя на том, что бездействие его связано с тем, что из головы не выходит Танатос. Он сдался, когда байкеры едва не придушили Борискина, а предстоящий поступок никак не может быть связан с жалостью. "Я почти уверен, что именно Саня станет необходимой жертвой. Хватит ли у меня духу, чтобы переступить через себя?"

Наш герой посмотрел в лицо друга. Брюс в этот момент был почти полной противоположностью Щербакову. Холодный собранный взгляд, устремлённый прямо в лицо Горностаеву. Привычку смотреть прямо в глаза собеседнику Монитор заметил в Сане уже давно. Борискин будто устанавливал визуальный мост, а потом не спеша, дабы не сломать хрупкую конструкцию, входил в голову человека. Испытывая трудности в характеристике людей, Щербаков назвал бы друга странным, вложив в это прилагательное больше смысла, чем толковый словарь.

Началось движение. Разочарованный Питон отошёл в сторону, и на передний план вышел бугай.

- Мне всегда нравились истории про пиратов. В моём воображении они рисовались одноглазыми дядьками с бородой и попугаями на плечах.

- А мне всё думалось, что ты с сестрой, например, возил коляску с куклой. Делал ожерелья из бусин, шил платьица...

- У меня нет сестры, - сурово оборвал его Толя.

- И у меня. И братьев тоже нет. Только двоюродные, - поделился Брюс.

Бугай от удивления даже остановился.

- А как же глупая шутка?

- По заказу не получается, - развёл руками Саня.

Байкер схватил парня за бороду.

- Никогда не выкалывал глаза, но это, должно быть, больно.

- Да уж явно не щекотно.

Толя занёс отвёртку над глазом. Из-за волнения острие отвёртки то отдалялось, то приближалось. "Или это я трясусь?" - предположил парень. Бугай набрался мужества. Рука его быстро рассекла воздух. В последний момент Саня дёрнулся. Металлический стержень вонзился в сантиметре от правого уха и раскроил плоть до основания губ. Толю обдало кровавым фонтаном. Брюс истошно заорал...

Щербаков сорвался с места, как ураган. Рванувшие ему наперерез байкеры опоздали. Саня с прыжка ударил в грудь противника всем весом тела и уже на полу, в приступе ярости начал молотить по лицу Толи. Бугай не ожидал такого мощного натиска и, не в силах поставить блок, беспомощно двигал головой. Монитора скрутили и с трудом оттащили в сторону.