Санация

- Не люблю торопить время. Лишние четыре года наслаждения домашней едой того стоят, - щедро одарил маму комплиментом Саня.

"Мелочь, а патриотический дух поднимает",- понимал мизантроп, глядя на добрую улыбку женщины в ответ. В этот момент внутренний социопат ненадолго уступал место любящему сыну и осторожно спускал с поводка человеческие эмоции.

- Ешь уже, - кивнула ему на тарелку с кашей мама. - А книга тебе зачем?

Перед тем, как своим присутствием осчастливить кухню, мизантроп успел прихватить учебник, лежащий на тумбочке в коридоре. Успешно теряя ключи, телефон и прочие предметы первой необходимости, Брюс крепко держал в голове координаты оставленной им вчера книги.

- Просвещаюсь. Сегодня семинар по истории.

Решив сделать паузу, он отложил учебник в сторону и, вооружившись ложкой, принялся поглощать еду. Многих удивляла скорость мизантропа в процессе принятия пищи, когда он, интенсивно работая челюстями, как пропеллер вентилятора, отправлял в желудок огромные порции того или иного элемента рациона. Сам Брюс объяснял это тем, что так в него влезет большее количество пищи, а значит, голод будет вынужден надолго занять осадное положение.

- Сядь ты нормально, наконец, - раздражённо сказала мама, сокрушаясь по поводу искривлённой осанки сына.

- Не могу. Произойдёт отток крови, и кислород будет хуже поступать в мозг. Мы ведь оба хотим автомат по истории, верно? - ответил ей мизантроп, одаривая невинным взглядом ребёнка, прицеливающегося пальцами в розетку.

И что тут скажешь? Женщина прекрасно понимала, что замечания бесполезны: привычку сидеть с одной ногой под пятой точкой сын взял ещё в детстве с её старшего брата, бывшего военного, которым был для мизантропа авторитетом. Брюс не стеснялся пионерить у людей понравившиеся привычки и фразы, пополняя собственный винегрет причуд, но и не претендовал на их авторские права.

Закончив трапезу, Саня с видом первобытного охотника начал шастать по комнатам, в поисках всех необходимых атрибутов студента.

- Где мой пенал? - спросил мизантроп.

Он знал страсть мамы к обустройству пенала и своевременному пополнению его новыми канцелярскими принадлежностями.

- На столе, в зале. Вчера дедушка приводил в порядок ручки и карандаши, которые ты превратил в лохмотья за последнюю неделю. Когда ты, наконец, повзрослеешь и перестанешь их грызть?

- Когда меня отчислят из университета. Будем считать, что это необходимая жертва, играющая роль катализатора мыслительного процесса и продукта питания в голодные для студентов дни, - съязвил Брюс. - Чуть не забыл. Моя глубочайшая благодарность дедушке за его труды.

Когда все приготовления были готовы, семья по традиции собралась у порога.

- Ничего не забыл? - обеспокоенно начал дед, присоединившийся к узкой компании провожатых. Он не сомневался в памяти внука, но считал необходимым проявить своё участие в деле.

- Вроде всё, - заверил его мизантроп. Потом поднял указательный палец вверх, ощупал голову, постучал по ней и довольно констатировал: - Мозги на месте. Теперь точно полный комплект.

- Самостоятельность не забудь, - не удержалась мама от комментария.

- Разумеется. Будет храниться в ячейке с паролями от электронной почты и Скайпа и знаниями о том, как подключиться к интернету, - парировал Брюс, используя против женщины её сложные отношения с компьютером и всемирной паутиной.

- Ты ж у нас программист будущий, мог бы уже и научить мать пользоваться компьютером, - заметил дедушка нравоучительно.

Программиста Олег Яковлевич и другие несведущие люди наделяли рядом свойств, не имеющих к нему никакого отношения.

- Пытался. С подробной инструкцией в руках маме нет равных. Жаль только, что она часто теряет эти инструкции, - усмехнулся мизантроп.

- Напишешь ещё одну, не перетрудишься, - осталась на позиции мама, предупредительно метнув глазами молнию в сына. Тот включил соображалку и закрыл тему от греха подальше.

