Страница 150 из 161
— Мне неясно, — пожала плечами Яни-Ра, — К тому же соперничество может быть разным. Ты называешь нас колдунами? Еще обвини нас в том, что мы держали тебя взаперти.
— И меня, — подала голос Лента.
— Но именно вы, — отмахнулась от девчонки Яни-Ра, — именно вы отловили несколько десятков аборигенов, приняли их облик, а несчастных уничтожили!
— Не ты ли называла аборигенов крысами? — удивился Кобба, — Или не ваши беспилотники уничтожили десятки тысяч степняков?
— Иногда люди превращаются в крыс, — ответила Яни-Ра. — Даже если внешне они остаются людьми. И это касается не только аборигенов, но и светлых, и аху, да и… — она посмотрела на Ленту, — всех. Степняки напали первыми. И совершили ужасные преступления. Их было необходимо уничтожить. Но большая часть орды осталась цела — кто заставлял ее идти на штурм нашей горной базы?
— Галаду. — Пустой потер виски. — Файк, который вел орду сюда через Морось, сказал, что он — слуга Галаду.
— Объяснения могут быть какими угодно, — усмехнулась Яни-Ра, — но судить надо по делам.
— И какие же дела за вами? — спросил Кобба, — Кого вы облагодетельствовали?
— Мы проглядели аху, — повторила Яни-Ра, — Мы отслеживали миры, но не вмешивались в дела их обитателей. Какое нам было дело, что в развалинах кучка аборигенов поднимает из очищенных камней дом, собирает какой-то примитивный механизм? Наши методы мониторинга не определяли аху как нарушителей границ миров. Мы и предположить не могли, что кто-то способен пойти другим путем — вместо сложных систем трансляции объекта создать систему его перемещения во плоти.
— Простота и сложность изобретения обратно пропорциональны степени таланта и труда его создателей, — развел руками Кобба.
— Да ладно, — махнула рукой Яни-Ра. — Мы повторили ваши технологии в течение нескольких дней! Вы просто воспользовались тем, что трещины в границах вашего мира оказались шире, чем в границах нашего. Но когда вы начали прорываться наружу, когда вы попытались разверзнуть ткань Разгона, они сравнялись, и через неделю мы были здесь.
— И начали отстреливать ученых и аборигенов, — добавил Кобба.
— Ученых и аборигенов? — переспросил Рени-Ка, — Я был здесь в те дни. Безумцев. Вооруженных безумцев. Которые то обращались в аху, то вновь обретали облик аборигенов. Ты вспомни, Кобба, как тебя захватили. Ты убивал всех, кого видел вокруг. А между тем тебя только успокоили. У тебя даже твой клинок отобрали всего лишь на время. Да, пришлось лишить тебя памяти. Только после того как мы поняли, что от тебя ничего не добьешься. Мы поняли, что ты — один из экспериментаторов, но твоя память была заблокирована. Еще до нас! И тебя отпустили. Вместе с оружием. Ты до сих пор считаешь, что сумел бежать?
— Ага! — скрипнул зубами Кобба, — Отправили на край Мороси влачить жизнь изгоя. И навешали на меня маячков, чтобы отслеживать каждый мой шаг.
— Ты бы поступил иначе? — подняла брови Яни-Ра.
— У меня маячков не было, — заметил Пустой. — Или были?
— С тобой был Йоши-Ка, — объяснил Рени-Ка, — А давать тебе маячки… Мы вот пытались машину системами наблюдения нашпиговать, и что?
— Тут творилось что-то страшное, — прошептала Яни-Ра. — В первые дни, даже месяцы, пленок не было. Отовсюду лезла какая-то нечисть. Не материальная, но опасная, с которой было немало хлопот. Мы даже думали, что аху удалось проделать проход за границы четырехмирия. К счастью, это оказалось не так. Их эксперимент прервался. Он не был завершен, хотя ткань мира была значительно утоньшена. Мы попытались проникнуть за ее пределы, но безрезультатно. Трансляция прерывалась немедленно. Прерывалась оттуда. Тогда мы занялись нарождающейся Моросью. У нас были для этого причины. Пусть и не в таком масштабе, но нечто подобное случилось и у нас! Люди вновь стали гибнуть!
— Люди смертны, — заметил Кобба.
— Мы стали перебрасывать сюда оборудование, технику. Сначала построили терминал. Потом, когда Морось начала принимать нынешние границы, поставили базу там, где искажения не мешали работе. Попытались остановить Морось, но только определили ее границы. Построили канатную дорогу за пределы Мороси.
— Сколько усилий и средств потрачено! — покачал головой Кобба. — А толку?
— Ну почему же, — несогласилась Яни-Ра, — Кое-что мы успели. Частично разобрались с вашими технологиями. Выяснили, что плоть мира упрочняется, а пленки, как и вся нечисть Мороси, препятствуют этому и питаются из-за пределов Разгона. Заблокировали терминал аху. Построили современные базы. Перенесли мониторинг четырехмирия сюда. Установили постоянное дежурство. Обнаружили и уничтожили всех уцелевших аху, в том числе тех, кто каким-то, впрочем, уже понятным теперь образом сумел спастись в другом мире.
— И доставили сюда виновника катастрофы, — хмыкнул Кобба и посмотрел на Пустого, — Или его сыночка, похожего на младшего инженера Мота как две капли воды.
— Я не аху, — процедил сквозь зубы Пустой. — Что ты знаешь о моем отце?
— После расскажу, — рассмеялся Кобба, — Вот доберемся до Бирту — и расскажу. Только отца твоего звали не Мот. Именем Мот звали одного из аборигенов, которого мы отловили для видовой трансформации. Смею надеяться, что косточки настоящего Мота давно сгнили в глубинах Мороси. Разве только…
Кобба вдруг побледнел.
— Разве только твой отец…
— Он не аху, — кивнула Яни-Ра, — Мы не знаем, кто был его отец. И я ничего не могу сказать насчет катастрофы, которая тут произошла, но мне все чаще кажется, что весь тот ужас, который мы видим здесь последние тридцать пять лет, — это бледная тень того ужаса, который мог бы быть. И, судя по всему, остановил его отец… Пустого.
— Я думал, что он просто ошибся, — пробормотал, опустившись на камень, отшельник, — Я думал, что Мот… что младший инженер Содца просто ошибся. Он что-то перепутал. И сошел с ума. От осознания беды, которую навлек на Киссат. Я едва не пристрелил его тогда, но он скрылся. Он открыл врата и скрылся. За ним рванулся великий мастер, чуть ли не с десяток лучших инженеров, но тут… Тут мне пришлось бежать. Процесс стал неуправляемым. Вы хотите сказать, что его отец, Содда, точнее, нет — обычный глупый и безмозглый абориген с дурацким именем Мот разобрался в работе сложнейшей установки? Да даже я не смог бы ее остановить! Если только сломать!
— Пустой — отличный механик, — заметил Рени-Ка, — Возможно, его отец тоже был хорошим механиком.
— И он, для того чтобы уйти в другой мир, всего-навсего открыл дверь? — расхохотался Кобба.
— Предложи другое объяснение, — развела руками Яни-Ра, — Но открыл он дверь или не открыл — ключа он никому не отдал. В любом случае вряд ли на это был способен младший инженер Содца.
— Для этого вы его сюда тащили? — закричал Кобба. — Для этого вы стирали ему память? Чтобы выудить его наследственные навыки? Чтобы вырезать из его памяти этот самый ключ? Или чтобы он смог разобраться с изобретением ненавидимого вами Киссата? Чтобы вы смогли захватить его в свои руки? Хотите подчинить себе четырехмирие? Или даже выбраться за его пределы?
— Ты зря кричишь, — ответила Яни-Ра, — Да, для того чтобы добраться до сердцевины человека, нужен не скальпель, а хороший эмпат. Йоши-Ка был очень хорошим эмпатом, но даже простой контроль над этим, как ты говоришь, сыном глупого и безмозглого аборигена ему давался с большим трудом. Да, механика мучили боли, но в десятки раз более сильные боли мучили Йоши-Ка. Он едва держался на ногах от этой боли. Все вокруг считали его пьянчужкой. Но память человека подобна панцирю, который скрывает его истинное нутро. Нельзя добраться до нутра, не разобравшись с памятью. К сожалению, иногда не помогает и отсутствие памяти.
— Что ж, — развел руками Кобба, — на Пустом и на мне вы обломали ваши зубки. Отсутствие панциря не помогло раздолбить ни эту черепашку, ни ту. Я, кстати, помню прежнего Йоши-Ка. В Поселке я его едва узнал: работа его здорово состарила. Или боль… Может, он и был отличным эмпатом, но никогда не переставал быть мерзавцем. И вот итог его жизни: обиженная девчонка убивает его в честном бою. Шустрая девчонка. Кстати, что вы тут делаете до сих пор? Тем более теперь, когда вас осталось двое, а ваши базы разгромлены? Подождите, сейчас я угадаю. Вы сказали, что плоть мира затягивается. Точно. Я же забыл! Вы уже просто не можете вернуться домой. Связь еще осталась. А вот дырочка захлопнулась. Но надежда не пропала? Вдруг помогут технологии ужасных аху? Так?