- Время. Опоздаешь на автобус, - произнёс дед. Бывший подполковник, он не любил тратить время понапрасну, был в определённой мере строг и требователен, как к себе, так и к окружающим.

- Но у меня ведь ещё законные пять минут нахождения здесь! Ладно, я всё понял, - печально произнёс Брюс.

Мизантроп грамотно, как модница выбирает платье для важного мероприятия, использовал природные навыки, к которым относилась и способность играть на публику. Сама публика могла хоть швырять в него помидоры или что-нибудь более увесистое: входя в выдуманный образ, Саня пребывал в возвышенном состоянии, игнорируя существование тех, кто был недоволен его игрой. Он мог не только перегнуть палку в своих творческих потугах, но и с хрустом сломать её, а Станиславский начинал не только тревожно ворочаться в гробу, но и неосознанно искать увесистую дубину.

- Вам просто надоело моё присутствие. Что ж, не смею вас больше задерживать, - напустил печали наш герой.

Закинув за спину рюкзак и взяв пакет с едой, Саня глубоко вздохнул, выдержал трагическую паузу и, украдкой взглянув на семью, бросил напоследок:

- До встречи, господа.

Удовлетворённый впечатлением, которое произвёл, мизантроп быстро преодолел три лестничных пролёта, вышел на улицу и глотнул свежего утреннего воздуха. Окрылённый запахами родного города, как кот после валерьянки, Брюс двинулся в сторону остановки. Немного отойдя от дома, он развернулся, помахал рукой и весело подмигнул семье, провожающей его взглядами у окна.

Прощался Саня до выходных. Мизантропа не сильно привлекала столичная жизнь: огромный город ассоциировался у него с аквариумом, наполненным водорослями-зданиями, рыбками разных цветов, напоминающих людей, и окружённым гнетущими стеклянными стенками. Единственной отдушиной Брюса в Минске был университет, куда он приходил усердно грызть гранит науки, чередуя его с карандашами и ручками...

Июль, 2012 год...

- Ну и что мы здесь забыли? - недовольно спросил Брюс, осматривая местность, куда привёл его товарищ.

- Подожди немного, и ты получишь ответ, - успокоил его Фил.

Ребята очутились на какой-то заброшенной заправке, неподалёку от центра города. Местами асфальт боевыми шрамами украшали выбоины, растительности в радиусе поражения выхлопными газами почти не было, за исключением высохшего репейника. Приторно пахло бензином из валявшихся неподалёку бочек, а окна единственного здания, находившегося здесь, были забиты гнилыми досками.

- Если я ничего не путаю, то твой неожиданный утренний звонок предвещал встречу с интересным человеком и заоблачные перспективы в сфере науки.

- Всё правильно, - ответил Фил, смотря на единственную дорогу, ведущую к этому месту. Лицо его, словно свежий грим, украшали серьёзность и спокойствие.

- Тогда не кажется ли тебе странным, что встреча происходит здесь? Серьёзные люди обсуждают дела в ресторанах, в кафе за чашечкой чая, а не тащатся в какую-то глушь, - заметил мизантроп, с куда меньшей долей энтузиазма наблюдая за стекающим в канализацию ручьём воды подозрительного цвета.

- Это секретный разговор. Поэтому было выбрано место подальше от всеобщего скопления.

- Мне вот что интересно. Сначала ты был человеком религии, не нашёл там ответов на все вопросы и стал агностиком. Логиком абсурда, тебе так больше нравится. А теперь вдруг стал одержим идеями какой-то секты "Наука Будущего".

- Организации, - поправил друга Фил.

- Пусть так. Пара тезисов о мире во всём мире, светлом будущем человечества, шагающего рука об руку с прогрессом, и ты растаял. Поверить не могу, - возмутился Саня наивности своего спутника.

Мизантроп негодовал ещё и потому, что глупо повёлся на провокацию Сани. "Поехали со мной, будет нереально круто", - передразнил он своего одноклассника. В глубине души он, конечно, понимал, что по большей части виноват сам (Фил насильно за собой не тянул), но признавать этого не хотел. Поэтому Брюс не упускал возможности поворчать и подействовать своему спутнику на нервы.